С самого начала я заметила, что наши попутчики нас как бы сторонятся, но мне и в голову не приходило… В конце концов, на Марсе тоже никто не кинется обниматься с незнакомым, хотя нравы у нас простые, мы пока что — фронтир. Кроме того, остальные, пока летели от Земли к Марсу, уже перезнакомились и передружились между собой, а мы были все равно как новички в школе.

Но я со всеми, кого встречала в коридоре, здоровалась. Если не отвечали — относила на счет глуховатости. Ничего странного, в таком-то возрасте… К тому же я не шибко и рвалась дружить с пассажирами — хотела поближе познакомиться с офицерами корабля, особенно с пилотами, и попробовать на самом деле сделать то, что уже выучила по учебникам. Девушке непросто поступить в летное — для этого надо быть раза в четыре лучше любого парня. Тут уж всякая мелочь сгодится.

И с самого начала мне здорово повезло: мы попали за столик самого капитана!

Ну как же — дядя Том… Я не настолько самоуверенна, чтоб полагать, будто «мисс Подкейн Фриз» в списке пассажиров что-нибудь для кого-нибудь значит. Ладно-ладно, вот лет через десять… А дядя Том, хотя для меня он просто любимый дядечка, обожающий пинокль и легко относящийся к жизни, еще и сенатор республики с большим стажем и чрезвычайными полномочиями. Естественно, директор Марсополисского филиала «Трайкорна» об этом знал и проследил, чтобы суперинтендант «Трайкорна» тоже был в курсе.

Я не из тех, кто презрительно воротит нос от даров небесных, — мне без разницы, каким образом они прибывают. С первого же раза я начала обрабатывать капитана Дарлинга. Нет, это фамилия такая; его зовут Бэррингтон Бэбкок Дарлинг! Интересно, жена не называет его «Бэби Дарлинг»?

Конечно, на корабле у капитана имени нет. На службе он — «капитан», «хозяин», «шкипер» и даже «старик», когда Его Величество не присутствует при разговоре. Капитан для всех просто величественное олицетворение безликой власти.

Интересно… Значит, меня теперь за глаза будут обзывать «старухой»? Впрочем, это вовсе не одно и то же!

Однако со мной капитан Дарлинг не так уж безлик и величествен. Я хотела убедить его, что я вот такая миленькая, маленькая, ужасно от него в восторге и притом глуповата. Мужчине — любого возраста — нельзя с самого начала показывать свой интеллект, это тут же возбудит в нем подозрительность и тревогу. Помните, как Цезарь опасался Кассия, который был «тощ, в глазах голодный блеск»? Вначале мужчину надо заарканить, а уже потом можно понемногу проявлять умственные способности. Тогда он, может, даже гордиться будет: вот, мол, сколь благотворно мое влияние.

В общем, я постаралась заставить капитана пожалеть, что я не его дочь (у него, к счастью, только сыновья), и еще до окончания первого совместного обеда открыла ему свою мечту о летном училище. О дальнейших устремлениях пока — ни гугу.

Дядя Том и Кларк прекрасно поняли, к чему я клоню, но дядечка меня, конечно же, не подвел, а Кларк просто молчал со скучающе-презрительным видом. Ему и на Армагеддон будет наплевать, если он с него процентов десять чистоганом не отхватит.

Тактика моя, что бы там родственнички о ней ни думали, сработала. Капитана Дарлинга мои грандиозные и «несбыточные» планы немало позабавили… и он предложил сводить меня в рубку управления!

Ага. Первый раунд — за Подди. По очкам.

Теперь я — неофициальный корабельный талисман с правом свободного посещения рубки и (иногда) машинного отделения. Конечно, у капитана и в мыслях не было убивать время на обучение меня астрогации; он просто провел меня по рубке, объяснил на детсадовском уровне, что и как, — а я старательно делала большие глаза и всему удивлялась — но интерес его ко мне был чисто человеческим. Он хочет вроде как бы усаживать меня на колени (совсем-то усаживать — для этого он слишком практичен и порядочен), а я не то чтобы позволяю ему это, но стараюсь, насколько возможно, поддерживать отношения — внимаю его рассказам с видом самого озадаченного котенка в мире и позволяю литрами вливать в меня чай. Нет, слушать мне взаправду интересно: никогда нельзя знать заранее, откуда почерпнешь что-нибудь полезное. Вдобавок любая женщина во все времена могла прослыть «очаровательной», просто не перебивая.

