— Кто?

— А никто! Старый лохр всем чужой и никому не нужный…. Уж лучше здесь.

— Мда…

Что-то мне не по себе стало. Я ведь косвенно замешан в этом. И сначала очень даже обрадовался, когда услышал, что все лохры-изгои получили божественное прощение.

— Но ведь старушка твоя-то с ними пошла, верно?

— А то ж! Поперед всех погребла старая коряга!

— Вот… она же не испугалась.

— Ты меня с ней не равняй, друг Росгард! Она кто? И я кто? Моя старушонка рукой махнет — и нет кочки, ногой топнет по дну — рыба оглушенная вверх брюхом всплывает. А я рукой махну — а что толку? Ежели только сопли подотру. Ногой топну… нога и увязнет в тине. Я уж лучше здесь! Подожду! Скоро кого-нибудь да турнут из племен наших! А они сюды подадутся! А тута я — сижу себе на вершине, подбоченившись, в носу величаво ковыряю. Они подплывут, а я им с презрением — чего приперлися?

— Да-да — закивал я — Так и будет. Угу.

Но я умолчал про важную деталь — если сюда приплывет какой-нибудь здоровый молодой лоб, а при Мохруше не будет его почти всемогущей жены старушки, то власть на острове круто изменится.

Однако осознание истины не давало мне покоя, и чуть подумав, я спросил:

— Мохруша, а у вас тут почта есть? Сможешь ты, к примеру, мне посланьице послать в случае чего?

— А то ж! Мы чай не отсталые! Сивилизация на нас стоит! На нас капает всяким разным! Смогу!

— Коли придется тебе туго, коли случится чего — сразу отпиши мне письмо. И я обязательно постараюсь прийти на помощь — пообещал я на полном серьезе.

И мою серьезность старик лохр уловил, понял правдивость слов. И столь же серьезно кивнул:

— Быть посему, друг Росгард! Случись что — сразу письмецо строчить брошусь! Я грамоте обучен!

— Случись что — мне молиться надо, кочка ты замшелая, мокрая, облезлая!

Старик выпучился на меня. Я выпучился на него. А нас злобно выпучилась вылезшая из прибрежной грязи кро-о-охотная змейка зелено-красного полосатого окраса.

— Сиди здесь и дальше, за дибилидами приглядывай! — продолжала отдавать команды змейка.

За ней, вверх брюхом плавала в воде огромная манта, вяло трепыхаясь и явно находясь в состоянии оглушения. Это ее змееныш приложил? Тогда вот он истинный Давид, только без пращи….

— Убвавадловадвоа! — промычал Мохруша рухнувший плашмя и утопивший пьяную харю в жидкой грязи.

До деда дошло, кто именно отдает ему приказы через змеиные уста.

— Внемлю! — более внятно проверещал дед, вытащив лицо из жижи — О Великая! О Громадная! О Необъятная!

Учитывая микроскопические размеры змеи, титулы звучали натянуто.

— Внемлет он — проворчала змея — И старушонка твоя скоро вернется. Росгард!

— День добрый — улыбнулся я и открыл фляжку с вином — Как дела ваши, о великая Снесса?

— Суматошно — отозвалась змея и в одну долю секунды из крохотного создания трансформировалась в огромную змеюку, про чей размер наверняка можно было сказать только нечто вроде «Мать ее так эту динозавриху!».

Чудовищная чешуйчатая тварь подалась вперед и резко обвилась вокруг нас с Мохрушей, приняв форму неидеальной восьмерки или же знака бесконечности. Плоская голова с пылающими щелками злобных глаз и дрожащим раздвоенным языком склонилась к посеревшему и даже скрутившемуся в трубочку от ужаса уху старого лохра и мягко произнесла:

— Мои слова куда важней твоей жизни, Мохруша. Сиди на кочке старый ты трухлявый пенек, да молись усердно. Пусть будет здесь святилище. А прочие лохры рано ли, поздно ли, но придут сюда. Я направлю их. А ты гляди не оплошай!

— Д-д-д-д-д-а-а… — вместе с каплями слюны из перекошенного рта вырвался судорожный крик перепуганной душонки.

Я и сам с опаской поглядывал на скользящие вокруг меня тугие кольца змеиного тела. Одно сжатие — и снова смерть. И раз меня заключили в объятия, то явно хотят что-то прошептать прямо на ушко… интересно, а у меня ухо посерело и скрючилось уже? Или только в процессе скукоживания? Ибо страшновато честно говоря. Хорошо что у меня нет фобии к змеям, а то уже сомлел и описался бы.

