– Из Честервилля? Господи, Ксаббу, да ты с ног валишься. Я-то в порядке – здорова то есть, – но случилось ужасное.

Она поспешно рассказала ему о том, что произошло с доктором Ван Блик, описав, как могла, и нападение, и его последствия. Припухшие глаза Ксаббу не распахнулись от удивления – скорее сощурились, точно ему больно было глядеть.

– Это очень печально. – Он покачал головой. – О да, я видел во сне, что она послала стрелу, пробившую ваше сердце. Это был сильный сон, очень сильный. – Он мягко свел ладони вместе и крепко стиснул. – Я боялся, что ваша совместная работа причинила вред вам.

– Она и впрямь послала мне кое-что, но, я надеюсь, не столь убийственное. – Рени поджала губы. – По крайней мере мы сможем узнать, не тронулась ли я умом.

Быстро и тихо, чтобы не разбудить отца раньше времени, она описала последнее сообщение Сьюзен и свои ночные бдения.

– В этой реке водятся крокодилы, – не отрывая глаз от пола, произнес бушмен, когда она закончила. Он говорил так тихо, что Рени не сразу разобрала слова. – Мы долго пытались убедить себя, что это выступают со дна камни или плывут бревна. Но больше мы не можем обманывать себя.

Рени вздохнула. Увидав Ксаббу живым и здоровым, она воспрянула немного, но теперь как-то сразу ощутила, что может заснуть. Если позволят, то на целый месяц.

– Слишком много всего случилось, – согласилась она. – Стивен в коме, у друга Стивена какая-то мозговая травма, то, что с нами случилось в клубе… теперь сгорела наша многоквартирка, а на Сьюзен напали и избили ее. Тут идиотом надо быть, чтобы не понять – дело нечисто. Но, – гнев ее сменился тоскливой злобой, – мы ничего не докажем! Ничего! Нам пришлось бы дать полиции на лапу только за то, чтобы над нами вслух не потешались.

– Если только мы не найдем этот город и не отыщем улики там. Или если не вернемся, – лицо Ксаббу потеряло всякое выражение, – в то место.

– Не думаю, что смогла бы туда вернуться, – ответила Рени и сморгнула: глаза слипались неудержимо. – Нет, смогла бы – ради Стивена. Только не знаю, много ли будет проку. В этот раз нас просто будут поджидать. Если мы только не найдем другого способа проникнуть внутрь. Мы же как-никак хакеры… – Она запнулась.

– У вас есть идея? – спросил Ксаббу. – Но разве в подобном месте не положено быть хорошей… как это называется?.. хорошей системе защиты?

– Конечно. Но я не об этом думала. Я вспомнила о том, что мне когда-то сказала Сьюзен. Я тогда натворила какую-то глупость – с архивом колледжа поиграла, так просто, веселья ради. Сьюзен была в совершенном бешенстве – не потому, что я это сделала, как она сказала, а потому, что я поставила на кон свой шанс чего-то добиться в жизни. – Пальцы ее уже бегали по панели пульта, вызывая команды. – Она тогда сказала, что проступок-то грошовый, что так все студенты делают – и она сама делала, да куда покруче. В прежние времена она была настоящим сетевым чертенком.

Длинный Джозеф хрюкнул, сел в постели, глядя на Рени и Ксаббу совершенно пустыми глазами, рухнул обратно на матрас и тут же захрапел снова.

– Так вы думаете…

– Она сказала: «Старые знакомые. Очень старые». Готова поспорить, она говорила о своих старых дружках-хакерах. На что спорим? – Она пристально всматривалась в экран. – Теперь мне надо только придумать критерии поиска сетевых буянов в отставке, совместить с нашей цепочкой букв, и мы получим имя загадочного информатора доктора Сьюзен!

На поиск ушло пятнадцать минут, но результат стоил того.

– Мюрат Сагар Сингх. Только глянь на его прошлое! Универитет Наталя в одно время со Сьюзен, потом работал на «Телеморфикс» и еще кучу мелких фирм в течение добрых двадцати лет. А вот через пару лет после выпуска – шестилетний провал. Спорим, что он работал на правительство или на военную разведку?

– Но этот Сагар Сингх – буквы не совпадают…

Рени ухмыльнулась.

