— Вот он! — перебил его Сон, подтолкнув к экрану плачущего ребенка. — Будь ты проклят, Лок… Чтобы ты никогда не видел солнца… Отдай таона…

— Это другой разговор, — процедил Лок.

…Модули снова сели на землю, и обмен произошел по прежнему сценарию. Сон, схватив в охапку сопротивляющегося и плачущего мальчика, отдал его Локу, взяв взамен находящегося без сознания Дизи, которого тот вынес.

Лок вцепился в мальчика обеими руками и два раза повторил, пристально глядя ему в лицо:

— Я отдам тебя Кавис!

Мальчик продолжал испуганно плакать, и только. Это успокоило Лока, и вскоре модуль четвертых покинул мир нидов, унося с собой Лотис.

Это не Рики, убеждал себя Тики, наблюдавший эту тяжелую сцену, но на сердце у него было неспокойно. Когда он вернулся в замок, все его обитатели находились в страшной тревоге: мальчик пропал, и его безуспешно искали уже двое суток.

Корабль был огромен, но управляла им небольшая команда в сорок человек. Власть, которой обладал отец, позволяла ему выбрать себе в помощники людей проверенных и надежных, преимущественно из его клана. Они жили единой семьей, и все их силы были направлены на решение целей, определяемых хозяином «Росы». А хозяин, Александр Рыжий, изо дня в день работал по своему обычному расписанию: ранний подъем и поздний отбой. Обычно он не успевал отводить на отдых даже положенные полчаса через каждые шесть часов, как то предписывал Бранд, его личный врач.

Отец не любил, когда его отвлекали от работы, но на сына это требование не распространялось. Тики мог смело входить в его рабочий кабинет, когда отец вел переговоры, писал, делал расчеты или размышлял. Взамен Александр требовал от сына такой же самоотдачи и работы на грани возможного.

От отца Тики унаследовал рыжие волосы и зеленые глаза. Отец был высоким и худощавым, Тики рос коренастым, широкоплечим. У него был такой же сосредоточенный взгляд и умение быстро ухватить суть любой проблемы. Отец приучал его не бояться ошибок, и это помогло Тики освободиться от нерешительности, которая нередко приводит к неудачам в делах и в жизни вообще. Когда отец ошибался, он без излишних терзаний анализировал ошибку и говорил себе: это случилось потому, что… Исправлял и брался за решение следующей задачи. Уверенность в собственной правоте, основанная на глубоком знании предмета, — вот главное впечатление об отце, которое вынес Тики из общения с ним, так трагически оборвавшегося.

Когда на корабле появились Хеб и Дизи, это друзья, сказал отец, им можно доверять. Отец рассчитывал, что Хеб поможет ему в инспекции параллельных миров, и они много беседовали в кабинете, но Тики не слышал ни одного их разговора — впервые отец попросил его об этом.

Тики не обижался, понимая, что и из правил бывают исключения. Все свое внимание он переключил на Дизи. Поначалу незнакомый мальчик с суровым взглядом дичился, потом стал более спокойным, открытым, и они подружились — два ребенка в мире взрослых мужчин и взрослых проблем.

Хеб был молодым парнем с добродушным круглым лицом. Он был простоватым и немного наивным в своих рассуждениях о жизни, в которые пускался, встретив в коридорах корабля кого-нибудь из членов экипажа, и иногда Тики казалось, что отец напрасно тратит на него столько времени. Но Александр-старший всегда обращался к Хебу только на ты — в знак дружбы и уважения.

Ничто не предвещало трагедии, которая произошла через двое суток после посещения «Росой» Забавы, рядовой планеты-трудяги, снабжающей полипластом целый сектор. Они пробыли там всего десять часов, заправились топливом, чтобы продолжить свой долгий путь к Земле.

В назначенный час корабль вошел в гиперпространство, но тут же случилось чрезвычайное происшествие — неожиданно умер Бранд. Команда очень ценила его за профессионализм, мягкий юмор и доброту. И вот его не стало. Отец расстроенно сообщил Тики, что у него внезапно отказало сердце. Потом ночью отец пришел к Тики, разбудил и сказал, что они в большой опасности и что необходимо срочно покинуть корабль.

