Нэш нащупал подол ее рубашки. Сара села и подняла руки, чтобы ему было легче снять ее через голову. Она потянулась. Все ее тело было напряжено, словно сведено судорогой. Он встал и торопливо разделся. Она откинулась на постель, наблюдая за ним. Наконец Нэш предстал перед ней обнаженным — широкие плечи, узкие бедра, развитая, пластично обозначенная в неярком золотистом сиянии и мягких тенях мускулатура.

— У тебя волосы на груди. — В ее голосе слышалось удивление.

— Не смотри, если тебе не нравится.

— Мне нравится. Это так сексуально.

— Вот и хорошо.

Потом он подошел к ней, опустился на нее всем своим весом. Кожа у него была гладкая и теплая, мускулы твердые. Он поцеловал ее жадно, настойчиво, страстно.

— Ты меня сводишь с ума, — прошептал он, соскользнув ниже, покрывая поцелуями ее шею и грудь.

Его рот был горячим и влажным. Когда он обхватил губами ее сосок, Сара застонала от нахлынувших на нее эмоций. Его зубы легонько прикусили напрягшийся сосок.

— Ты такая сладкая… такая сладкая…

Сара, которая никогда до сих пор не получала удовольствия от прикосновения мужчины, изгибалась, извивалась в его объятиях, тонула, теряла сознание. Она была горяча, вся напряжена, ей было и сладко и больно. Она стала другой женщиной. Ничем не связанной женщиной без прошлого и будущего. И она перестала сдерживаться, дала себе полную волю. Сара Айви никогда прежде не заходила так далеко.

Она цеплялась за его плечи, хваталась за кровать, она трепетала и билась под ним.

Нэш спустился еще ниже, обхватил ладонями ее ягодицы, приподнял ее. Она ощутила его теплое дыхание, почувствовала, как его волосы щекочут ей кожу на внутренней стороне ляжек.

Его язык нырнул внутрь ее, скользнул вкруговую, вновь нырнул вглубь. Он был дьявольски искусен. Она остро чувствовала его дыхание, губы, язык… Он пробовал ее. Смаковал. Всасывал. Он толкал ее все ближе и ближе к краю.

Это было неправильно.

Это было слишком хорошо.

Слишком… слишком… мучительно и сладко.

Боль.

Бездумная, задыхающаяся, обливающаяся потом…

Боль.

— Нэш!

В голосе Сары прозвучала мольба, но было уже слишком поздно. Она сорвалась с края, она падала, парила, улетала далеко-далеко.

Ее тело вскинулось и выгнулось дугой, мускулы непроизвольно сокращались, сокращались сами собой…

Она испустила крик наслаждения. И страха.

Ее охватила слабость, руки и ноги безмерно отяжелели, налились свинцом. Когда к ней наконец вернулась способность двигаться, Сара отползла к изголовью кровати и съежилась там, стесняясь своей наготы. Она схватила подушку и прикрылась ею.

— Зачем ты это сделал?

Нэш стоял на четвереньках, и вид у него был такой, словно он только что пробежал марафон. Было очевидно, что ее реакция его удивила.

— Т-ты меня напугал… — заикаясь, сказала Сара. Его выражение смягчилось.

— Прости, Сара.

Нэш взглянул на нее с такой нежностью, что сердце у нее едва не остановилось. Пока он смотрел на нее и ждал, она постепенно начала замечать перемены, произошедшие с ее телом. Груди отяжелели, соски набухли и стали необыкновенно чувствительными. Кожа на ягодицах все еще хранила тепло его пальцев. Сара все еще ощущала обжигающе горячую пульсацию между ног.

Нэш придвинулся ближе, протянул руку, схватил уголок подушки и легонько дернул — недостаточно сильно, чтобы отнять подушку у Сары, но она сама не стала ее удерживать. Она выпустила подушку и предстала перед ним обнаженной в мягком свете камина.

— Сара… — сказал он, и нежность, прозвучавшая в его голосе, взволновала ее до глубины души. — Я хочу тебя…

Эти слова, произнесенные хриплым, полным страсти голосом, разгорячили Сару. Она прониклась его желанием. Она хотела того же.

— Обещай, что больше так не будешь, — попросила она, придвигаясь к нему на постели. Нэш накрыл ее своим телом.

— Не целовать тебя там? — уточнил он. Она кивнула.

— Не буду, если ты сама не захочешь.