– Посмотри здесь. У него есть «рукоятка»! Это кличка, которой хакеры подписывают свои произведения вместо настоящего имени, чтобы не загреметь за решетку. – Она наклонила пульт, чтобы Ксаббу лучше было видно. – Синий Пес Анахорет. Сингхов в мире двенадцать на дюжину, а таких кличек?

Ксаббу кивнул.

– Кажется, вы разгадали загадку. Кто это человек? Он еще живет в этой стране?

– Вот тут проблема. – Рени нахмурилась. – Последний указанный адрес – двадцатилетней давности. Может, он влез в неприятности и решил исчезнуть. Правда, одаренный хакер и на виду может спрятаться. – Она ввела еще несколько критериев и откинулась на спинку стула, ожидая ответа.

– Девчонка? – Длинный Джозеф снова сел на постели, глядя на Ксаббу с нескрываемым подозрением. – Что, черт возьми, тут творится?

– Ничего, папа. Я тебе сделаю кофе.

Пока Рени наливала кипяток в чашку, виновато вспоминая разбросанные перед входом осколки – еще порежется кто, – Ксаббу нагнулся над ее пультом.

– Рени, – проговорил он, вглядываясь в мелкие строчки, – тут несколько раз встречается одно слово – может быть, место или человек. Я не слышал о нем.

– Какое?

– Скворечник.

Не успела Рени рта раскрыть, как на пульте замигала лампочка телефона, и ей пришлось бросить кружку и кофейные таблетки, чтобы ответить.

Звонил Джереми Дако. Он плакал. И прежде чем он сумел выдавить из себя хоть слово, Рени уже знала, что случилось.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/ЧАСТНЫЕ ОБЪЯВЛЕНИЯ: Твоя мечта сбывается.

(Изображение: рекламодатель М. Дж. (женская версия).)

М. ДЖ.: Ты видишь меня. Я воплощение твоей мечты, правда? Посмотри на эти губы… разве тебе не хочется, чтобы я тебя укусила… чуть-чуть? Приходи ко мне. Мне не нужны маленькие люди с мелкими амбициями – мне нужны решительные парни с крупными идеями. Нам есть о чем поговорить и чем заняться. Отыщи мой сетевой узел, и мы сыграем в игры, которые ты никогда, никогда не забудешь…

Гэлли едва держался на ногах. Пол поднял его и вынес из Устричного домика. Мальчик всхлипывал, и тело его содрогалось с такой силой, что Пол с трудом его удерживал.

– Нет! Я не могу их бросить! Бэй! Там Бэй!

– Ты им уже ничем не поможешь. Надо уходить. Они еще вернутся… те, кто это сделал.

Гэлли сопротивлялся, но слабо. Пол протиснулся в дверь и бросился к лесу, даже не проверив, не следят ли за ними. Им оставалось надеяться лишь на внезапность и скорость. Дневной свет умирал, и они окажутся в лесной чаще быстрее любых преследователей.

Он долго продирался через лес, неся мальчика на руках. Когда у него не осталось сил бежать, он аккуратно положил Гэлли и растянулся рядом на земле, прикрытой толстым ковром листьев. Небо уже приняло темно-серый оттенок мокрого камня. Ветви над головой превратились в проволочные силуэты.

– Куда нам идти? – Не получив ответа, он перевернулся на живот. Гэлли лежал, сжавшись в комочек – подтянув колени и обхватив ладонями голову. Он все еще плакал, но буря эмоций уже стихала. Пол протянул руку и легонько потряс его. – Гэлли! Куда нам идти? Мы не можем оставаться здесь вечно.

– Они умерли, – произнес Гэлли с удивлением, словно это до него только что дошло. – Умерли.

– Знаю. И с этим мы ничего поделать не сможем. Но если мы не сумеем выбраться, то же самое ждет и нас. – Более того, Пол был уверен: если они угодят в руки двух преследователей, их ждет куда более страшная судьба… но откуда он мог это знать, и как такое может быть правдой, в конце концов? Незнакомцы буквально вывернули наизнанку детей из Устричного домика.

– Мы были единым целым. – Гэлли говорил медленно, словно отвечал урок, который знал нетвердо. – Я не помню, когда было иначе. И мы все вместе переплыли Черный океан.

Пол сел.

– Какой еще океан? Где? Когда это было?

– Не знаю, – покачал головой Гэлли. – Помню только само плавание – это первое, что я помню. И мы были вместе.

– Вы все? Тогда это не могло случиться давно. Некоторые дети… были совсем малышами.