- Я себя в этом наряде и с пустыми руками чувствую голой, - тихо пробормотала Кошка. – Кажется, что все только и знают, что пялятся на меня.
Отыскать нужную улицу и дом, где жил Дед… нет, сейчас это был Петрович, не составило большого труда. Железная дверь в подъезд из-за отсутствующего электричества была открыта. Квартирная так же не стала препятствием на нашем пути.
- Кто там? – раздался женский голос из квартиры, когда в неё постучала моя подружка.
- Извините, что вас беспокою, но мне нужна помощь. Хоть вы помогите, а? Никто дверь не открывает, то ли нет никого, то ли боятся… - зачастила Кошка, добавив в голос немного паники и мольбы.
Замки щёлкнули, и дверь чуть приоткрылась, показав в щели молодое женское лицо. И тонкую изящную цепочку, которая давала ложную надежду на защиту. И это я продемонстрировал через несколько секунд, взбежав по ступенькам и рванув дверное полотно на себя. Цепочка с честью выдержала это, а вот те два коротких самореза, которые фиксировали её – нет.
- Ой! Ай! Серёжа!!! – истошно закричала хозяйка квартиры, которая купилась на Кошку, в одиночестве стоящую на лестничной площадке в момент беседы.
Из комнаты послышался грохот, словно, там что-то перевернули или сбили, через секунду в проёме показался молодой худощавый мужчина с тёмными длинными волосами, одетый в спортивные тёмно-синие штаны с белым вшитым шнуром сбоку и светлой футболке с кармашком на левой стороне груди. В руке он держал бейсбольную деревянную биту, блестящую и гладкую, отчего было понятно, что она с момента покупки ни разу не использовалась – ни по назначению для спорта, ни для того, для чего, собственно и бралась.
- А ну!.. – рявкнул, было, он, и тут же замолчал, уставившись на «гюрзу», которую я выдернул из-под рубашки.
- Тихо, брось биту... отлично, а теперь помоги жене вернуться назад в комнату. И спокойно – мы не причиним вам вреда. Скоро сами всё узнаете. Петрович где?
- Он у-ушёл, - дрожащим голосом ответила молодая женщина. Она стояла перед нами в коротком светлом халате до середины бёдер и розовых открытых тапочках. – Зачем он вам?
- Всё объясню в комнате, прошу, пойдёмте.
Когда мы расселись – кто на диване, кто в кресле или на стульях, я достал субноутбук из рюкзака, заодно положив рядом с собой автомат, глушитель и пару магазинов, скрепленных клипсой.
Пока Кошка включала аппарат, я подсоединил магазины, навернул глушитель и передёрнул затвор, после чего поставил оружие на предохранитель. От громкого лязгающего звука хозяева квартиры ощутимо вздрогнули и сильно побледнели.
- Молодые люди, успокойтесь, - я постарался как можно дружелюбнее им улыбнуться. – Это для вашей и нашей безопасности, просто мне спокойнее, когда оружием можно воспользоваться в любой момент.
Парочка посмотрела на Маузера, который следом за мной освободил от чехла свой пистолет-карабин.
- Х-хорошо, - пролепетала молодая женщина.
- Сейчас вы сами всё поймёте. Смотрите на экран, - я кивнул на ноут, в который Кошка вставила флешку из личных вещей Деда. Если бы не педантичность сектантов в исполнении приказов своего начальства, которые вернули в нашу машину все захваченные у нас вещи, то сейчас нам пришлось бы весьма трудно в объяснении ситуации нашим собеседникам.
- Всё, смотрите, - сказала Кошка, запуская видеопроигрыватель, ставя ноут на стул и пододвинув тот к ним. – Будут вопросы – ставите на паузу и спрашиваете.
Через несколько секунд я услышал знакомый голос:
«Здравствуй, дочка. Прошу досмотри видео до конца и не бойся этих людей, которые находятся рядом, они помогут тебе…».
Двадцать минут длился ролик, записанный Дедом специально для такого случая. Он, словно знал, что не получится лично увидеть дочь, которую однажды уже похоронил. Когда запись закончилась, женщина и мужчина посмотрели на меня глазами круглыми от шока, полными вопросов и недоверия.
- Как это может быть? – спросила женщина.
- Фотомонтаж. Не знаю, зачем вам всё это…
Речь мужчины перебил дверной звонок.
- Разве у вас есть свет? – удивился я.
- Нету, с утра ещё. Просто, у нас стоит радиозвонок на батарейке, - просветила меня женщина.
- А-а, понял,- кивнул я и встал с кресла. – Наверное, Д… Петрович пришёл. Пойду встречу. Да не пугайтесь вы так, - успокоил я заволновавшуюся хозяйку квартиры, - мы вам помочь пришли, а не убивать. Разве вас все те ваши семейные секреты, что услышали только что, не убедили?
