— Пианино… мешает — не выдержал я наконец, видя, как белые камни старика захватывают все больше пространство на деревянном гобане.

— Мешает чем? — мирно поинтересовался старик, пребывающий сегодня в благодушном настроении.

— Да всем! — буркнул я и, все еще неумело пристроив камень между средним и указательным пальцем, со щелчком опустил его на гобан — Какой-то мужик в пиджаке с хвостами шлепает пальцами по черно-белым клавишам и мешает мне сосредоточиться на войне…

— Ты ведешь войну — согласился отшельник — Все верно. Но пианино не может мешать. Ведь пианино — и есть сама война. Лучший инструмент для этого дела… Под его музыку было начато немало кровопролитных войн…

— Не догоняю… честно…

— Вот ты сидишь за гобаном и мы поочередно двигаем камни. У меня белые, у тебя черные. Мы сражаемся. Так?

— Мы воюем — кивнул я, глядя, как на игровую доску неотвратимо опускается белый камень, что сломает задуманную мной комбинацию.

— Но на самом деле война не ведется так, глупый ты пацан — рассмеялся старик и ткнул пальцем в доску — Это ложь!

— Почему?

— Потому что только в сказках для тупых слюнтяев войны ведутся поочередными ходами. Чушь! Каждый из противников старается сделать сразу несколько ходов, бьет на упреждение, обманывает, заманивает, уводит в ложную сторону, дает сладкие обещания и тут же нарушает их — вот это война! И одновременно это же виртуозная игра на пианино, пацан. Взгляни на его руки…

Я послушно глянул на экран, где крупным планом показывались нервные руки пианиста, что порой нажимал, казалось, все клавиши разом. Длинные пальцы порхали по длинным и белым и коротким черным клавишам, некоторых из них лишь едва касаясь, а другие с силой утапливая. Из динамиков лилась энергичная и при этом грозная музыка.

— Ну что ты понял?

— Война — это обман.

— Нихрена ты не понял!

— Война — это музыка.

— Нет!

— Война — это игра?

— Все еще хреново, но уже лучше, пацан! Уже лучше… Запомни — в любом конфликте ломай чужую стратегию, разваливай чужую игру и чужие планы, наноси сразу несколько ударов и еще столько же ходов имей про запас. Будь первым. И будь быстрым! Никогда не задерживайся на одном месте слишком долго — это покажет твой интерес к кому-то или чему-то, покажет твои привязанности и слабости. Бей в разные углы игровой доски, заставляя противника вязнуть в размышлениях. И не забывай о непредсказуемости. Бей оттуда, откуда не ждут удара. На один удар врага наноси десять своих! И вот это все — музыка истинного пианиста виртуоза. Приятна ушам и бьет в самое сердце… Понял?

— Не-а…

— Ты дебил — горько вздохнул старик.

— Ну и ладно — пробурчал я, занося над гобаном следующий камень — Мой ход.

— Твой — согласился отшельник и на его губах появилась усмешка — Но сначала убери вон те пару камней, что возникли ниоткуда.

— С чего это вдруг ниоткуда? — запротестовал я — Я ими ходил!

— Когда?

— В самом начале!

— Я помню всю партию, пацан! Не было этих ходов!

— Были!…

Замерев на месте, привалившись искореженным стальным плечом к столь же искореженной стене, глядя на выпотрошенный взрывом труп Тронды у моих ног, я вслушивался в исходящую из скрытых потолочных динамиков тихую инструментальную музыку. Пианино… Прощание славянки…

— Выход там! — прохрипел с лязгом упавший на колено Фэнг — Прорвемся сквозь снег и лес. Прыгнем с края острова…

— Нет — выдохнул я, тяжело разворачиваясь и делая шаг обратно в задымленный коридор, полный искромсанных тел чужих штурмовиков — Возвращаемся к центру.

— Там смерть…

— Может и смерть — согласился я, поднимая искореженный дробовик Тронды и выщелкивая из него патроны — Может и так. Пошли.

— Босс… без обид…

— Решать тебе — кивнул я и сквозь дым зашагал обратно, снова углубляясь в изуродованные ожесточенной схваткой коридоры небесных лабораторий.

— Ты там сдохнешь, босс!

