— Эй, — по-доброму, почти ласково сказал ему Коммунист, опытный боец клана. — Удар с воздуха — не так страшно, мужик. Тут нечего бояться.

— Да ну?!

— Это лотерея. Смелый ты или нет, все равно конкретно в тебя целиться никто не будет. Они пройдут один раз, а на второй у них не останется времени — из базуки снимем.

— Ракетами ведь обработают.

— И что? — подмигнул Коммунист. — Вокруг нас деревья. Мы в яме, ниже уровня земли. Чтобы нас достать, требуется прямое попадание. А статистика — упрямая вещь. Расслабься, Норд, все будет хорошо. Главное, не зевай, когда «вертушки» пролетят. До этого нам ничего не грозит.

Норд уткнулся лбом в сырую землю, приказывая зубам не стучать. Жетон он сунул обратно за пазуху, слушая, как шум винтов все нарастает.

Первый из «ночных охотников» пронесся над лесной полосой, покрыв ее ракетами. Большинство угодило в верхушки деревьев. Только одна добралась до земли. Летя навстречу неизвестной цели, снаряд попал в яму и взорвался, разметав Норда и Коммуниста в клочья.

— Вперед! — орал Ровер в микрофон, заставляя технику нещадно фонить. — Снимайте уродов всем, чем можно! Они не должны выйти на второй заход! Не должны!

Кто-то сбил его с ног, заставив упасть в грязь, смешанную с остатками гниющей листвы. Ровер с проклятием поднялся, даже не посмотрев, кто это. Вокруг бушевал хаос, было бесполезно пытаться остановить его простыми словами. Ровер прижался к стволу дерева, с гримасой глядя, как Ми-28 наполняет лес свинцовым дождем.

Из разных точек почти одновременно вылетели четыре ракеты, направляясь к «вертушке». Безуспешно. «Ночной охотник» сдал выше, и ни одна не попала в цель. Тут же развернувшись носом к расположению ближайшего стрелка, вертолет огрызнулся парой ракет, и эфир наполнился хрипами, какие только может издавать смертельно раненный человек.

— Стреляй! — скомандовал Ровер. — Венгер, ты меня слышишь? Венгер! Ты еще жив?

— Ровер, Напильник, готовлю «стингер», — послышался голос.

— Напильник, это ты? — спросил Ровер, не слыша собственного голоса — очередной «нар» сдетонировал прямо перед ним. Толстый ствол дуба покачнулся, накренился в сторону и тяжело повалился, выкорчеванный из земли. Засыпанный почвой Ровер отбежал назад, перемахнул через валежник, отдышался.

— Держу на прицеле, — сказал Напильник. — Огонь!

С расстояния метров в восемьдесят показалась характерная вспышка. Оставляя за собой белый след, он полетел прямиком к вертолету, который не успел даже сменить позицию. Ми-28 повернулся носом к ракете, словно готовясь встретить прикосновение снаряда, преисполненного самых теплых чувств. Ровер отвернулся, заткнув уши ладонями. И все равно звуковой удар был такой силы, что на какое-то время он оглох на правое ухо. В левом поселился противный свист, продолжавший длиться еще полчаса после начала сражения.

— Напильник, ты его сбил! — заорал Ровер. — Второго достанешь?

— Никак нет. Кончились зенитки.

— Ладно, «Долг» собьет, — уведомил Ровер, сам не зная зачем. В последний раз потерев ухо, он с автоматом наперевес помчался вперед.

Используя подножку «тигра» как упор, Дизель запрыгнул в кузов. Вжикнул молнией на прозрачном чехле, позволил пленке свободно опасть вниз. Выдернул блокиратор платформы, вставил ключ в отверстие. Экран ожил, спроецировав ряд зеленых нулей.

Дизель быстро набрал цифровой код, стараясь не запутаться в узких кнопках.

Зажегся желтый огонек. Установка Лебедева повышенной мощности издала жужжание от низких частот к высоким. Стержни платформы выдвинулись, подняв шестиствольник повыше.

Оставшийся Ми-28 приближался. В него несколько раз выстрелили из РПГ, одна ракета даже попала. Но на летных качествах «вертушки» это почти не отразилось.

За руль джипа прыгнул один из «долговцев».

— Отставить! — велел Дизель, хватаясь за рукоятки пулемета и разворачивая ствол в нужном направлении. Подняв три предохраняющих тумблера, он нацелился в кабину.