Но капитан Дарлинг — не единственный астрогатор на корабле.

Он обеспечил мне право прохода в рубку, от него только это и требовалось. Второй пилот, мистер Суваннавонг, полагает, что я на удивление быстро усваиваю математику. Знаете, он думает, что именно он научил меня решать дифференциальные уравнения! Вообще-то, это правда — если иметь в виду те, ужасно сложные, по которым корректируют вектор тяги корабля, но если бы я не пошла на дополнительные занятия в последнем семестре, то вообще бы не поняла нынче ни слова. Сейчас он показывает мне, как составлять программы для курс-компьютера.

Третий пилот, мистер Кланси, пока еще доучивается, чтобы получить полные права, и у него есть все учебники, какие мне нужны. Он мне тоже охотно помогает. Он ненамного старше меня и вполне мог бы дать волю рукам, однако только круглый дурак пойдет этим неверным путем, когда девушка не делает ему никаких авансов. Мистер Кланси далеко не дурак, а я внимательно слежу за своим поведением.

Может быть, я даже поцелую его — ровно за две минуты до того, как навсегда покинуть корабль. Не раньше.

Короче говоря, все рады мне помочь и считают, что мне очень к лицу такое серьезное Отношение К. Но, честно говоря, практическая астрогация гораздо сложнее, чем я могла себе вообразить.

Я догадывалась, что причина явной (хотя я всегда со всеми приветливо здоровалась) неприязни по отношению ко мне — наше пребывание за столиком капитана. Конечно, брошюрка «Добро пожаловать на „Трайкорн“!», лежавшая во всех каютах, предупреждала, что перемена мест бывает в каждом порту и, по корабельным обычаям, гости капитана избираются из новых пассажиров.

Однако от предупреждения процедура пересаживания приятнее не делается. Мне, например, будет совсем не радостно — покидать стол капитана на Венере.

Но дело, похоже, не только в этом.

По правде, дружески ко мне относились только трое наших попутчиков — миссис Грю, Герди и миссис Ройер. С миссис Ройер я познакомилась раньше всех, и поначалу она мне нравилась, хотя с ней и было скучновато. Зато она была очень приветлива, а скуку, если надо, я могу и перетерпеть. Я встретила ее в первый же день в холле, и она тут же мне заулыбалась, пригласила подсаживаться, начала расспрашивать обо всем…

Ну, я ей в общих чертах рассказала о себе. Сказала, что папочка преподает, мама — домохозяйка, а нас с братом везет в путешествие дядя. Я никогда не хвастаю своей семьей — невежливо, да и не поверят. Куда как лучше, чтобы люди сами узнавали, что в тебе хорошего, а что — плохого, и делали выводы. Хотя не понимаю, что можно такого нехорошего узнать про маму с папочкой.

Когда я назвала свое имя, она сказала:

— Подди? Кажется, в списке пассажиров было как-то иначе…

— Да, полностью «Подкейн», — пояснила я. — В честь марсианского святого; вы, наверное, слышали.

Ничего она такого не слышала, потому что сказала:

— Довольно странно: девочку назвали мужским именем…

Что ж, имя у меня и вправду необычное, даже для Марса. Только по другой причине.

— Возможно, — согласилась я. — Но у марсиан ведь понятие пола довольно условно.

Она заморгала.

— Ты… шутишь?

Я начала было объяснять, что марсиане вообще бывают какого-нибудь из их трех полов только в самом начале зрелого периода и на очень короткий — относительно — срок, но вскоре умолкла: ей это все было как об стенку горох. Миссис Ройер просто не могла себе представить, как можно жить иначе, чем она. Пришлось в срочном порядке переключаться.

— Святой Подкейн жил ужасно давно; даже никто не знает точно, мужчина он был или женщина. Остались только легенды.

Конечно, в легендах этих все ясно и понятно. Многие ныне живущие марсиане считают себя потомками святого Подкейна. Папочка говорит, марсианская история на миллионы лет назад известна гораздо лучше, чем земная двухтысячелетней давности. Во всяком случае, большинство марсиан включают в свои длиннющие перечни имен (у них каждое имя — кратенькая родословная) и «Подкейн». Согласно традиции, всякий, кто носит его имя, может воззвать к его (ее — или как-то еще) покровительству в трудную минуту.