— Вот и хорошо, — пробубнила она, — а то я тут организовала столько всего, что даже перед людьми стыдно, — стушевалась, потому что всегда все любила делать руками, но из-за возраста пришлось отказаться от этой затеи и нанять с моей подачи помощников, которые сейчас, по всей видимости, отрабатывали свой хлеб.

— Все нормально, ваша работа будет проделана не зря, — еще раз попытался ее успокоить, но быстро сменил тему, — у меня к тебе очень важный вопрос, прошу отнестись к нему с пониманием.

— Конечно, — согласилась бабушка, — слушаю.

— Извини, что приходится, возможно, портить тебе настроение, но ты с… — вот тут язык неожиданно присох к небу, потому что назвать родившую меня женщину матерью у меня не вышло, — в общем, ты со своей дочерью не общаешься?

Заминка вышла долгой, и я уже успел непонятно чего надумать.

— Нет, — пробормотала она, — знаешь, я ведь пыталась ее найти сама, — неожиданно призналась бабушка, — да ничего не вышло, а потом и бросила эту затею.

— Зачем ты хотела ее найти? — удивился.

— В глаза посмотреть, да и дочь какая-никакая, — вздохнула бабка, — а и ну ее, если бы хотела, давно бы меня нашла!

— Тоже верно, — согласился с ее доводами, — ладно, мы с тобой еще созвонимся, а мне работать пора.

— Иди, внучек, иди, — опять благословила меня и отключила вызов.

Спрятал телефон в карман брюк и повернулся к ожидавшей меня паре, которая успела усесться за стол и впериться взглядами в открытый кем-то из них ноутбук.

— Мы инициировали расследование, — начала говорить Галина, — мои ребята успели опросить всего несколько людей, которые подверглись угрозам со стороны Николаева, но дело сдвинулось с мертвой точки.

Я кивнул, понимая, что механизм запущен, и теперь нужно ждать ответного хода от Николаева. Что придумает он? Что сделает, когда поймет, что над его головой сомкнулись черные тучи, и он находится в полном дерьме? Он может сделать все, что угодно… Я не знаю, насколько этот человек не дружит со своей головой. Хотя, почему не знаю? Руки Алены тому подтверждение — Николаев больной на всю голову.



— Что дальше? — прошел к своему столу и уселся за него, как некоторое время назад.

— Ничего, — пожал плечами Глеб, хмуро смотря в экран ноутбука, — будем ждать. Дома у вас безопасно, все, кто мог быть подвержен опасности, уехали.

— А Елена Валентиновна? — вспомнил о домработнице.

— Она в доме, — поднял на меня глаза начальник службы безопасности, — и предупреждена о том, что выходить из него нельзя.

Кивнул, прикрывая глаза и думая о том, что борьба будет очень безжалостной. Николаеву уже нечего терять, он будет в капкане, в ловушке, которую создал сам себе, но факт того, что его жена еще жива — даст ему силы. А мне? Мне теперь и самому есть за что бороться.

Борис Морозов

До конца дня все было довольно тихо и мирно, привычно выполнял то, что делал и всегда, вот только к этой бумажной волоките впервые за долгое время прибавились и телефонные звонки Аленки. Мы с ней обсуждали все, что только можно. Она, как маленький ребенок, могла позвонить мне и рассказать забавный случай, который произошел вот только что с ней и племянниками Мити, а я бросал ручку на стол и слушал ее голос, смеялся вместе с ней и…оживал.

Хельга никогда мне вот так не звонила, да и не было у этой женщины на меня времени: салоны красоты, фитнес, косметологи и диетологи, весь день расписан по минутам не хуже, чем у меня. А на мужа времени не было, даже минутки на то, чтобы спросить, как проходит мой день, обедал ли я? Вот Алена поинтересовалась, а я рассказал ей не все, конечно, кое о чем все же пришлось умолчать, но о спрашиваемом поведал, и даже получил втык за то, что пропустил обед. Пришлось клятвенно пообещать больше так не делать, ну а что мне оставалось?

Уже к вечеру я получил первое сообщение от Николаева, в котором было всего лишь два слова:

«Это правда?»

