Когда машина с вещами уехала, когда мужчина и женщина смогли встретиться с покупателями и даже получили залог, Галя попросила довезти ее до кладбища. Ее еще очень печалило, что сюда она теперь будет приезжать реже, чем раньше. Да что говорить, ей когда-то казалось, что она ночует на лавочке напротив фотографии супруга: после работы сразу к нему, до работы — опять к нему. Все рассказывает, делится с ним, совета спрашивает — вела себя так, как будто и не было ничего, как будто он слышит и отвечает, пока не поняла, что ей до съехавшей кукушки осталось еще совсем немного. Количество приездов не уменьшилось, но хоть диалог с любимым строить перестала, хотя про сыновей все же говорила.

Глеб беспрекословно довез Галину и даже позволил ей самой выбраться из машины и сделать несколько неуверенных шагов вперед. Он видел, что ее ломает, что гнет. Ноги у женщины подгибались, когда она, покачиваясь, шла туда, путь куда только она одна знает наизусть.

Чертыхнувшись, мужчина быстро выбрался из автомобиля и поспешил за любимой женщиной, но все равно старался держаться чуть поодаль, боялся, что она не захочет, чтобы он видел ее такой — сломленной, опечаленной, смертельно уставшей.

Галина шла медленно, совсем не смотря по сторонам. Дорожка, которую она могла найти с закрытыми глазами, привела к тому, кто подарил ей счастье, любовь и верность. Она упала рядом с могилой на колени и завыла, словно ей вырвали крылья, уронила голову на руки и тихо поскуливала. А Глеб, у которого на глазах слезы навернулись, стоял недалеко и не знал, как он может облегчить эту боль.

Галя что-то шептала, гладила фотографию, и было слышно, что просила прощения за то, что будет долго отсутствовать. Сделав несколько шагов вперед, Глеб смог расслышать, что женщина рассказывает покойной мужу о нем, о том, что наконец-то вновь стала счастливой, что теперь ей совсем-совсем ничего не страшно, но еще он услышал самое главное:

— Он мне очень и очень нравится. Надеюсь, ты рад, что я вновь попробую быть счастливый.

Глеб втянул носом воздух до такой степени, что легкие оказались им заполнены до отказа. Да, он сделает ее счастливой, обязательно подберет ключик к ее израненному сердцу.

Они не стали этим же днем возвращаться домой, слишком были измотаны, слишком переполнены эмоциями. Глеб, предупредив Мороза о том, что они задержатся, снял для них номер, где мужчина и женщина мгновенно отключились, уснув на добрые пять часов. Только после душа и плотного завтрака они смогли отправиться в дорогу. Галя была расслаблена, словно с ее плеч упал тяжелый мешок, она даже улыбалась, смотря то в окно, то на Глеба, который уверенно вел одной рукой машину, а второй держал ее за руку. Вот тогда-то все встало на свои места.

После продажи квартиры прошло достаточно времени, Галя привыкла к новым условиям, освоилась в городе. Ее мальчишки отлично чувствовали себя в саду, пока женщина работала главным и единственным помощником Глеба Константиновича. Мужчина часто отсутствовал в своем офисе, все больше проводя время с Морозовым, дела которого пошли в гору. Но Галина не скучала, во-первых, осваивалась на новом месте и в новой профессии, во-вторых, работы было действительно много, ну а в-третьих — офис Глеба находился совсем рядом с офисом Бориса, всего-то на другом этаже! Так что начальник всегда по возможности прибегал, постоянно приглашал на обед и уже пару раз вызвался самостоятельно забрать мальчишек из детского сада. Правда, Галя постоянно отказывала, пока у нее неожиданно не разболелся зуб.



— Глеб, — позвонила она мужчине к концу рабочего дня, — я к стоматологу, ты за детьми!

Такая простая фраза, такая домашняя, но как долго ее ждал Глеб, кто бы знал!

— Есть, товарищ командир! — протараторил мужчина, — тебе помощь нужна?

— Знаешь, — задумалась женщина, прикрывая глаза из-за сильно боли, — пусть брат меня отвезет, а то сил никаких уже нет!

Митька прилетел к ней в кабинет через пять минут, самолично отвез сестру к врачу и точно так же сопроводил до дома. Но перед тем, как припарковать машину и помочь сестре добрать до квартиры, все же сказал:

— Дай ему шанс, вот увидишь, Глеб ничуть не хуже Жени!

— Знаю, — кивнула она, — уже дала.

Она действительно была готова идти дальше, а когда зашла домой и увидела, как мужчина моет посуду после ужина, рассказывая при этом какую-то настолько захватывающую историю, что Миша и Матвей слушали, открыв рот, кивнула своим мыслям.

Малыши ни в какую не хотели отпускать Глеба домой, да тот особо и не торопился, поглядывал лишь на Галю, давая ей возможность решить все самой.

— Мамочка, — выступил вперед Миша, как парламентер, — можно, дядя Глеб останется у нас на еще немного? Он нам в саду завтра нужен! Будет шкафчик чинить, снег убирать с площадки.

— А я разве его прогоняю? — удивленно улыбнулась Галя, смотря на вытянувшееся лицо мужчины.

— Так я это… — не мог поверить в услышанное Глеб.

— Так ты это… — повторила за ним женщина и счастливо рассмеялась, — а сейчас купаться, читать книжку и спать!

Детей как ветром сдуло, зато Глеб подлетел к ней и очень нежно поцеловал.

— Чур, я укладываю! — почти прокричал он, когда успел поставить ее на ноги и сбежать в коридор. Все же страх, что его могут в любой момент попросить выйти вон, был. Но его не выгнали ни этим вечером, ни следующим.

Галина поняла, что все — ее детям, да и ей в первую очередь нужно надежное плечо, Глеб уже неоднократно доказал, что он тот самый надежный, любящий и внимательный. Так зачем отказываться от счастья?

А через несколько недель, когда и взрослые, и дети привыкли друг к другу, к Глебу подошел Матвей. Он хоть и был копией своего брата, но характер имел более мягкий, был более спокойным, умел вовремя остановиться. Странно, но мужчина с первого дня мог отличить одного ребенка от другого, хотя у многих возникали трудности.

— Глеб? — мальчик потоптался у двери спальни, где теперь отдыхал мужчина, дожидаясь Галину из душа, а потом неуверенно дошел до кровати и, взобравшись на нее, сел напротив мужчины.

— Что-то случилось? — мужчина даже притянул малыша к себе, и тот тут же удобнее устроился у него на руках.

В это время в комнату заглянула Галина, но быстро отступила, чтобы оставаться незамеченной, хотя Глеб уже понял, что она стоит за дверью.

— Я спросить хочу, — замялся Матвей, — уже можно называть тебя папой? Мне его очень не хватает…

Галя запрокинула голову к потолку и закусила кулак.

— Можно! Нужно! — Глеб и сам не знал, как реагировать на эти слова, он ведь только за, лишь бы они хотели!

— Тогда я Мише скажу, что теперь ты наш папа, а то он очень переживает!

Мальчик обнял мужчину, поцеловал в щеку и, выскользнув из его рук, вышел в коридор, совсем не замечая стоящей в темноте мамы.

— Миша, — послышался детский шепот из соседней комнаты, — Глеб наш папа!

— Ура! — совсем не тихо прокричал второй ребенок, а потом даже ойкнул.

Как бы вам ни было плохо сейчас, верьте, вы обязательно обретете счастье и поймете, что жизнь продолжается! Но для этого нужно время и приложенные усилия.

Конец