Они пошли в шестой отсек, где стояли аварийные трехместные модули. В одном из кресел уже сидел Дизи. Отец усадил Тики и сказал, что скоро вернется. Но Тики заснул и больше уже ничего не видел до самой Земли, пока не очнулся в модуле. Вместо отца рядом с ним в кресле лежал незнакомый маленький мальчик…

— Я ведь просил тебя! Я оставил его на тебя!

Властислав был расстроен не меньше, чем Тики.

— Я спал рядом с ним, не отходил от него ни на шаг… Я закрыл комнату — двери, окна — на все запоры… Утром он исчез!

— Я не доверяю ни Лотис. Ни Тисе. Ни Яну. Ни Ане. Ни Феде. Ни Павлику. Только тебе и, может быть, Дизи… — сказал Тики. — Этот ребенок дороже мне всего на свете… Теперь знаешь, при каких обстоятельствах погиб мой отец. Бессмысленность его гибели убьет меня, понимаешь? Я должен уберечь Рики, должен!

— Мы с Яном объехали все поля в округе, все эти хилые, жалкие леса. Про сам замок уж и не говорю.

— Появлялся кто-нибудь посторонний?

— Да откуда!

— Что-нибудь здесь случилось?

— Я не отходил от него ни на шаг. Ничего не случилось.

— Он играл с Павликом? Разговаривал С Федей?

— Ну, знаешь, ты не запрещал ему этого, и меня не предупреждал на этот счет! Я же не мог запереть его в темницу!

Тики поднял голову.

— У тебя есть темница?

— Ну, а какой замок без темницы?

— Пойдем туда! — Тики вскочил на ноги.

— Что?

— Скорей!

— Успокойся… Мы всё осмотрели с Яном, и темницу тоже.

Тики сел и обхватил голову руками.

— Эти таоны… Что теперь делать?

— Если бы я знал…

— Дизи не пришел в себя?

— Нет еще.

— Я хотел спросить у него очень важную вещь… Понимаешь, по-моему, они могут превращаться только в того человека, которого уже нет в живых…

— Чушь.

— Он исчез сразу же, как только мы отправились к Сону!

Властислав упрямо помотал головой. Тики сказал, глядя в окно:

— Знаешь, я теперь все время думаю только об одном: если он погиб, почему тогда продолжает светить солнце? Идти снег? Когда гибнет безвинный ребенок, вся Вселенная должна скорбеть… Не могу видеть этот снег…

— Тебе тяжело, но это пройдет. Мы еще раз все осмотрим, — сказал Властислав, поднимаясь.

— Попроси свою жену… Может быть, она чувствует пространство. Пусть поднимется на башню…

— Извини, Александр, мне трудно с ней разговаривать… Не смогу…

— Что было, то прошло. Теперь другое время. Другие цели.

— Но я еще в прошлом. Твое время еще не стало моим.

— Поскорее простись со своим прошлым, иначе оно утащит тебя в могилу.

Властислав невесело усмехнулся:

— Я уже побывал в ней. Мне не страшно. — Он поднял вверх руку и исчез за дверью кабинета.

…Тики вызвал Сона. После нескольких фраз, которыми они обменялись, он попросил:

— Я должен найти документы, которые хранятся в моем сейфе. Наш аварийный модуль, с «Росы», был взорван, но сейф не должен был пострадать. Пожалуйста, найди его. Ты ведь более мобилен. Координаты я тебе назову. Как жена и дочь? Все в порядке?

— Спасибо, Александр.

— Будьте осторожнее — вдруг Лок сидит там в засаде.

— Очень бы я этого хотел!

— Когда найдете сейф, заберите его с собой. Пусть побудет у тебя, здесь слишком опасно его хранить.

— Договорились.

Тики вошел в комнату Дизи, неся на подносе горячее питье. На постели у мальчика сидела Лотис. Тики застыл в дверях, увидев ее, но женщина сделала рукой приглашающий жест. На ее лице не было ни тени удивления или волнения, словно они расстались не неделю назад при драматических обстоятельствах, а вчера, пожелав друг другу спокойной ночи.

— Ты жива? — выдавил из себя Тики. — Камень с души…

Лотис усмехнулась уголками губ.

— Конечно, жива. Не скажу, что это была приятная прогулка, но что поделаешь…

— А… Лок?…

— Лок тоже жив. Где мальчик? С ним все в порядке?