Топать в сапогах не по размеру было неудобно, но это была меньшая из моих бед. Куда больше меня волновала собственная участь. Это же надо было додуматься, без всякой подготовки взять да сунуться прямо в логово врага.

И ладно бы наш путь ограничился одной лишь кладовкой, так нет же, Зверислав взял да и потянул меня в самую глубь катакомб. Одно хорошо, вёл нас погонщик не наугад, а по следам своего верного четвероного разведчика. Но даже так топать по незнакомым подземным коридорам было страшновато. Казалось, что в любую секунду из-за ближайшего поворота вырулит патруль крестителей и возьмёт нас за жабры.

— Да не межуйся ты так, — вполголоса произнёс Зверислав. — Зверёк мой дорогу нам разведывает. Так что если встретит он кого на нашем пути, то тут же и знак подаст.

Знак — это хорошо.

Слова погонщика немного приободрили, и дальше я зашагал уже смелее.

Чем сильнее мы отдалялись от кладовой, тем отчётливее я замечал, как прямо на глазах меняются катакомбы. Если поначалу они походили на результат ручного труда многих сотен людей, то теперь всё явственней напоминали работу сварожичей. Об этом свидетельствовали как бесшовные стыки между стенами, полом и потолком, так и идеально ровная поверхность камня. Добиться такого результата со здешними технологиями было попросту невозможно. Я вынужден был признать, что Зверислав не ошибся. По крайней мере, часть катакомб точно была сотворена последователем Небесного кузнеца…

Внезапно из-за ближайшего поворота донеслось эхо чужих шагов. Я тут же замер и кинул вопросительный взгляд на погонщика. Разве тот не говорил, что сумеет предугадать появление врагов?

Лицо Зверислава было не разглядеть за забралом шлема, но глаза велесита выдавали его с головой. Он был удивлён не меньше моего.

— Муть какая-то, — нахмурил брови Зверислав. — Там же нет никого.

— Что значит «нет никого»? — с опаской уточнил я.

— То и значит, не видит никого моя полёвка. Пусто там.

— Вот те раз, — я приподнял протез и изготовился к бою.

Горн разжигать сразу не стал, а вот верный дуболом в сторону подозрительного прохода всё же направил. Мало ли.

А между тем чужие шаги звучали все отчётливей. Неизвестный враг приближался. И судя по доносящемуся эху он был один. Это не могло не радовать.

— Погодь, — охладил мой пыл Зверислав.

Погонщик ухватил меня за рукав и потянул в сторону ближайшего поворота. Его задумку я раскусил на раз: вместо того, чтобы вступать в заведомо проигрышную схватку и ставить всех на уши погонщик решил на время затихариться.

Завернув за угол, мы принялись ждать. Наружу не выглядывали, да этого и не требовалось, по звуку шагов можно было легко определить местоположение неведомого врага. Нам оставалось, только затаив дыхание, ждать.

Чужие шаги наконец затихли, неизвестный зачем-то остановился.

— Стоум, я знаю, что ты здесь, выходи, — знакомый голос заставил встрепенуться. — Я пришёл поговорить.

Рядом засуетился Зверислав. Жестами он попытался объясниться со мной, но не преуспел. В этот момент мне было не до распальцовок погонщика, я пытался понять, как мы умудрились проколоться. А в том, что мы именно прокололись, я ни капельки не сомневался. По-другому и быть не могло, а иначе как «ему» удалось нас обнаружить?

— Хватит прятаться, у нас мало времени. Если рододатель меня спохватится, нам всем несдобровать.

В чём-то мой старый знакомец был прав, если это не ловушка, то счёт и впрямь идёт на секунды. Отбросив остатки сомнений, я распалил горн и приложил тот к полу. Если уж и вступать в незапланированные переговоры, то только так, во всеоружии.

Вспышка от ковки больно резанула по прикрытым глазам и в ту же секунду вокруг меня образовалась сначала листовая гофрированная броня, а следом за ней и начинка будущего экзоскелета. Посадочные ячейки начали мягко обволакивать мои конечности, тем самым давая доступ к четырём конечностям-манипуляторам. Двум нижним, с этого момента служащим мне ногами и двух верхним, снабжённым огнемётами.

Как управляться с таким экзоскелетом я знал не понаслышке, поэтому уже через пару мгновений под шелест хорошо смазанных шарниров, выступил из-за прикрытия стен.

— Ну здравствуй Неждан.

Должно быть, мой внешний вид не на шутку взбудоражил гридня, потому как, завидев меня, он тут же сделал два шага назад.

— И тебе не хворать, — удивлённо промычал Неждан.

Он явно не ожидал, что ему навстречу выступит пусть и невысокая, но довольно массивная стальная фигура. Наверняка в его памяти я всё ещё пребывал в роли пусть и талантливого, но всё же не хватающего звёзд с неба сварожича. Теперь же он воочию увидел ту силу, что я до недавнего времени скрывал.

— Говори, — коротко приказал я.

— Рододатель, он собирается сотворить новую жизнь, — как на духу выпалил Неждан. — Мы должны ему помешать…

— Говори, как ты узнал, что мы придём? — правый манипулятор угрожающе качнулся и раструб огнемёта оказался нацелен на Неждана.

В любую секунду я был готов превратить недавнего перебежчика в хорошо прожаренную головешку. Мой намёк бывший сослуживец расценил правильно, поэтому тут же принялся разливаться соловьём:

— При помощи дара своего я тебя заприметил. Прямо как тогда, когда мы рододателя выслеживали. Помнишь про такое?

Помнить-то я помнил, да только никак в толк взять не мог: откуда это у Неждана волосы или ногти мои взялись? Об этом и решил в первую очередь спросить:

— Складно чешешь Неждан, вот только, помнится, дар твой хваленный просто так не работает. Или я не прав?

— Прав, — стыдливо отвёл глаза Неждан. — Есть у меня несколько волосков твоих.

— И откуда им у тебя взяться?

— Цирюльника помнишь, что тебя забривал? От него и получил. Ты не подумай, не моя то идея. Это Твердислав наказал, чтобы у меня волосы всех новиков были. Предосторожность такая, чтобы на учениях никто не заблудился, а то бывали случаи.

И ведь не подкопаешься! — вынужден был признать я.

Похоже, не лукавил Неждан, правду говорил. Вот только некий червячок сомнения всё ещё копошился где-то на задворках моего сознания. Ну не мог я поверить в такую складную историю, вот не мог и всё тут. Но и отмахнуться от слов гридня тоже не имел права, ставки были слишком высоки. Если рододатель и впрямь готовится жизнь новую сотворить, то быть худу. Хлопот потом точно не оберёшься. Так что пришлось мне пока на слово гридню поверить.

— Так что там с новой жизнью? — перешёл я к делу.

— Да рододатель этот совсем из ума выжил, как про жижу синюю прознал, так только о ней и талдычит. Мол, с помощью неё сможет он чуть ли не самого Рода в теле людском воплотить. А сегодня и вовсе озарение на него нашло, решил эту синюю жижу с кровью Рода породнить. Видать, совсем сбрендил!