Обращает на себя внимание и совпадение по времени с убийством в Петрограде Урицкого. Хотя поначалу эта одновременность трактовалась чекистами как доказательство единого широкомасштабного заговора, но потом даже советская литература вынуждена была признать Каннегиссера одиночкой, действовавшим на свой страх и риск. Тогда спрашивается — неужели совпадение с выстрелами в Ленина оказалось случайным? Может статься, что нет. Потому что как раз в данный момент многих, и как раз самых «боевых» членов ЦК, не было в Москве. Троцкий находился на фронте под Казанью, Сталин в Царицыне, Артем (Сергеев) на юге, Зиновьев (Апфельбаум) в Питере. А в связи с убийством Урицкого 30. 8 туда же выехал и Дзержинский! Получалось, что именно в этот день, даже в случае каких-либо осложнений противостоять Свердлову в столице было бы некому!
Посмотрим на его участие в событиях роковой даты. После теракта в Петрограде Бухарин уговаривал Ленина не ездить на митинги. И тот, по словам Крупской, согласился, "что может, и не поедет". Решение воздержаться от выездов в массы принял и МК партии — секретарей райкомов, незадолго до того оповещенных о визитах вождей, повторно вызвали в МК и сообщили об отмене этих визитов. И тут активно вмешался Свердлов, выговаривая всем и каждому: "Что же, мы испугаемся всякой буржуазной сволочи? Прятаться начнем?" Заявил, что на своих митингах, в Лефортовском и Введенском районах, он непременно будет. И Ильич тоже склонился ехать. Неудобным показалось пугаться и прятаться, когда другие выступать будут.
Неоднозначен и вопрос с охраной. Позже в коммунистической литературе было внедрено расхожее представление, будто вожди храбро разъезжали вообще без телохранителей. Однако имеются документальные свидетельства обратного. Например, в эпизоде, когда машину Ленина остановили бандиты Кошелькова и ограбили вождя, там присутствовал и охранник. А в воспоминаниях Малькова мы находим: "После ранения Ленина в ЦК был поставлен вопрос, чтобы при выезде из Кремля Ленина сопровождал не один, а два бойца из охраны… Владимир Ильич, еще не зная о принятом решении, в воскресенье поехал в сопровождении одного бойца. Часовой задержал его машину… Когда ему доложили, что выезжать с одним бойцом — значит нарушать решение ЦК, Владимир Ильич беспрекословно подчинился". Следовательно, хоть один телохранитель должен был его сопровождать и 30. 8. Спрашивается, куда же он делся? Гиль подтверждает: "Охраны ни с нами, ни в автомобиле не было никакой".
А комендатура и охрана Кремля напрямую подчинялись Я. М. Свердлову…
Сразу после покушения он оказывается в Кремле одним из первых. Крупская пишет, что когда она вошла в квартиру, "около вешалки стоял Свердлов, и вид у него был какой-то серьезный и решительный. Взглянув на него, я решила, что все кончено". К. Т. Свердлова тоже сообщает, что "он казался еще тверже, еще решительнее и собраннее, чем всегда". И тут же он принялся убеждать всех присутствующих, что "у нас с Ильичем все сговорено", поспешив в тот же вечер занять рабочий кабинет Ленина. И сосредоточив в своих руках такую власть, каковую не концентрировал и сам вождь руководство Совнаркомом, ЦК партии и ВЦИК Советов.
Между прочим, отсутствие Дзержинского позволило ему подмять под свой контроль весь ход. следствия. Когда Каплан привезли на Лубянку, Свердлов выезжает туда "проверить, как ведется расследование", прихватив члена ЦК Аванесова, наркома юстиции Курского и наркома внутренних дел Петровского возможно, в противовес ВЧК. После чего Каплан вдруг переводят с Лубянки… в Кремль. А к допросам, кроме названных наркомов, подключаются креатуры Свердлова — тот же Аванесов, Скрыпник, Кингисепп — хотя и чекист, но одновременно и член ВЦИК. И Каплан, которая у Петерса "отказывалась давать какие-либо показания", а у Козловского "говорила несвязно", как раз у этих новых следователей признает вдруг именно то, что требовалось. После чего ее сразу же расстреливают. Приказ на это, как пишет Мальков, он получил от Свердлова, и сжечь труп распорядился он же. Кстати, именно в рассматриваемой версии имели бы смысл перечисленные странности казни. Если у Свердлова были основания опасаться политических конкурентов (скажем, при возвращении в Москву Дзержинского), и он спешил закрыть дело, не выпуская из своих рук. Да так закрыть, чтобы ЧК уже не смогло возобновить расследования.