Я не стал на него отвечать, потому что за этой фразой может скрываться слишком много вариантов ответа, но мой недавний товарищ не растерялся и уже через десять минут звонил мне на сотовый телефон.

— Слушаю, — как раз успел позвать Глеба с Галиной и всей командой, которая участвовала в этой операции. Пришлось даже громкую связь включить и ближе подсесть, чтобы отвечать было удобно.

— Что ж ты, тварь такая, делаешь? — довольно философский вопрос, но ответить на него не успел, Николаев продолжил, — где моя жена?

Галя кивнула, позволяя отвечать.

— В надежном месте, где ты ее не достанешь, — мне жутко захотелось курить, хотя в офисе подобного никогда себе не позволял. Но за окном лил дождь, над городом нависла огромная свинцовая туча, а на душе было мерзко и противно, а во рту образовалась горечь, и даже горячий сладкий чай не мог ее смыть.

— Не достану, значит? — усмехнулся Денис, а после очень тихо проговорил, — тогда я буду доставать тебя!

Вызов был резко сброшен. Все сидящие вокруг меня люди поняли сразу — нам объявили войну, а мы приняли вызов, даже не дав на это согласие. Хотя, постойте, мы на нее согласились, когда укрывали Алену, именно тогда был сделан первый шаг, о котором лично я нисколько не жалею.

— Домой? — спросил сидящего ближе ко мне Глеба, и, как только дождался кивка, добавил: — Офис мой сберегите, будет жалко, если он пострадает первым.

Сняв со спинки кресла пиджак, подошел к небольшому шкафу в углу кабинета и достал оттуда пальто. Погода разбушевалась не на шутку, самое время для того, чтобы посидеть у камина с бокалом коньяка, а вместо этого мы всю ночь будем выстраивать план действий и думать над тем, как устранить как можно скорее не только Николаева, но и Смирнова.

До дома мы добирались целый час, если честно, уже опасался на месте своей крепости найти обугленные головешки, и уж никак не рассчитывал увидеть Хельгу, которая стояла в коротком пальто ив высоких сапогах на каблуках прямо под небольшой крышей над калиткой, которая была закрыта на все замки.

— Я уже думала, ты не приедешь! — возмутилась она, когда моя машина остановилась у ворот, и я опустил стекло вниз, чтобы в очередной раз посмотреть этой бабе в глаза, — открывай, мне холодно!

Приказной тон мне не понравился, поэтому окно быстро закрыл и с улыбкой заметил, как рот у Оли открылся от удивления. А что она ожидала? Что проникнусь ее внешним видом, что выскочу и накину на плечи свой пиджак? Да, раньше я бы так и сделал, я бы обязательно ее укрыл от непогоды, закрыл бы собой, но не теперь. Мне до сих пор неприятно смотреть в ее лживые глаза, до сих пор больно от предательства, хоть я и смирился.

— Эй! — крикнула она, да только не стал ее больше слушать, да и машина проехала дальше, оставляя ее у дороги.

— Я узнаю, зачем она приехала, — отозвался Паша, открывая огромный черный зонт у меня над головой. Я же лишь пожал плечами.

— Не думаю, что ты узнаешь что-то интересное, но попробуй, — быстро добрался до двери, ведущей в дом, и оказался в тепле, где ароматно пахло мясом, а взволнованная Елена Валентиновна, сжимая в руках кухонное полотенце, стояла недалеко от меня.

— Как я волновалась! — запричитала женщина, а после подскочила ко мне и крепко обняла.

— Да что мне будет? — улыбнулся, — лучше принимайте гостей, нас много, и мы жутко голодны.

Я успел повесить пальто и разуться, когда Павел вернулся, озадаченно смотря на меня.

— У нее какая-то информация есть по поводу того, что задумал Николаев, но говорить со мной она оказалась наотрез, — передернул плечами молодой человек, словно ему до этого было крайне мерзко даже рядом находиться с этой женщиной.

— Передай, пожалуйста, что сегодня с ней никто разговаривать не будет, и уж тем более приглашать в дом не станет. Я позвоню утром и назначу встречу на нейтральной территории, — и как только Павел скрылся за дверью, позвал остальных столпившихся в кухню, где Елена Валентиновна уже вовсю накрывала на стол.