Тот, наконец, пришел в себя, вскочил и кинулся в хвост самолета. Возле открытого люка уже никого не было. Лишь внизу, в воздухе, словно распустившиеся цветы, белели два парашюта. Инди поспешил в кабину, мгновенно оценил ситуацию, уверенно занял место пилота и взялся за штурвал.

На глаза Уилли навернулись слезы благодарности. Она радостно засмеялась, решив, что в конечном счете этот странный археолог живет не зря. Облегченно вздохнув, она, больше для проформы, спросила:

— Ты умеешь управлять самолетом?

Инди деловито осмотрел панель управления, нажал пару кнопок, переключил какой-то тумблер, затем взял в руки штурвал.

— Нет, — ответил он и наивно спросил в свою очередь: — А ты? Уилли внезапно побледнела.

— Я пошутил, дорогуша, — Инди улыбнулся во весь рот. — Я умею, все в порядке. Вот смотри. Альтиметр — нормально. Стабилизатор — есть. Скорость — в норме. Горючее...

Наступила долгая пауза. Уилли еще не отошла от его последней шутки и потому была не слишком расположена шутить дальше. Однако молчание Инди и выражение его лица не предвещали ничего хорошего.

— Горючее... — напомнила ему Уилли. — Что горючее? Что там?

Вместо ответа Индиана медленно поднялся из-за штурвала. Проследив за его взглядом, Уилли увидела, как последний из еще крутившихся винтов замер. Самолет устремился носом вниз.

— У нас неприятность... — выдавил из себя Инди и, пройдя мимо стоящей возле дверцы Уилли, крикнул: — Коротышка!

— Я уже проверил. Больше парашютов нет, — выпалил, подбежав, запыхавшийся паренек и подумал про себя: “Может быть, у них могут вырасти крылья, как у шелковичных червей, которых бог Обезьян Bo-Май превратил в мотыльков, чтобы те спаслись из неволи?”

Инди принялся лихорадочно перерывать все ящики. Уилли же, остававшуюся в кабине, вдруг вывело из забытья внушительное зрелище: прямо на них надвигалась сияющая вершина горы.

— Индиана! — пронзительно вскрикнула она, не столько призывая его на помощь, сколько испытывая потребность в утешающем прикосновении другого человеческого существа перед неотвратимой гибелью.

Однако боги смилостивились над ними. Самолет прошел в нескольких дюймах над пиком, сметя с него снежную шапку. Сердце в груди у девушки остановилось, но ноги сами собой вынеси ее в грузовой отсек, где глазам предстал Индиана, выволакивающий из ниши скатанное в огромный тюк желтое полотнище. На тюке виднелась надпись: “СПАСАТЕЛЬНЫЙ ПЛОТ”.

— Ты спятил?! — взвизгнула она.

— Помоги мне, Коротышка, — скомандовал Инди, не обращая на ее визг ни малейшего внимания.

Вдвоем они принялись расстилать плот поверх открытого грузового люка, в то время как Уилли продолжала визжать:

— Вы психи! Это же плот! Мы ведь не тонем,а падаем!

— Хватит орать, лучше иди сюда, черт подери! — осадил ее Джонс, после чего обратился к пареньку: — Коротышка, подойди и обхвати меня покрепче.

Тот цепко обвил старшего товарища руками, предвкушая крушение, которое превзойдет самые головокружительные сцены из “Крыльев” (а их он смотрел четыре раза). Уилли секунду поколебалась, но потом решила, что гибнуть в одиночку еще хуже и по-девчоночьи крикнула:

— Возьмите меня с собой!

Она схватила свое блестящее платье (так, на всякий случай, чтобы было что надеть, если они чудом все-таки уцелеют), подбежала и, не выпуская платья из рук, обхватила Индиану сзади за шею. Так что теперь они с Коротышкой вдвоем должны были висеть у того за спиной.

Индиана вцепился в плот, не отрывая глаз от проносящегося совсем близко под ними склона горы. Высота пять метров. Три... Два! Он изо всех сит оттолкнулся и прыгнул в люк, дернув одновременно за шнур экстренного надувания плота. Коротышка зажмурится, приготовившись к полету...

