Русские прекрасно понимают, что намерения могут меняться очень быстро. Допустим, что Европа и США имеют только самые благородные помыслы. Русские помнят на примере своей собственной истории, как скоро намерения — даже возможности — могут измениться. Германия была слабой, разделенной и едва вооруженной страной в 1932 году. К 1938 году она стала сильнейшей военной державой на полуострове. Ее намерения и возможности изменились с головокружительной скоростью. Россия все это хорошо помнит, так же как помнит и Крымскую войну. Она просто обязана готовиться к худшему, потому что худшее, как правило, сбывалось.
Россию нельзя рассматривать как сверхдержаву, обладающую огромной мощью. Ее армия — бледная тень того, что было во времена Советского Союза. Но тем не менее эта армия сильнее любой другой армии в Европе. Принимая все это во внимание, можно сказать, что у России нет какой-либо необходимости куда-то вторгаться. Разваленная украинская экономика, нежелание Германии каким-либо образом по-настоящему бросить России вызов, удаленность США дают России огромные преимущества. Для России Украина значит невероятно много. Конечно, она много значит и для Европы, которая тоже нуждается в буфере между собой и Россией. В то же время для США Украина значит куда меньше. Европа в данном случае пытается играть самостоятельную роль, однако мы сталкиваемся с примером, когда европейская экономическая мощь не является решающей в разрешении конфликта. Дело не только в том, какое значение имеет Украина для России, чтобы чисто экономические рычаги со временем все-таки сработали. У России имеется козырная карта — природный газ, от которого Европа зависит в огромной мере. Все это имеет свою политическую цену для всех вовлеченных сторон.
Россия стремится возродить буферную зону на своих западных границах. Европейцы и американцы хотят лишить русских этого буфера и получить возможность прямого влияния на поведение России. Однако отсутствие заметной европейской военной мощи делает схватку неравной. Нации, живущие в странах «второго эшелона» пограничной территории, — Польша, Словакия, Венгрия, Румыния и Болгария, буквально восприняли европейскую концепцию, согласно которой значительная военная сила является архаичным явлением. Однако Россия пытается двигаться на запад, создавая свой буфер, а поэтому для этих стран приобретает свою актуальность вопрос о том, насколько далеко русские захотят пойти.
Этот вопрос перекликается с другим: насколько защищены восточные границы Евросоюза? Русским нет никакой надобности куда-то вторгаться, для того чтобы заполучить большее влияние. Фрагментированность Европейского Союза и слабость НАТО оставляют вышеперечисленные страны в положении, когда внешнее воздействие может привести к серьезным последствиям. Нерешенные проблемы, связанные с экономическим кризисом, заставляют восточноевропейские страны искать различные пути их решения. Россия — восьмая по объему экономика мира, которой, однако, присущи серьезнейшие внутренние слабости. Но ведь, с другой стороны, для того чтобы оказать существенное влияние на страну типа Венгрии или Словакии, и не требуются огромные инвестиции. Простое привлечение их на свою сторону может создать ситуацию, когда более крупные страны, такие как Польша или Румыния, окажутся в геополитической изоляции, что, в свою очередь, заставит их находить общий язык с Россией на российских же условиях.
Логичным было бы для всех этих стран, имея в виду все вышеперечисленное, увеличить свои оборонные возможности. Но это будет очень хрупкий альянс. Он будет включать в себя длинную и относительно узкую полосу земли, с военной точки зрения слабо защищаемую, а с экономической — имеющую различные интересы. Он неминуемо будет нуждаться в серьезной поддержке остальных стран Европейского полуострова: в облегчении бремени экономических трудностей и в военной солидарности на деле. Конечно, ключевым фактором является поддержка со стороны Германии.