Нэш опустился, их тела соприкоснулись, и Сара с удивлением отметила, что он весь дрожит, а его кожа покрыта испариной. Он прижался к ней, и Сара ощутила его возбужденную, пульсирующую плоть, упирающуюся ей в живот. Это было так эротично, что она тоже задрожала.

Сара согнула ноги и развела пошире колени, приглашая его.

Она почувствовала, как по его телу прошла судорога. Нэш шумно, прерывисто вздохнул и устремился вперед.

Одним сильным движением он вошел в нее, до отказа наполнил ее и замер. Его губы нашли ее рот. А потом он начал двигаться.

Сара даже не представляла себе, что близость с мужчиной может быть такой чудесной.

Их тела словно бы слились воедино, он плавно скользил у нее внутри, и в глубине души она подивилась, почему ей совсем не больно.

— Мне нравится… — Нэш рассмеялся коротким, отрывистым смешком, — делать это не торопясь.

При этом его движения все убыстрялись, а его дыхание, отдававшееся у нее в ушах, становилось все более прерывистым и хриплым. И опять ее тело наполнилось уже знакомой сладкой болью — той самой, что он вызвал своим ртом.

Он проникал в нее раз за разом все глубже и глубже. И вот его тело содрогнулось. Еще и еще раз.

— Сара, — прошептал он, прижимаясь губами к ее шее. — Милая, милая Сара.

Ей показалось, что она вскрикнула, хотя утверждать с уверенностью она бы не могла. Может быть, она застонала. Может быть, крепко обняла его, когда они оба добрались до вершины и сорвались вниз. Сара точно знала одно: впервые за всю свою никчемную, постыдную жизнь она на краткий миг достигла высшей точки наслаждения.

— Икс-фактор, — пробормотал Нэш какое-то время спустя. Его тело все еще давило на нее своей тяжестью.

— Что?

— Икс-фактор. Это когда происходит идеальное стечение обстоятельств. У пилотов это означает разницу между жизнью и смертью.

Он скатился с нее, и Сара всей кожей ощутила зябкий холод там, где ее только что согревало тепло его тела. Но не успела она огорчиться этому обстоятельству, как Нэш снова привлек ее к себе, укрыл собой. Он нащупал ее руку, поднес к своему лицу, провел губами по костяшкам пальцев, и ей все-таки стало грустно, боль расцвела в ее груди.

— Счастливый случай… — прошептала она.

Нэш проснулся и не сразу понял, где он. Он лежал на животе и ощущал прикосновения гибкого тела Сары. Она устроилась у него на спине и вытянулась во весь рост. Он почувствовал, как нежные упругие полушария ее грудей упираются ему в спину чуть ниже лопаток, почувствовал жар ее бедер, ее стройные ноги обхватили его с обеих сторон.

Он опять напрягся, чувствуя нарастающее возбуждение.

Сара наклонила голову и начала покусывать мочку его уха.

У Нэша захватило дух. Он быстро перевернулся, придерживая ее за бедра, чтобы она осталась наверху, притянул к себе ее голову и поцеловал отчаянно, страстно, проводя обеими руками по ее плечам, по изгибу спины, по ягодицам и бедрам.

— Позволь мне поцеловать тебя там, — умоляюще прошептал он.

— Мне страшно.

— Почему?

— Это слишком хорошо.

— Слишком хорошо?

— Ты… заставляешь меня терять голову, — призналась Сара. — Я не хочу терять голову.

— Но ведь все дело именно в этом! Это для того и делается, чтобы ты потеряла голову.

— Ну… я не знаю.

Нэш знал, что ей понравилось, знал, что может снова доставить ей наслаждение, если только она ему позволит.

— Если хочешь, чтобы я остановился, я так и сделаю.

Сара перевернулась на спину, откинула голову на подушку. Нэш покрыл поцелуями ее лицо, потом грудь.

— Я не знаю, что мне делать…

— Ничего не нужно делать. — Он взял ее руки, завел их ей за голову и заставил ее взяться за решетку кровати. — Держись. Просто держись, и все.

Такая поза заставила ее выгнуть спину и дала ему полную возможность насладиться округлыми грудями с розовыми сосками. Он обхватил их, упиваясь их тяжестью, сделал круговое движение руками, чувствуя, как ее соски обжигают ему ладони. Он провел руками от груди к ребрам, подсунул ладони ей под спину, приподнял, пробежался пальцами по хрупкому позвоночнику. А потом он двинулся вниз.