Но подчеркнем, что если причастность Якова Михайловича к теракту остается в области гипотез, то воспользоваться его результатами он попытался вполне определенно. И вот Ленин неожиданно быстро поправляется, и уже 16. 9 появляется на заседании Совнаркома, с явной поспешностью возвращая себе кресло председателя. Что же предпринимает Свердлов? Да то же самое, что в 1923 г. — Сталин и верхушка ЦК, а в 1996 г. — Чубайс. «Приватизирует» главу государства. Протаскивает через врачей и ЦК решение, что вождю необходимо подлечиться и отдохнуть. Как пишет его супруга, он "поручил Малькову объездить Подмосковье и найти подходящее помещение" удобное и достаточно изолированное. Чтоб, значит, посторонние не мешали. И он сам никому не мешался. Тогда-то и были выбраны пресловутые Горки. "Яков Михайлович сам следил, чтобы в Горках было все нужное… часто он ездил в Горки. А то посылал Ильичу коротенькие записки, информируя его по важнейшим вопросам, пересылал наиболее важные документы". То есть, замкнул все контакты с Лениным на себя. И понятное дело, о чем и как информировать, в каком направлении вождю "работать с документами", решал Свердлов.
А вырваться из-под его опеки Ленину долгонько не удавалось! Скажем, 3. 10 в связи с волнениями в Германии собралось экстренное заседание ЦК. Ленин рвался приехать туда, просил, требовал, умолял, до позднего вечера просидел на обочине в ожидании машины — а ее так и не прислали. Мальков вспоминает: "Он рвался к напряженной работе, в Кремль. Не раз говорил мне, что собирается возвращаться, но по совету Якова Михайловича, я всегда отвечал ему, что еще не закончен ремонт квартиры".
В итоге, Ленин сумел вернуться к рычагам власти лишь 18. 10.
И представляется очень многозначительным, что на весь период его горкинского заточения Дзержинский предпочел вообще уехать из России — в Швейцарию. Якобы повидаться с оставленной там семьей. Причем не просто уехал, а сбежал! Не поставив в известность никого из членов ЦК! Просто все бросил и исчез — и все. И почти два месяца никто, собственно, не знал, куда же подевался председатель ВЧК! (См. напр. С. Берия "Мой отец — Лаврентий Берия", М., 1994). Вероятно, имел весомые основания считать пребывание в Москве без Ленина небезопасным для себя. И выжидал развития событий. А после возвращения Ильича и Железный Феликс вернулся как ни в чем не бывало. И столь странный[, мягко говоря, поступок высокопоставленного должностного лица замяли безо всяких последствий…
В связи с изложенным можно под новым ракурсом взглянуть и на тот факт, что после возвращения Ильича к власти Свердлов прожил меньше пяти месяцев. И загадок здесь тоже хватает. Похоже, например, что он, смирившись с утратой значения своих Советов и ВЦИК, пытался освоить другое поприще международное. Он становится главным организатором коммунистической "пятой колонны" среди бывших пленных, возвращающихся в Германию и Австро-Венгрию, в ноябре 18-го создает из них "Федерацию иностранных групп РКП(б)", где занимает ключевое положение. Вслед за зимним наступлением Красной Армии, он усиленно разъезжает по захваченным национальным областям — Латвии, Белоруссии, Украине. Но 2–6. 3. 1919 г. в Москве проходит 1-й учредительный съезд Коминтерна — а Свердлова, явно претендовавшего на роль международного лидера, не оказывается даже среди делегатов! Как раз в эти дни он очутился вообще в Харькове, на III съезде КП(б) Украины и III Всеукраинском съезде Советов. И Коминтерн, возникший на базе его "Федерации иностранных групп РКП(б)" возглавил, разумеется, Ленин.
Впрочем, почти постоянные разъезды Якова Михайловича в данный период можно интерпретировать и иначе. Нельзя исключить, что теперь он сам старался поменьше бывать в столице и держаться от нее подальше, либо это было формой постигшей его опалы — поскольку раньше он Москвы практически не покидал с самого переезда туда коммунистического руководства. В свои последние дни Свердлов вел и колоссальную работу по подготовке VIII съезда партии. И похоже, намеревался дать какой-то серьезный бой конкурентам. Повестка предполагалась важная — принятие новой программы коммунистов, вопросы о военной и крестьянской политике, тот же Коминтерн. По пути с Украины он успел провести встречи с партийным руководством в Белгороде, Курске, Орле, Туле, Серпухове. Подробные указания о проведении предсъездовской выборной кампании разослал в Самарский, Вологодский, Воронежский губкомы (вспомним его кадровые методы). Вернувшись в Москву, 9. 3 присутствовал на заседаниях Совнаркома и президиума ВЦИК, посвященных все той же подготовке к съезду. А к ночи ему стало плохо.