Они вывалились из люка, а самолет продолжал лететь без управления и вскоре скрылся за горным склоном. Плот наполнился воздухом и принял нужную форму, неожиданно замедлив их падение. Словно внушительный воздушный змей, он планировал в потоке воздуха, неся над небытием три пораженные ужасом человеческие души. Коротышка мысленно молился покровительнице ветра Фенг-по, богине, во власти которой было удерживать их в воздушных потоках.

Метрах в ста в стороне раздался оглушительный взрыв: самолет вонзился в землю, взметнув тучу стальных обломков, ошметков стали и жареных кур. Спустя мгновение их плот тоже коснулся заснеженной поверхности, но тут же подпрыгнул, пролетел еще немного, снова приземлился и с головокружительной быстротой заскользил вниз по крутому склону.

Индиана упирался в нос плота, а Уилли и Коротышка держали в обеих руках по целой связке прикрепленных к корпусу шнуров. Несколько минут плот стремительно несся, точно сани в бобслее, по голому склону. Затем они въехали в лесную полосу. Одной секунды сумасшедшего мелькания деревьев Уилли хватило, чтобы в ужасе закрыть глаза и больше не открывать их. Коротышка же был одновременно напуган и приятно взбудоражен. Все происходило один к одному как в “Снежных людях с Венеры”. Только здесь Инди наверняка сможет вывести их сухими из воды. Коротышка в этом ни секунды не сомневался. Ведь у того просто талант выбираться из самых трудных положений — может быть, даже больший, чем у Лу Герига.

Плот взмыл в воздух, натолкнувшись на лежащий под снегом поваленный ствол и опустился прямо в крону раскидистого дерева. Индиана перекатился к краю и что было сил принялся тянуть за веревку, перетянутую по периметру плота, что дало ему возможность снять их с дерева. Они снова рухнули на землю, и безумная гонка продолжилась. Вскоре скорость спуска уменьшилась — благодаря тому, что всех троих сначала протащило через неширокую речушку, а затем по незаснеженному участку слегка присыпанной листьями земли. Наконец, уже значительно медленнее, плот выехал на свободное от леса пространство, и Инди, решив, что их крестный путь пройден до конца, улыбнулся с облегчением.

— Инди, ты самый великий из людей! — восхитился Коротышка. — Лучше, чем Робин Гуд!

— Порою я сам собой восхищаюсь, — просиял тот, обращаясь к Уилли.

—Я и не сомневалась, — слабо откликнулась девушка.

— Инди!!! — раздался вдруг леденящий кровь крик паренька.

Джонс обернулся, чтобы взглянуть вперед, и в тот самый миг их плот, проломившись через густую стену зарослей, еще раз взмыл в воздух — на сей раз с трамплина, образуемого выступающим над пропастью утесом. Посмотреть вниз ни один из них не отваживался. Описав изящную параболу — что длилось вовсе не так долго, каким показалось, — они с плеском опустились на широкую водную гладь. В пенящуюся воду. В сущий ад. Подхваченный бешеным течением, плот понесся, подпрыгивая на ревущих волнах, налетая на торчащие из воды камни, продираясь между ними.

Все трое судорожно вцепились в страховочные шнуры, хватая ртом воздух и отплевываясь. Поток нес их через пороги, бросал с размаху на утесы, скидывал в водопады... Все силы их были направлены лишь на то, чтобы удержаться и не выпасть за борт, а чтобы попытаться управлять плотом, с трудом перемещаться идти даже молиться и корить себя, времени не было. Все их существо сосредоточилось в пальцах, мертвой хваткой вцепившихся в веревки.

И вдруг, после очередного толчка, от которого у всех троих перехватило дыхание и замерло сердце, плот вновь опустился и поплыл уже медленнее. Течение вытолкнуло его с середины реки и отнесло к берегу, в некое подобие бухты. Не в силах пошевельнуться, все трое лежали на дне надувной посудины. Первым пришел в себя Коротышка и, приподняв голову, слабо позвал:

— Инди?..

— Нормально, Коротышка. Я в порядке, — кашлянув, отозвался тот.

Рядом застонала Уилли. Она промокла до костей и чувствовала себя совершенно разбитой.

— Ты жива? — спросил ее Индиана.

— Нет, — ответила она, а про себя подумала: “Как мило, что ты догадался об этом спросить”. — Я не создана для таких приключений... Где мы теперь?