— Может и сдохну — криво усмехнулся я, ощущая, как по под экзоскелетом по ногам стекает удивительно горячая кровь — Может и сдохну…

Свернув за угол, я упер ствол в шею замершего у стены подранка и вжал спуск. Выстрел оторвал ему башку и она вместе с шлемом загромыхала по мокрому полу. Воздух пал порохом и был полон переливами инструментальной музыки…

Проснувшись, некоторое время — достаточное долгое — я провел в полной неподвижности. Дело не в привидевшемся и не во вспомненном. Дело даже не в странном витаминном сурверском коктейле, что больше напоминал ментальный патрон с убойной по весу мозгопрошивательной пулей, что снесла часть блокировки в моем мозгу — пусть и на время.

Видения подтвердили то, что я и сам уже знал.

Учитывая глобальные силы и глобальные угрозы, моя мелкая помойная тактика постепенного набора бойцов с их последующим обучением просто не сработает. Мне не позволят этого.

Поднявшись с койки, получив от одного из жирных кухонных недомутов кружку с крепчайшим сладким кофе, а к нему пачку сытных галет, я созвал к себе лейтенантам и, с хрустом грызя завтрак, оповестил их о главном:

— Мы сваливаем отсюда.

— Давно пора! — ощерился Рэк — В жопу эту жопу! Так говаривал мой папаша, вышвыривая очередную шлюху за порог… ночью вдруг вспомнилось… и еще до кучи всякого…

— Да в жопу твои видения, Рэк! — фыркнула Ссака и, подавшись вперед, деловито уточнила — Когда? Всей толпой?

— Почти — кивнул я — Рано или поздно уйдем все, но пока забираем большую часть бойцов. Валим частями, гоблины.

— Мы не готовы! — мрачный как туча Хорхе озвучил главное — Мы нихера не готовы, лид! Арсенал чуток пополнили, ломанное восстановили, мусор я продал, докупил боеприпасов. Но тяжелого вооружения у нас почти нет… Против того, что водится дальше на севере, наши пукалки не особо решают…

— Выбора нет — отрезал я — И не переживай, гоблин — мы будем сюда иногда заглядывать. Мы не покидаем Мутатерр — да и хер у нас это получится. Но сидеть в жирной подмышке чужого укрепления мы не будем. Иначе однажды нас разбудят чужие гранатометы…

— Надо валить — кивнул орк и Ссака кивнула одновременно с ним.

Опытные вояки понимали, что с каждым новым проведенным здесь днем мы даем потенциальным врагам больше времени на подготовку и разработку плана по уничтожению. А заодно мы даем им время отыскать побольше взрывчатки и гранат, плюс позволяем им неспешно так прикинуть места в окружающих Форт высотках, где они рассадят звенья снайперов.

— Сегодня набираем максимум заданий. Закупаем максимум жратвы — заговорил я — Арсенал и жратву пихаем в технику. Сажаем сверху гоблинов — и уходим. Хорхе! Хватит рожу корежить слезливо! Ничего не меняется — все в силе, все идет по плану. Мы не уходим полностью и дела твои не сворачиваются и не отменяются. Ты останешься здесь. И продолжишь все запланированное. А мы будем действовать из нашей тайной и нормально защищенной базы, куда будем возвращаться каждый день. Но не в эти чужие бараки…

— А есть уже база?

— Кое-что присмотрел — кивнул я, уже зная, в какое из ранее виденных мест потащу отряд — Поэтому озаботься тем, чтобы у нас была связь с тобой, Фортом и лагерями.

— Сделаю, коменданте. Я так понял — остальные следом за вами?

— Тот старый броневик наглой девки, что решила нас убрать…

— Он наш и на ходу.

— Постарайся купить что-нибудь самоходное грузовое и пару прицепов. Затем начинай грузиться. Мы с собой утянем половину прикормленных мутов, ты заберешь остальных. Довезешь все до условленной точки, там перегрузимся и ты вернешься обратно, а с собой потащишь часть добычи и тех, кому надо обновить задания. Для первой ходки выгреби самое ценное из нашего барахла. Не вздумай намекнуть смотрящим Форта, что мы сваливаем в закат. Но загляни к ним прямо сейчас и забери столько карт-ключей, сколько сможешь.

— Смотрящие навяжут своих приглядывающих…

— А похер — оскалился я — Сумеют позаботиться о себе — выживут. А мы их прикрывать больше не будем. И в броневике свои жопы они катать больше не будут — пусть сидят на броне. Предупреди об этом смотрящих. Дай им шанс послать на смерть самых надоедливых…