Вдруг из здания выбежало несколько вооружённых маглов. Один из них, остановившись и направив на него своё нелепое оружие, прокричал:

— Сэр! Мы просим вас покинуть охраняемую территорию. Иначе нам придётся применить силу!

Волдеморт усмехнулся, услышав его слова, и обратился к дементорам, которые вились вокруг него. Эти существа, олицетворяющие страх, были его союзниками, которые, как он знал, ни в коем случае не предадут, в отличие от других.

— Уничтожьте всех!

Ближайший дементор сипло вдохнул воздух, от чего земля вокруг Волдеморта покрылась изморозью, и бросился на маглов. Остальные последовали за ним. Уже через несколько секунд, сопровождаемых короткими хлопками, что издавали оружия маглов, и их криками, все было кончено. На земле остались сидеть пятеро маглов, бессмысленно смотрящих в неизвестность, а дементоры влетели в оставленную открытой дверь.

Подождав еще с минуту, Волдеморт последовал за ними, наслаждаясь воплями ужаса обречённых им на смерть маглов…

* * *

Дверь в комнату распахнулась, и в неё вбежал Хью Дэрроу, а следом за ним двое солдат с носилками.

— Нам нужно уходить! Срочно! — закричал мистер Дэрроу с порога.

— Он уже здесь? — взволнованно косясь на медленно покрывающуюся изморозью дверь, спросил Гарри.

— Да. И с ним, кажется, дементоры. Они уже уничтожили половину моей охраны.

— Хорошо. Я готов, — ответил ему Гарри, гладя по волосам прижавшуюся к нему Гермиону.

— Ребята, помогите ему! — приказал Хью солдатам. Они подскочили к кровати и аккуратно перенесли Гарри на носилки. Гермиона же во все глаза смотрела на их береты песочного цвета и кокарды на них. Кокарда на берете представляла собой меч Экскалибур в огненном венке, изображённый на фоне щита крестоносцев с девизом «Кто рискует — тот побеждает».

— Спецназ? Вам помогает Особая воздушная служба Британии? — недоуменно протянула она.

— Да, — не стал врать ей мистер Дэрроу. — Двадцать первый резервный полк Специальной Авиадесантной Службы Её Величества. Но об этом после. Нам нужно уходить.

— Да, Гермиона, пойдём! — позвал Гермиону Гарри.

Но не успели солдаты поднять носилки, как в комнату влетел дементор. Холодный ужас сковал Гарри, Гермиона взмахнула палочкой, но у нее не получилось с первого раза вызвать Патронуса. Дементор сипло вдохнул и схватил одного из солдат за голову. В этот момент раздался чей-то еле слышный шепот:

— Экспекто Патронум…

Светящийся серебряным светом олень врезался в дементора и отбросил его прочь из комнаты. Гарри выронил палочку и упал навзничь на пол с носилок, с которых он привстал, чтобы с трудом выговорить заклинание.

— Уходим! — в который уже раз повторил мистер Дэрроу и тряхнул севшего на пол солдата, только что спасённого Гарри от Поцелуя дементора. — Сержант! Не время раскисать!

— Да, сэр, — кивнул спецназовец и с трудом встал с пола. Вместе с другим солдатом они вновь начали грузить безвольное тело Гарри на носилки. В это время Дэрроу кинулся к Гермионе:

— Мисс Грейнджер, нам нужно уходить!

— Уже никто и никуда не уйдет! — раздался от двери чей-то холодный голос. Там стоял, полностью закрывая проем и улыбаясь, Волдеморт. Его глаза словно изучающе посмотрели на Хью. Тот сглотнул и отступил от Гермионы.

Проводив взглядом удаляющегося Дэрроу, Дэвид Шариф прошёл в сборочный цех, где кроме нескольких охранников, специально выделенных Хью из состава резервного полка Особой воздушной службы Британии некими высокопоставленными лицами, был еще один человек — Микки Коэн. Инженер, тихий и незаметный, но без его участия ни одна идея Дэрроу не имела бы ни единого шанса на реализацию. Именно благодаря его гению были создан с нуля биочип, предназначенный для управления имплантатами, позволивший совершить рывок в протезировании далеко вперёд.

Микки, как всегда, нашёлся в маленькой конторке, где весь пол был завален бумагами с еле видными из-под грязи чертежами, а на столе под толстым слоем пыли покоились несколько десятков чашек со слабо заметными следами кофейной гущи на дне. Он сидел на расшатанном стуле и неотрывно следил за мелькающими на экране компьютера строчками кода.

