Громадные различия в экономическом развитии России и стран Европейского полуострова проистекают из географических реалий. Население полуострова — более 500 миллионов человек, России — немногим более 140 миллионов. Суммарный ВВП стран полуострова составляет примерно 14 триллионов долларов или около 28 000 долларов на душу населения. Соответствующие показатели России — 2 триллиона и 14 246 долларов. Граждане стран полуострова в среднем более чем в два раза богаче россиян. Нужно также отметить, что расслоение общества по уровню доходов в России гораздо глубже, чем в Европе.

Россия в значительной степени обособлена. Жизнь в российском городе средних размеров разительно отличается от жизни в сопоставимом европейском городе. Россияне в среднем располагают намного меньшим набором благ, как материальных, так и нематериальных, — от карьерных возможностей до средней продолжительности жизни[48]. Можно сказать, что относительная однородность России не привела к высокому уровню удовлетворенности жизнью и степени ощущения счастья. Солженицын в свое время утверждал, что русские как индивидуальные личности, несмотря на свою бедность, духовно гораздо выше жителей Европейского полуострова. Возможно это и так, однако это не отменяет того факта, что жить в России трудно.

Кроме морских торговых путей Европу объединяли также речные пути, которые приносили богатство и внутренним областям. Крупнейшая река Европейского полуострова — Дунай — являлась очень дешевым путем из региона Восточных Альп в Черное море. Рейн — это речной путь в Северное море, Рона — в Средиземное, Днестр — в Черное. Речные маршруты давали возможность участия в глобальной торговле не только морским портовым городам, но и внутренним регионам полуострова. В России тоже есть реки, которые исторически имели важную торговую функцию, но большинство из них находятся на существенном удалении от главных российских центров[49]. Торговля сильно зависела от наземного транспорта.

Центр рассматриваемой пограничной территории располагается в области, где сходятся восточные границы Польши, Словакии, Венгрии и Румынии с западной границей Украины. От Польши до Румынии вдоль этих границ меньше 100 км, на которых встречаются пять народов, говорящих на различных языках. На очень небольшом клочке земли переплетаются пять разных национальных историй. Этот клочок земли — родина семьи моего отца, его предков. Поэтому я с полным правом могу к сплетению пяти историй добавить шестую (или «призрак» шестой истории) — еврейскую.

Это место является ключевым еще в одном смысле — оно разделяет пограничную территорию на ее северную и южную часть. Северная часть — это Европейская равнина, южная — холмистая, гористая местность, которую трудно пересечь. Равнинная Европа и горная Европа — это вообще две разные Европы. Север Карпатских гор, центр этой пограничной территории, служит также разделительной чертой между севером и югом Европы.

Город Мункач, который когда-то был венгерским, а теперь является украинским Мукачевом, находящийся у подножья Карпат, — это самый-самый центр схождения всех пяти (шести?) народов и культур. Горожане, как правило, владеют несколькими языками, если не бегло и свободно, то в достаточной мере, чтобы понимать друг друга. Там практически каждый знает не отмеченные на картах тропы, каждый знает, что можно купить дешевле по одну сторону границ, а что — по другую. Каждый способен различать следы войн и признаки конфликтов не хуже, чем бывалый крестьянин понимает погодные приметы. Этот город — не просто кипящий котел, это скорее скороварка, в которой еда варится под высоким давлением. Каждый, кто там родился и жил, знает, как справляться с этим давлением.

Это знание очень важно для местных жителей. Ведь кроме локального давления соседних народов там все время явственно ощущалось столкновение давлений всего Европейского полуострова и Европейского материка. Иногда такая комбинация превращалась в неудержимую силу. К западу от этой области лежат остатки Австро-Венгерской империи, которые ныне объединены под крышей Евросоюза. От северо-запада сравнительно недалеко до Германии, которая тоже является членом ЕС, но обладает такой силой, что требует отдельного рассмотрения. На юго-западе — Балканы. На востоке, за Украиной — бескрайняя Россия, пусть более слабая, чем в прошлом, но все так же единая, которая никогда не перестанет быть важнейшим фактором влияния. Люди, живущие там, прекрасно осознают, что границы могут быть очень изменчивы.

На этом участке земли в настоящее время действует еще один мощнейший фактор — Соединенные Штаты, внешняя политика которых все больше фокусируется на регионе. Во времена холодной войны точки возгорания лежали на линии из центра Германии на юг. Теперь же эта линия сдвинулась на восток, на Украину, где Россия и Запад борются за влияние и верховенство, за превращение Украины в безопасную буферную зону — но ведь каждая сторона имеет собственное понимание безопасности. Если Западу удастся победить в этой схватке, главная европейская пограничная территория сдвинется дальше на восток — туда, где проходит официальная граница России и Украины. Если верх возьмет Россия, эта территория останется там, где она есть сейчас и где веками шла борьба между Россией и различными силами, представлявшими Европейский полуостров. Результат борьбы за Украину, скорее всего, определит дислокацию американских войск на протяжении жизни следующего поколения. Политические карты там могут измениться очень быстро.

Рассмотрим, как эти карты могут измениться при жизни всего трех поколений. Вот карта той Европы, в которой родился мой отец.

Польша, Чехия, Словакия, Венгрия, Балтийские страны, Белоруссия и Украина тогда просто не существовали как независимые государства. Пограничная территория была поделена между тремя великими державами: Австро-Венгрией, Россией и Германией, которая контролировала ее небольшую северную часть.

Карта этой пограничной территории моего поколения, поколения холодной войны, выглядит совершенно по-иному. Австро-Венгрия исчезла совсем, Германия оказалась разделена, появилось много новых национальных государств, Российская империя продвинулась далеко на запад.

Пограничная территория между полуостровом и материком:

до Первой мировой войны

Пограничная территория между полуостровом и материком:

эпоха холодной войны

Пограничная территория сдвинулась так далеко на запад, как никогда ранее. Но она приобрела еще и новое качество. Она перестала быть проницаемой, как во времена моего отца. Для него граница означала некое неясное и неопределенное место, предмет для различных интерпретаций. Для меня это был результат воздействия острого ножа, который разрезал Европу на две половины с четкой определенностью. Там шаг влево, шаг вправо мог означать немедленную смерть. Где-то в глубинах моей души Варшава навсегда останется вражеской территорией.

Карта Европы для поколения моих детей выглядит совершенно иначе.

Пограничная территория между полуостровом и материком:

эпоха после холодной войны

Россия отступила на границы, которые она имела до того, как Петр Великий создал Российскую империю. Народы, веками не знавшие суверенитета, образовали независимые государства. Чуть более чем за 50 лет границы прямого неоспоримого российского влияния сдвинулись от центра Германии до Смоленской области — когда-то глубокой провинции в центре Российской империи. Для моих детей Европа стала просто еще одним местом на планете, которое интересно посетить, но уже не являлась тем, чем была для меня — реальной границей между нормальной и апокалиптической жизнями.