— Но как вы себе это представляете? Ваш Уоррен Мэнсфилд жил и работал в мире, который находится в двух сотнях световых лет от нашего и в нескольких тысячах лет независимой эволюции. Он говорил на другом языке. Наверняка он использовал иные приборы и системы мер, обсчитывал задачи с помощью совсем иной математики. Простейшее реле его системы может выглядеть для меня абсолютно непознаваемым устройством — даже если гуманоиды еще не перестроили его по своему вкусу, так, что и сам Мэнсфилд не узнал бы!

Марк Уайт снова нахмурился.

— Я понимаю, что нам придется нелегко. Но мы поможем вам. Я хорошо знаю язык Мэнсфилда — и, кроме того, старик много лет пытался вбить мне в голову понимание принципов его работы. Оверстрит уже давно наблюдает, каким образом оно работает, а Грейстон пытается прочесть его мысли — хотя и безуспешно Что касается Джейн, то она видела это реле своими глазами.

Форестер неуверенно кивнул, глядя на тающие кристаллики льда и стекающую с самородков палладия воду. Несомненно, Уайт и его помощники обладали потрясающими возможностями. Но гуманоиды обладали не меньшими.

— Я посылал ее в лабораторию Мэнсфилда, где он создал первые секции реле для управления только что собранными вручную гуманоидами. Лаборатория не тронута — вероятно, старик заложил в них какую-то специальную программу, не позволяющую гуманоидам приближаться к месту его работы. Сейф в офисе набит различными заметками, чертежами и пробными моделями. Джейн принесла оттуда все, что вам понадобится, — продолжил Уайт.

— Дайте-ка мне на них взглянуть.

Форестер нетерпеливо ждал, пока Уайт достанет из несгораемого шкафа пачку пожелтевших от времени блокнотов и синек и разложит все это на столе. Потом гигант стал извлекать из сейфа многочисленные металлические и пластиковые детали, из которых Мэнсфилд планировал собирать своих первых гуманоидов. Но, открыв первую попавшуюся записную книжку, Форестер помрачнел от разочарования — бумага была испещрена незнакомыми иероглифами.

Уайт мягко произнес:

— Всё не так уж плохо, как кажется на первый взгляд. Я много лет работал с Мэнсфилдом — не забывайте об этом. Я могу перевести вам каждый символ, хотя большая часть математических расчетов мне совершенно непонятна. Все приборы, которые использовал Мэнсфилд, у нас есть. Мы похитили их со складов конфискованных гуманоидами машин — по их мнению, слишком опасных для человека!

Ироническая усмешка промелькнула на его лице, затем Уайт мрачно продолжил:

— Мы должны построить новые секции реле в достаточном количестве, чтобы сохранить в памяти изменения, внесенные нами в Основную Директиву. Когда они будут готовы, вы и Джейн отправитесь на Крыло IV. Все, что вам нужно будет сделать, это отключить старые секции Мэнсфилда и поставить на их место наши.

— И все? — Форестер перелистывал негнущимися пальцами страницы покрытых пылью тетрадей, потом принялся рассматривать лежащие на скамейке детали. — Разве сам Мэнсфилд не пытался подобным образом изменить собственные реле? И разве гуманоиды не остановили его? — хрипло спросил доктор.

Уайт мягко запротестовал:

— Мэнсфилд не использовал психофизику. И я уверен, что он не вложил в гуманоидов сверхъестественных способностей, раз они до сих пор не могут справиться с нами. Им не удалось обнаружить Джейн, когда она пробралась в лабораторию Мэнсфилда Думаю, у вас будет достаточно времени, чтобы заменить реле, прежде чем они найдут вас.

— О, они достаточно легки на подъем! — заметил Форестер.

— Но слепы. Слепы в буквальном смысле этого слова. В любом другом месте их родомагнитные органы чувств гораздо тоньше человеческого слуха и зрения, но внутри реле фон интерферированного родомагнитного поля заглушает менее сильные поля отдельных гуманоидов. Так говорил Мэнсфилд. Вы успеете сделать все, что нужно, до того, как они поймут, в чем дело.

