«А что говорить Крафту, как утешать? Как себя держать?» – донимали мысли.

Хотя Янг и помог, принял амуницию у подводников, привел ее в порядок, прошло минут пятнадцать. А надо же было и самому сполоснуться.

Когда наконец появился возле проходной, Крафта в дежурке не было. Из кустов вышел на аллею Али, в руке держал стакан.

– Я в тенек перевел его, – заговорил Али громким шепотом. – Беча привез, едва из коляски вывели… Идет как зачумленный, ничего не видит, расставил руки… Беча с него деньги требует, а он точно не слышит, не понимает. Пришлось мне рассчитаться… Пододвигаю табуретку, а он и сесть не умеет – топчется, шатается… Сажаю его, и то, и это говорю – молчит. Похоже, что полицейские встретили его на берегу, наговорили всякого.

Радж молча пошел к Крафту. Тот сидел, прислонившись спиной к волосатой пальме, руки на коленях, смотрит прямо перед собой. Лицо бледное, щеки обвисли, как пустые мешочки.

Радж нагнулся к нему, потрогал за плечо.

– Мистер Джерри, вы меня слышите? Это я, Радж!

Никакой реакции. Тогда он тряхнул за плечо крепче, и Крафт перевел на него глаза. Взгляд был еще неосмысленный.

– Я Ситу, кассиршу, в аптеку за нашатырем послал, – подступил ближе и Али. – Дадим понюхать.

Радж послушал у Крафта пульс. Сердце билось замедленно, неритмично, а тогда, в кабинете, когда получил письмо от триады, стучало как барабан.

– Радж… побудь… – вдруг подал голос Крафт. – Ближе стань… Скажи, это все – правда?

– К сожалению, да.

Крафт протяжно, сипло вздохнул.

– Ты работаешь – молодец… А Судир – тут?

– Уехал куда-то на катере. С аквалангом.

– Возьми меня под руку… Помоги дойти до кабинета.

Радж вел Крафта по аллее и молчал.

– Это конец, Радж… Я ведь до сих пор еще не выплатил проценты под кредиты. Двадцать лет сам кредит выплачивал, назанимал, пока строили дельфинарий… И никто отсрочки не даст… Думал, к концу года рассчитаюсь, хоть немного скоплю денег к старости. А тут триада ножом в бок… Снова залез в долги, ездил откупаться от этих бандитов. А теперь… с дельфинами такое… А дочки-перестарки в Лондоне приданого потребуют, о замужестве мечтают… – Крафт горько, сквозь всхлип хихикнул. Остановился, достал платок, начал вытирать глаза, лоб. – Ты прости старика. Я один тут, ни родных, ни друзей… Даже поговорить откровенно не с кем.

– Вам Судир говорил, для чего он учил дельфинов?

– Вчера только, перед моим отъездом… Так и так, концессионеры из штатов хотят нанять дельфинов для исследовательских работ под водой… И будто бы это выгодно, дельфины заработают в полтора раза больше, чем в дельфинарии за то же время… Говорю: подумать надо… А теперь что хочешь думай.

– Полицейские говорят: у него алиби, Судир не имеет отношения к краже.

– Дай бог слышанное видеть.

– Не надо забывать принцип кошки, мистер Крафт. Она, как ни падает, все на лапы приземляется.

– Радж, меня положили на лопатки, мне некуда дальше падать.

– Вы сказали, что снова взяли заем.

– Взял. Краткосрочный, на три года… Под двадцать процентов годовых! С ума сойти можно… А чем отдавать буду?

– Возьмите еще. Все равно дельфинов надо покупать.

– Думаете, тех не найдут?

– А что, обещали найти?

– Сказали, постараемся…

– Стараются… Магнитофон тоже обещали найти. Где он?

Крафт горько вздохнул. Они остановились возле бассейна. Крафт снял шляпу, как перед покойником, сгорбился.

– Люди уже идут с билетами… На прогулку надо везти.

– Да. Ты иди. Мне уже лучше. Появится Судир – зайдите вместе.

Вечером в кабинете Крафта были не только Радж и Судир. Пригласил он и Абрахамса, и Али. А Янг сам пришел, хоть его и не приглашали. Все сели на стульях, что стояли у стен, только Судир развалился в мягком кресле перед столом Крафта. Сидели и молча смотрели на Крафта.