Из-под левого крыла вертолета выскочило несколько шаров, полетевших в разные стороны. «Ночной охотник» пронесся над машиной, зашел на круг и вернулся к Барьеру.

Один из шаров угодил в точности на сиденье пассажира. Дизель выпрыгнул из машины, кубарем покатился в сторону, закрыл голову руками.

Взрыва не последовало. Вместо этого раздался сильный треск. Мисс Анаис недовольно заурчала сервоприводами, блок стволов опустился вниз под углом в шестьдесят градусов и застыл. В воздухе почувствовался сильный запах озона.

— Твою ж мать, — выругался Дизель. — Электромагнитные гранаты.

Он поднялся и, глянув по сторонам, снова забрался в кузов. Беглого осмотра хватило, чтобы понять: шестиствольник Гаусса превратился в бесполезный комплекс металла, артефактов и спящей электроники.

— Уходим! — сказал водитель. — «Вертушка» возвращается.

Дизель схватил гранату, вгляделся. На вид потухший шар из материала, напоминающего обсидиан. Вышвырнув его, Дизель быстро пошел в чащу леса, по привычке хватаясь за рацию.

— Анубис, — сказал он. — Мисс Анаис накрылась полностью. Электромагнитный импульс. Теперь… Анубис, прием!

Запоздало поняв, в чем дело, Дизель сдернул с пояса передатчик. Так и есть. Вся техника вышла из строя.

— Мой автомат! — произнес он, протягивая руку. Вокруг него собрались человека четыре, включая одного «свободовца». Ему подали «энфилд», и Дизель с облегчением посмотрел на тактический модуль, прикрепленный слева от подствольника. Работает. Похоже, у гранат действительно был небольшой радиус действия.

— Рацию мне, — сказал он. — Джип отгоните и спрячьте. Всем покинуть район. Идем в наступление.

— Держи его, держи! — гремел голос Хребта над ухом. Рекс по миллиметру смещал ствол гранатомета, стараясь не потерять «охотника», спрогнозировать его траекторию. За последнюю минуту сталкер изучил действия Ми-28 достаточно хорошо, чтобы понять, что «вертушка» реагирует на обстрел одним и тем же маневром — контратакой и укрытием, и затем выруливает с другой стороны. Из естественных укрытий были разве что верхушки особо высоких деревьев. Тех самых деревьев, которые сослужили плохую службу боевикам там, внизу, в том рыжем аду, в котором выживание зависело в первую очередь от вероятности. Вертолет уже дважды повторил уход с линии огня, пилоты явно демонстрировали постоянство в поведении. Палец на спуске налился тяжестью, не хотел слушаться. Рекс понимал, что один промах — и конец. Летающая гадюка мигом обнаружит его, прилетит и поставит точку в странствиях собирателя артефактов. И мир не содрогнется. Сколько еще бродяг окончили свой путь точно так же?

— Хребет, — произнес Рекс, стараясь не менять положения головы.

Рекс не просил совета. Он всего лишь хотел объяснить, что не нужно кричать на него, дергать, давать указания. Что все попытки помочь будут только мешать.

Хребет понял.

— Работай, — сказал сталкер и оставил Рекса в одиночестве.

Вот и все. Надо работать.

Ми-28 ушел от очередной ракеты, спустился чуть ниже, повернувшись к Рексу хвостом.

Сталкер потянул скобу. Под угрюмое шипение длинный стержень устремился навстречу приключениям.

С западного склона скатились двое матерящихся бродяг. Один катился в обнимку с рюкзаками, второй, с перехваченной красной лентой головой, держал оба автомата. Его камуфляжная куртка нараспашку демонстрировала два артефакта на поясе, в особых контейнерах, позволявших прижимать арты к телу, но при необходимости быстро снимать их.

— Летит, летит! — радостно сказал он. Хотя радоваться было особо нечему. «Ночной охотник» наполовину показался из-за пожухлых верхушек высокого граба.

— Аладдин, заметят! — испуганно выкрикнул его товарищ с рюкзаками.

— Тока не ссать, — сказал Аладдин, поднимая автоматы.

«Калашников» в левой руке и «абакан» в правой дружно задергались, освобождая свинцовую энергию в почти параллельных траекториях. Ми-28 быстро опустился, начал поворот, готовясь наказать наглеца.