— Что, Мик, сливаешь информацию конкурентам? — усмехнувшись, спросил Дэвид, неслышно подойдя к Коэну.

— Да было бы что сливать, — протянул Микки.

— А что ты делаешь? Если не секрет? — не вглядываясь в код, спросил Шафер.

— Да так, нашел вот один баг в коде, из-за которого свищ образовался на корпусе новой модификации киберпротеза руки. При сборке из-за этого недочёта уже запороли с десяток экземпляров. Один, кстати, пошёл сегодня нашему клиенту.

— Что?! И ты не сказал об этом раньше?

— Как? Я только час назад обнаружил этот баг. Придётся парню делать новую операцию или ходить с неликвидом. В целом, свищ незначителен. Он расположен между средним и безымянным пальцами руки. Примерно с два миллиметра диаметром.

— Понятно. Наверное, стоит об этом рассказать Хью. Пусть он решает, что делать с этой проблемой.

— Да. Так будет лучше всего. Все-таки он босс.

Хлопнув Микки по плечу, Дэвид кивнул охране и вышел в коридор, соединяющий сборочный цех с лабораториями, одну из которых спешно переделали под палату для Поттера. Шариф не привык удивляться, но странное отношение Хью к мальчишке все равно тревожило его: спешно проведённая операция, отдельная палата и, наконец, в разы увеличенная охрана — это было слишком много для простого паренька, по его мнению. Обычно у Хью не было от него секретов, сейчас же, с неожиданным появлением Поттера, который никак не производил вид серьёзного клиента, все изменилось. Даже диалог у палаты парня вышел скомканный, словно Дэрроу очень спешил, чего раньше Дэвид за ним не замечал. И хоть они знали друг друга совсем немного — чуть больше года, — но эти разительные перемены не нравились Шарифу.

Не успел Дэвид пройти и несколько шагов по коридору, как неожиданно потух свет. Звук конвейера, мерно сотрясающий пол, стих, и эта тишина, как будто осязаемая на ощупь, напугала его до дрожи в коленках. Но и она продлилась недолго. Полусумрак коридора разорвал свет трассеров из полуприкрытой двери, ведущей в сборочный цех, и грохот выстрелов заполнил пространство вокруг.

Он непроизвольно сделал в сторону двери, оттуда потянуло замогильным холодом, голоса охранников и выстрелы резко прервались, словно их и не было.

Дверь в конце коридора распахнулась, и на пороге появилось нечто, что с натяжкой можно было назвать человеком — белое как мел и похожее на череп лицо, ноздри как у змеи, красные глаза с вертикальными зрачками, тонкое скелетоподобное тело.

Секунду Дэвид и монстр смотрели друг на друга, а потом оно произнесло:

— Сектумсемпра!

Из нелепой палочки, которую монстр направил на Дэвида, вырвался луч света, и резкая боль затопила его разум, Шариф упал на пол и увидел, что кисть его руки лежит отдельно от тела, а коридор щедро обагряется кровью. А потом он отключился.

Лорд Волдеморт прошёл мимо распластавшегося на полу магла, ступая голыми пятками в его кровь и оставляя грязные следы на блестящем кафеле. Он уже знал, куда идти. Из ближайшей двери слышался шум, мальчишка Поттер был там, он чувствовал его.

Войдя в палату, он улыбнулся и произнес, остановившись на пороге:

— Уже никто и никуда не уйдет!

* * *

Микки Коэн любил свою работу. Он был инженером до мозга костей. И все, что не касалось любимого дела, его мало волновало. Закончив с отличием Имперский Колледж Лондона — один из лучших технических учебных заведений Великобритании, — он работал везде, где ему хотелось. Но когда спустя несколько минут после ухода Шарифа вдруг резко потух свет и потянуло замогильным холодом, Коэн понял, что больше своей работы он любит жизнь.

Совсем недавно, всего лишь год назад, он уже однажды испытал знакомые ощущения на своей шкуре — тогда, когда его родителей, волшебников-полукровок заточили в Азкабан по смехотворному и нелепому обвинению — якобы они воровали магию у чистокровных магов. Его же спасло то, что он от рождения был сквибом и никак не интересовал новое правительство магической Британии. Но все же ему пришлось испытать истинный ужас, когда вместе с хмурыми мракоборцами в его дом вошли дементоры — твари, которые были демоническим воплощением страха, существа, которых до дрожи в коленях боялись его родители. И как он понял после того визита — не зря.