Петрович на моё появление в его квартире отреагировал предсказуемо – тут же полез под рубашку за обрезком водопроводной железной трубы.
- Не стоит, - я показал ему пистолет. – Только себе хуже сделаешь. А на шум никто даже внимание не обратит из-за суматохи в городе. Проходи, закрой за собой дверь, все твои сидят в комнате и ждут только тебя.
Я отступил назад, не сводя пистолета с мужчины. Стрелять не собирался ни при каких обстоятельствах, просто с оружием как-то более убедительно звучали мои слова, чем без него. Прям так и лезет на язык старая фраза, про доброе слово, револьвер и результат, полученный с их помощью.
- Дочка, ты как? – первым делом поинтересовался он, когда вошел в комнату.
- Всё нормально, пап, тут…- она посмотрела на меня, потом опять на отца, - тут такое нам рассказали.
- И показали, - хмуро добавил её муж. – Глянь-ка сам…
Петрович просмотрел видеоролик дважды, иногда ставя на паузу, отматывая немного назад, и при этом сильно морщил лоб, попутно что-то бормоча себе под нос.
- Я даже не знаю, что сказать, - наконец, произнёс он. – Это точно я, сомнений нет. Всё вот это рассказанное не мог знать посторонний… но как?!
- Вы забыли, что находитесь в другом мире? – хмыкнул я. – На видео об этом упоминается.
Петрович вздохнул, обхватил голову ладонями и уставился в пол. Пока он осмысливал ситуацию, я достал три белых перламутровых шарика и положил на стул рядом с ноутбуком.
- Вот, ради этого мы здесь. Наш товарищ отдал свою жизнь, чтобы получить это лекарство. Без него вы умрёте через пару дней.
Все трое с подозрительностью посмотрели сначала на жемчужины, потом на меня.
- Да не отрава это, - с раздражением произнесла Кошка. – За одну такую вещь множество людей готовы вырезать весь ваш город! Хватит кобениться, мать вашу. Не жалко друг друга? Свою жену, своего мужа, дочь?
- Как-то это всё непривычно, - покачал головой Петрович. – Обязательно глотать этот ваш жемчуг сейчас?
- Кошка, дай мне своего бодигарда, - попросил я, и когда получил крохотный пистолет, то… выстрелил из него в ногу пожилому мужчине.
- А-а! Гадёныш, ты что творишь?.. – заорал тот и зажал ладонью рану на бедре.
- Зачем?! Вы сказали, что не причините вреда никому! Что вы друзья! – вскрикнула его дочь и зарыдала.
Я направил на неё пистолет и произнёс:
- Глотай жемчужину или я сейчас влеплю ещё одну пулю твоему отцу, а потом мужу. Дед просил только за тебя, на этих двоих мне наплевать и, если понадобится, то превращу их в дуршлаг. Живо глотай!
Та дрожащей рукой взяла один из шариков и поднесла к губам, потом вложила в рот и сделала глотательное движение.
- А теперь ты, - я перевёл взгляд на её мужа. – Ты всё равно это сделаешь, просто перед этим в тебе станет на двадцать грамм свинца больше, и на литр крови меньше.
Испытывать судьбу тот не стал и следом за своей женой проглотил жемчужину.
- Петрович, твоя очередь.
- Да пошёл ты, - со злостью ответил он.
- Петрович, твоя дочь и зять уже съели такую же вещь. Если это отрава, наркотик или ещё какая-то гадость, то смысла тебе ерепениться нету, остаётся только последовать за ними, - сказал я ему. – Или могу сам затолкать тебе в рот эту штуку. Ты ведь не беременная женщина, с тобой можно и не миндальничать.
- Ну, ты и урод, - выдохнул он, после чего быстро схватил жемчужину и закинул её в рот.
- Супер! – я широко улыбнулся и вернул пистолет своей спутнице. – Кошка, милая, дай ему аптечку, пусть обработает рану. Народ, вы уж извините меня за это, - я кивнул на окровавленную ногу Петровича, - просто вы сами виноваты. А в нашем положении тянуть резину опасно. Петрович, не бойся ты так, я стрелял в мышцу, ни нервов, ни крупных сосудов не задел. Пулька маленькая и лёгкая, большого вреда наделать не сможет никак в этом месте. Кстати, вы заметили, как проглотили жемчужину? Ведь не получилось её спрятать под язык или за щеку? Это всё потому, что ваш организм уже отравлен местным паразитом и инстинктивно хочет спастись, а белый жемчуг – самое лучшее лекарство, которое только существует в этом мире. Панацея почти от всего, разве что, вернуться домой он не поможет.