— Рос-с-сгард — змеиная голова смазанным скользящим движением перетекла ближе ко мне. Где-то вдалеке заверещал отброшенный старый Мохруша плюхнувшийся в озерцо спустя лишь секунды четыре, не меньше.

— Да, о богиня Снесса.

— Ты все ищешь и ищешь, все копишь и копишь — заметила богиня — Жадность не дает покоя?

— Кто знает — попытался я пожать плечами, но они оказались слишком туго пережаты — Не скрою, богаче я стал, но куда больше нашел приключений и проблем.

— Вы людишки, ос-собенно чужеземцы, любите их в равной с-степени — прошипела Снесса без укоризны, скорее с недоумением — Однажды предложила достойному рыцарю щедрую плату золотом за выполнение небольшого поручения. Но он отказался. Тогда я предложила в награду отправить его в кишащее смертельными тварями болото, где его точно прикончат и смерть окажется ужасно мучительной… — и он тут же согласился на мое предложение. Что же за с-скверна в вашей чересчур горячей крови? Что толкает вас-с все дальше и дальше? Ведь у тебя много денег, есть заботы о дочери, но ты продолжаешь взваливать на с-себя новую ношу…. И увязаешь все глубже в цепкую тряс-сину….

— Я точно не идеальный отец. И не самый лучший представитель моего мира — ответил я поспешно, не пытаясь выставить себя в более приятном свете — Снесса, не сочти за грубость, но эти обнимашки…. Мне прямо не по себе.

— Мы змеи и любим и убиваем, обнимая — зашипела с насмешкой Снесса.

— Думаю сейчас дело не в любви, да? — осторожно заметил я — Ты зла, что я пришел сюда? К Мохруше?

— Я вовс-се не зла. Что хотел узнать ты от Мохруши?

— Не видел ли он или другие лохры где-нибудь под Альгорой, неглубоко под землей, облицованный красно-желтым камнем коридор — одним махом выпалил я.

— И этот коридор?

— Может вести к Тантариаллу — выдохнул я и зажмурился.

Кольца громадного змеиного тела резко сжались, из моей груди вырвалось сипение, уровень жизни быстро побежал вниз. Меня раздавливали как тухлый помидор….

Но Снесса сумела остановиться.

— Вы хотите добратьс-ся и туда…. Воистину желаете лишь с-смерти вы — закачала плоской головой Снесса — Чужеземцев мне не понять…. Ты знаешь кто с-содержится в бездне Тантариалла, Росгард?

— Павшие боги — отозвался я, тихонько применяя исцеление к себе — Те, что немножко… не в себе.

— Ты помнишь и знаешь — удовлетворенно кивнула Снесса — Так может лучше ос-ставить их в покое?

— Если не я — то другие — с абсолютной уверенностью заявил я — Чужеземцы рано или поздно доберутся до божественного ада, Снесса. Это уже не остановить.

— Ты говоришь правду…. Что ж! Дорогу в ад ты еще не нашел, но стремишься вступить на нее… и это помыслы отца юной дочери! Неужто отцовская доля так тяжела?

— Ха-ха-ха — пробурчал я — Да уж…. Ну, я стараюсь быть хорошим отцом.

— И поэтому отправил дочь в безумные приключения верхом на боевом мамонте в компании с лысым проказником, чье коварство может сравниться с коварством моего братца Снесса…. Да, ты и правда стараешься быть хорошим отцом….

— От твоего острого взора не скроется ничто….

— Змеи…. Мои маленькие, большие, крохотные, огромные змеи…. Они мои глаза и уши, они мое обоняние и осязание. Я не всеведуща. Но знаю многое…. Росгард, мы поступим так….

— Как?

— Не беспокой Мохрушу. У него иные заботы, важные заботы. Он чувс-ствует признательность к тебе и поэтому пожелает помочь, отправится на поиски красно-желтого коридора и это займет долгие-долгие дни. Катакомбы под Альгорой чудовищно огромны и глубоки. Это целый мир! Влажный, темный и очень опасный мир. Не стыдно отправлять туда немощного старика?

— Да я просто хотел спросить! Вдруг он там уже бывал….

— Мы пос-ступим так…. Два шага. Два прос-стых шага… Шаг первый!

С-С-АП!

Примерно такой звук раздался, когда змее-богиня Снесса укусила меня в голову.

Да в голову. Хотя бы в горло там, в ухо там или кусающим поцелуем в губы, чтобы все выглядело более круто и сексуально. Но фигу. Меня просто цапнули в голову — судя по длине острейших змеиных зубов, мне прокусили череп и впрыснули в мозги яд…. Охренеть…. Меня змея в мозг укусила!