Рассматривая в мощную лупу одну из деталей, Форестер осторожно пошевелил пинцетом крошечный винтик. Пальцы все еще плохо слушались его, и доктор отложил пинцет в сторону.

— Это подобно операции на человеческом мозге. Реле тоже не имеет эффективных рецепторов внутри себя, и я уверен, что вы сможете совершить хирургическое вмешательство, не побеспокоив пациента. Но боюсь, что у нас осталось слишком мало времени. Оверстрит заметил, что гуманоиды строят на Крыле IV нечто новое.

Доктор резко поднял голову.

— Что? Что они строят?

Уайт устало сгорбился под своим серебристым плащом.

— Догадки пугают меня. Мы не знаем наверняка, но Оверстрит говорит, что эта штука будет такой же огромной, как само реле. Он видел сооружение, уходящее под землю на много этажей и напичканное конверторами. Это устройство должно поставлять энергию для каких-то приборов, похожих на трансформаторы, но сделанных из платины. А над землей гуманоиды сооружают нечто вроде купола из нового вида синтетического материала, что бы что-то укрыть.

— Что-то укрыть? Но что именно?

— Возможно, второе реле. К сожалению, Оверстрит не может видеть сквозь купол, но он заметил, как гуманоиды сооружают новые реле и переносят их в это укрытие.

— Возможно, машины просто расширяют центральный комплекс?

— Они расширяют его постоянно, с самого начала добавляя к нему новые секции. Здесь кроется что-то иное. Во-первых, переносимые под купол реле сделаны преимущественно из сплавов платины и осмия, а не из палладия. Так что я просто теряюсь в догадках.

— А Джейн не может разузнать, в чем дело?

Уайт опустил глаза и нахмурился.

— Я рискнул отправить ее туда, но она столкнулась с каким-то барьером, не пустившим ее внутрь купола. Она не смогла объяснить, как он выглядел, но я подозреваю, что он имеет психофизическую природу. Может быть, гуманоиды обнаружили пробел, оставленный Мэнсфилдом в их конструкции, и решили исправить этот недостаток. Вероятно, они ведут некие психофизические исследования для себя. Это означает, что мы должны поторопиться.

И они действительно спешили. Под бесконечный ритмичный стук падающих с потолка капель, чувствуя себя заживо погребенным под тоннами каменистой породы, Форестер принялся изучать законы и сглаживать противоречия сверхъестественной науки Уайта. Доктор наблюдал удивительные способности Грейстона, телекинез Форда, убеждался в реальности ясновидения Оверстрита и телепортационных способностях Джейн Картер.

Сначала Форестер даже надеялся, что все эти сверхчеловеческие возможности скрывают в себе загадку той самой первичной материи, которую он искал всю свою жизнь. Но это неуловимое знание снова проскользнуло у него между пальцами, разочаровав почти так же, как опровержение Айронсмитом символа «ро». Доктору так и не удалось связать отдельные части в единое целое или разрешить противоречия — но зато он многому научился.

Глядя, как Джейн Картер исчезает из замкнутого пространства пещеры и возвращается туда с предметами, которые Оверстриту удалось разыскать с помощью дара ясновидения, Форестер под другим углом посмотрел на таланты Джейн. Постепенно он даже вывел нечто вроде теории.

Однажды доктор сказал Уайту:

— Вы знаете, кажется, тут все-таки есть рациональное зерно. Раньше все эти психофизические феномены казались мне полным бредом и шарлатанством, но сейчас я думаю, что их все-таки можно уложить в рамки старой доброй квантовой механики. Даже телепортация может оказаться всего-навсего процессом перемены внутриатомных сил.

Рыжеволосый гигант молча смотрел на доктора.

— Вы знакомы с теорией перемены сил? Если говорить вкратце, эта гипотеза вытекает из того факта, что все электроны, как и другие элементарные частицы, по сути своей идентичны. Математически любое движение любого электрона может рассматриваться как простая замена идентичных частиц. Так вот, похоже, что так оно и есть. В каждом атоме имеет место некая ритмическая пульсация идентичности электронов. Двигатель же этой бесконечной замены сил, как и большинство феноменов микромира, управляется вероятностью.