Германия — крупнейшая экономика Европы и четвертая по величине в мире, третий по величине мировой экспортер. Поэтому взгляд Германии на мировые дела — через призму экономических отношений. К такому положению вещей привело не только катастрофическое поражение в 1945 году. Страна достигла такого процветания и экономического превосходства над другими, что это делает какие-либо военные предприятия с ее стороны абсолютно иррациональными. Однако немцы находятся в положении, когда их собственные решения в военной сфере могут оказаться не только их делом. Если Россия будет продолжать использовать слабости Восточной Европы, Германии, возможно, придется принимать стратегические решения. Она может склониться в пользу альянса с Россией, но если последняя так и останется относительно (экономически) слабой, то союз будет грозить обернуться ловушкой. Германия может также попытаться найти противовес России, поддержав восточноевропейскую коалицию. Или даже встать на путь политики отбрасывания России.
Пограничная территория между Россией и Германией в настоящее время является очевидной точкой возгорания. Для России — эта точка не единственная на карте ее периферии. Кавказ остается даже не просто точкой возгорания, а иногда локально превращается в полноценную горячую точку. Россия внесла свой вклад в повышение там температуры противостояния, заключив долгосрочный договор с Арменией и послав туда значительные военные силы. Поддерживаемая Западом Грузия оказалась зажатой в клещах между собственно Россией и Арменией. Союз России с Арменией также потенциально угрожает Азербайджану — основному альтернативному источнику энергоносителей для Европы.
Все события на Кавказе в той или иной мере затрагивают Турцию и вовлекают ее в кавказские конфликты. Враждебные отношения между турками и армянами подогреваются исторической памятью о бойне, устроенной сто лет назад. Еще с одной стороны — Турция зависит от поставок энергии из России, и до тех пор, пока она не найдет им реальную альтернативу, она не сможет по-настоящему каким-либо образом бросить вызов России. А найти замену всей российской нефти для турок будет очень сложно. Есть еще один аспект — падение СССР привело к образованию очень удобной для турок буферной зоны между ними и Россией. Турция, естественно, не хочет, чтобы российское влияние в этой зоне выросло настолько, что привело бы к смещению пограничной территории между двумя странами на линию, существовавшую во времена холодной войны. Поэтому в регионе, особенно в Азербайджане, происходит постоянная политическая дуэль между Турцией и Россией.
Турция находится в очень сложном положении. Она — на пути к становлению в качестве великой державы, но пока до такого статуса еще далеко. Страна в данный момент испытывает циклический экономический спад, сопровождающийся возрастающей внутриполитической напряженностью. Однако все это не обещает принять затяжной характер. Турция обречена стать великой державой из-за своей экономической мощи и из-за хаоса в соседних странах, который открывает перед турками большие возможности как в торговле, так и в инвестировании. Но этот хаос также грозит вовлечением Турции в конфликты у своих границ. Интересы Турции простираются также и на черноморский бассейн, поэтому она не может оставаться совсем в стороне от украинских событий. Интересы Турции — и в Сирии и Ираке, и на Аравийском полуострове, и в Иране, и на Балканах. С ростом напряженности на Черном море, нестабильности и насилия — к югу и востоку, единственным регионом на турецкой периферии, который выглядит сейчас не как точка возгорания, являются Балканы. Но, как мы хорошо знаем на примере многих прошлых веков, спокойствие там — временное явление… В общем, за исключением границы с Европейским полуостровом, Турция просто окружена точками возгорания.
Отношения Турции с Европейским полуостровом должны рассматриваться в более широком контексте отношений Северной Африки и полуострова, которые распадаются на два направления. Первое — энергетическое сотрудничество с поставками энергоносителей в Южную Европу преимущественно из Ливии и Алжира. Этот поток исключительно важен для Европы как сам по себе, так и в качестве альтернативы российских источников энергии. И Алжир, и Ливия превратились в нестабильные страны, особенно Ливия, где бушевала гражданская война, а французы и итальянцы склонялись к необходимости интервенции. В результате Франция начала наносить воздушные удары, обратившись к США за поддержкой. Французы нуждались в данных американской системы АВАКС (AWACS[78]) для эффективного управления бомбежками. Стало ясно, что французы не в состоянии самостоятельно вести эту операцию, что привело к вовлечению в нее США, причем в качестве главной силы. Надо отметить, что американцы не были в большом восторге от этого, особенно учитывая все последствия своего участия.