– Господа… Я всегда относился к вам хорошо, – начал Крафт, вздохнув. – Мне не хочется думать, что кто-то мной недоволен или таит на меня злобу… Я демократ по натуре. Я сам, если хотите знать, начинал когда-то торговцем-лоточником. А сейчас и моя, и ваша жизнь зависит от дельфинария… С этого момента я буду считать вас в составе совета руководства дельфинарием. Так давайте и думать вместе, что делать… Чтоб не продали дельфинарии с молотка.

Но поговорить, подумать не успели: послышался скрип лестницы под чьими-то тяжелыми шагами. Потом в коридорчике раздался голос дворничихи, не той, которую допрашивали полицейские: «Вот сюда… Здеся они…»

Без стука вошел высокий горбоносый человек в штатской одежде, за ним – тот офицер, что вел расследование утром. Горбоносый показался Янгу знакомым… Ну да, это ведь он допрашивал и его, и того японца-метиса в Свийттауне! Видать, полиция из Рая вызвала помощь с Главного. Наверное, горбоносый – большой специалист по борьбе с триадой и контрабандой наркотиков?

Горбоносый, сделав несколько шагов к столу, пожал Крафту руку. Еще и руки его не отпустив, оглядел всех присутствующих:

– У вас совещание? Инструктаж? Я хотел бы поговорить только с вами… Долго не задержу – с полчаса.

– Пожалуйста, пожалуйста… Господа, все на полчаса свободны.

Однако ждать и томиться пришлось почти час, пока посетители ушли.

По лестнице снова поднялись в кабинет.

– Господа… Я вынужден сказать вам… – пальцы у Крафта мелко дрожали. – Полиция оперативно побывала на Горном в лагере Пита Уилсона. Нет в том лагере никаких дельфинов, никаких загородок в море. Мистер Пит искренне огорчен и шлет нам свое сочувствие. Он не виноват ни в чем… Поиски будут продолжаться.

Судир слушал это и криво усмехался.

– Зачем она нам? Не хватало еще девчонок!

– Я обещал ее взять, понимаешь? Мы не сможем без нее обойтись.

– Без девчонки? Х-хе…

– Без девчонки! Она подготовила все необходимое. И будет помогать нам на озере.

– Чем меньше людей будет знать об этом, тем лучше.

– Да Натача такая… такая… Ну – как хороший парень!

– Даже лучше меня?! – в голосе Абдуллы послышалась ревность.

Янг хотел сказать: «Лучше», да спохватился.

– Вы оба – мои самые лучшие друзья!

– Ну – хорошо. Верю… – ревность все еще слышалась в голосе Абдуллы. – Веди!

– Веди… Выйдем за город, спрячем все в кустах. А то пока до Натачи донесем, пока назад…

– А где ее укрытие? Забрали бы все, что она подготовила, и пошли бы.

– Опять ты за свое! Во-первых, я не знаю где. Во-вторых, это было бы просто свинством, если не изменой!

Шли, согнувшись под тяжестью, обливаясь потом, дышали, как загнанные. У Янга был акваланг на спине, не надел только маски и ласты, а так хоть сейчас кидайся в воду. Абдулла нес Тото, а за спиной пару запасных баллонов.

– Еще эта собака на мою голову! – возмущался Абдулла. – А хорошо ли ты примкнул ялик? Лучше было бы достать цепь и за петлю – р-раз! А трос и развязать можно или перерезать.

– Напрасно я не дал тебе на Рае попробовать перерезать трос или развязать узел. Кишка тонка!

Прошли немного молча, но каждый думал про ялик. Может, не следовало примыкать его на причале вместе с лодками рыбаков? Может, лучше было бы где-нибудь за городом вытянуть на берег, замаскировать в кустах. Но дело сделано, и переделывать некогда. Абдулла переживал, что на какую-то Натачу надо тратить бес его знает сколько времени.

Тото вырывался из рук, мотал розовым языком, тоненько повизгивал. Видно, захотел пить. Но и ребята охотно попили бы сами, да нет воды.

За городом едва дошли до поворота на кокосовую плантацию, как Абдулла забастовал:

– Я тут подожду вас, – и скинул со спины баллоны. – Тото попасу, покараулю.

– Хорошо, незачем двоим бить ноги. Покарауль тогда и акваланг, – Янг сбросил тяжелую ношу. Освобожденное от груза тело потеряло равновесие, Янга понесло вперед, и он даже пробежал немного, чтобы не упасть. – Я быстренько, не скучай! – и припустился трусцой.