Сабрина бросила на виконта свирепый взгляд, ибо оба стоящие сейчас рядом с ней партнера целиком подходили под эту категорию.

— Нет, милорд, — ответила она. — В противном случае я никогда бы не села за карточный стол.

— Премилое объяснение.

— Черт побери, кто вы такой? — прорычал лорд Куинс. Сабрина повернулась к нему и сказала, не скрывая раздражения:

— Разрешите мне, виконт Дарлингтон, представить вам лорда Куинса и мистера Шелби.

— Дарлингтон? — пролаял Куинс, явно вознамерившийся подбросить сухих дров в разгорающийся костер ссоры. — Я знать не хочу никакого Дарлингтона! К тому же не носящего парика! И почему вы говорите так, будто его имя непременно должно быть мне известно?

Колющий, как острие шпаги, взгляд виконта, казалось, насквозь пронзил провинциального лорда.

— Что ж, я могу сделать так, что вы его надолго запомните.

От тона, каким были сказаны эти слова, у Сабрины по спине пробежали мурашки.

— Я уверена, барон докажет свое миролюбие, если согласится снова сеть с нами за карточный стол, — сказала она при полном молчании остальных.

— Он может еще лучше доказать это, избавив нас от своего присутствия, — усмехнулся Дарлингтон.

Сильно перебравший старый распутник растерянно посмотрел сначала на Дарлингтона, потом на мистера Шелби.

— Черт побери, — проворчал он, — моя жена, наверное, уже заждалась. С вами мы еще встретимся, виконт Дарлингтон!

Куинс повернулся, чтобы уйти. Но, задержавшись на мгновение, больно ущипнул Сабрину за руку чуть повыше локтя:

— Будьте осторожны, мисс Сабрина! Этот лондонский франт хочет получить от вас нечто куда более ценное, нежели выигранные сегодня шиллинги.

Сабрина никак не отреагировала на предостережение. Куинс тупо посмотрел на нее, глубоко вздохнул и вышел. Джек повернулся к Шелби:

— Не могли бы вы также сделать мне одолжение и уйти?

Эти слова сопровождались таким презрительным взглядом, что у мистера Шелби задрожали колени. Он согнулся и, неловко попятившись, исчез за дверью.

— Милорд, вы поступили очень грубо, — мягко сказала Сабрина, снимая со спинки кресла свой шелковый с золотой вышивкой шарф и набрасывая его на плечи.

— Извините, но я, видимо, ошибся, и вам доставляло удовольствие ухаживание этих пропахших навозом хамов?

Сабрина неожиданно для себя самой улыбнулась:

— Мне показалось, что никто этого не заметил, кроме вас.

— Вынужден вас разочаровать, мисс Линдсей. Мы все оказались тому свидетелями.

Джек опустился в кресло и многозначительно посмотрел на девушку снизу вверх:

— Забавно было наблюдать, как те двое издевались над очаровательным беспомощным существом.

На лице Сабрины появилось выражение крайнего удивления.

— Уж не пытаетесь ли вы сделать из меня несчастную жертву?!

— Нет. Я просто размышляю над причинами, по которым эта легкомысленная молодая женщина терпит подобное обращение.

Слова Дарлингтона глубоко уязвили Сабрину, хотя и не слишком удивили. Кто еще мог бы позволить себе сидя разговаривать со стоящей перед ним женщиной?

— Тогда мне непонятно, что заставило вас снизойти до разговора со мной, — усмехнулась она.

— Непонятно? — переспросил Джек, удивленно выгнув левую бровь, и стал с искусством профессионального картежника тасовать колоду. — В любой ситуации я стараюсь взять решающую взятку. И это всем хорошо известно. Поэтому одного моего присутствия рядом с вами достаточно для появления разного рода домыслов и сплетен. Женщины же, которые провели со мной чуть больше времени, рискуют или навсегда испортить свою репутацию, или прослыть сумасшедшими. Что предпочли бы вы?

Абсолютно не смутившись, Сабрина ответила ему чарующей и самоуверенной улыбкой:

— Вы меня боитесь? Я полагала, что только гордость не позволяет вам осознать исходящую от меня опасность. И очень рада, что не ошиблась.

Если Джек надеялся смутить Сабрину, то он жестоко ошибся.

— Вы ждете, что я стану с вами играть? — спросила она, как только виконт начал тасовать карты.

Джек поднял голову и посмотрел на Сабрину.

— Вы всему требуете дополнительных подтверждений, мисс Линдсей? — усмехнулся он. — Честное слово, очень утомительно иметь дело с женщиной, которая думает, что не способна привлечь внимание мужчины.

Джек бросил на девушку быстрый взгляд, в котором на этот раз не было обычной холодности. Заметив это, Сабрина была несколько удивлена. Она уже успела привыкнуть, что Дарлингтон никогда не улыбается. Его губы постоянно кривились в насмешливой усмешке, а глаза выражали откровенное презрение к собеседнику. Но сейчас лицо Джека выглядело почти добродушным.

Он был поразительно красив, и Сабрина поймала себя на мысли, что не понимает, почему не заметила этого раньше. Возможно, потому, что никак не могла отделаться от воспоминаний об их первой встрече в галерее минеральных вод. Английские лорды традиционно слыли утонченными аристократами, Джек Дарлингтон был явным исключением из общего правила. До этого момента Сабрина не обращала внимания на его манеру одеваться во все черное. Только рукава камзола, выгодно подчеркивающего достоинства его фигуры, были украшены кружевными манжетами.

Странный трепет охватил Сабрину, когда она разглядывала Дарлингтона с таким пристальным вниманием, какого раньше не удостаивался ни один мужчина.

Внезапный крик, пронзительный и резкий, как звон разбитого стекла, прервал размышления Сабрины. Она вскочила со стула и посмотрела туда, откуда он донесся.

На полу возле карточного стола лежала Шарлотта Лавлейс…

Наверное, родиться мужчиной — значит получить какое-то преимущество, размышляла Сабрина, поддерживая на плече голову уснувшей Шарлотты. Она уснула сразу же, как только карета отъехала от парадного входа дома мистера Эйвери. Их счастливое избавление от вопрошающих взглядов и удивленного шепота гостей стало возможным благодаря неожиданному спасителю. В роли такового выступил виконт Дарлингтон, хотя, возможно, это и не входило в его планы.

Увидев Шарлотту, лежащую без сознания на полу, Сабрина бросилась к ней с единственной целью помочь подруге, которой сделалось плохо.