И, судя по словам не умолкающего гоблина Хорхе, тут все далеко не так просто, как показалось сначала. Тут все чуток более запутанней. И это отлично. Там, где много путаницы и конфликтов – всегда найдется место для активно работающего локтями и дробовиком новичка…

Болтающий за рулем гоблин своего добился – обогатил меня знаниями здешних реалий так богато, что хотелось блевать. Одна беда – реалии были именно здешние, местные, даже местечковые, их область действия ограничивалось достаточно просторным куском земли вокруг двух поселений. Куском земли, что тянулся от недавно покинутого нами заброшенного города до еще одних обширных развалин рангом поменьше. С двух других противоположных сторон этого куска земле – опять руины, причем огромные и, судя по описаниям достаточно толкового Хорхе, успевшего везде побывать, эти развалины раньше были колоссальными предприятиями предзакатной эры. Эти раскинувшиеся на десятки гектаров исполины жадно поглощали всяческое сырье, взамен выдавая многие тонны готовых и самых разнообразных продуктов потребления. Эти фабрики обладали собственными атомными источниками энергии, собственной водой, выкачиваемой из недр, и нуждались лишь в сырье. А еще в дорогах – для поставки сырья и отправки готовых продуктов.

Вот теперь стало ясно, почему здесь столько дорожных эстакад и перекрестков, созданных на века – мировые корпорации строили это для себя и потому строили как следует.

Селения Чикурин и Комерцио лежали как раз посередине – под расположенными над землей многочисленными дорожными железобетонными узлами, что медленно разбирались грубой ручной силой. Никто никуда не торопился. Мир медленно очищался. Система довольна. Обеспеченные работой бесплодные гоблины довольны. Количество гоблинов медленно уменьшается, новые поступления регулярны – но все эти поступления из тех же «старых» запасов замороженного полуфабриката.

Сколько времени прошло?

Как давно случилось все то, что приходит ко мне во флешбэках?

Не знаю. Нет ответа. Но если верить слова Хорхе о том, что в руинах некогда сплошь залитых бетоном фабрик сейчас растут вековые деревья, а до бетона еще надо постараться докопаться сквозь метр плодороднейшей черной жирной почвы… Нет. Глупо что-то предполагать в эти дни. Тут ходят звери, которых не должно существовать. Тут бегают пантеры, способные выдержать автоматную очередь. Тут внутри лиан вместе с соком плывут микроскопические чипы. Если система – или стоящие за ней ученые – сумели сотворить такое… они смогли бы и многократно ускорить рост поглощающей углерод биомассы.

С другой стороны – им некуда было торопиться. Как я уже понял, тут никто не собирался пока возвращать гоблинам их возрожденный милый рай, чтобы был отнят когда-то…

Когда нервно дрожащий за рулем Хорхе выложил все факты и точные сведения что знал, он, чтобы не допустить тягостной для него тишины – а слабаки и говнюки не выносят тишины, стараясь заполнить ее хоть чем-то – он начал пересказывать здешние легенды, вываливая в салон сотни слов о трехголовых змеях, о хищных деревьях, о гигантских тварях, о скрытых в этих местах еще не вскрытых руинах. Обычный ничем не подкрепленный бред. Но я слушал внимательно, не мешая ему вести машину и взяв на себя мониторинг окружающего нас если не враждебного, то холодно-нейтрального пространства. Эти джунгли не для людей. Не зря те бродячие племена не заходят глубоко в леса, ходя по светлым окраинам и делая робкие вылазки чуть поглубже – схватить и сразу же назад на известные натоптанные тропки. Мы же, съехав с заваленной буреломом дороги, сейчас пробирались по каменистому руслу мелкой речушки, полной полупрозрачных огромных головастиков, что беззвучно лопались под мощными колесами. Тяжело хлопающие крыльями птицы лениво убирались с нашего пути, недобро провожая нас долгим взглядом овальных янтарных глаз.

То и дело я, преодолевая вялость и позорную лень, заставлял себя выбирать через люк в крыше и смотреть назад. Те пантеры… тот гребаный шагоход… пойдут они за нами или нет… это зависит от множества факторов.

Я не знаю какое у этого бойца в шагоходе задание – а задание у него есть определенно. Первым делом он вычистит Небесную Башню, превратив там все живое в опаленное мертвое мясо. А вот затем… он может и вспомнить о кусачих и насквозь незаконных чужаках в экзоскелетах, что умчались в глухомань на внедорожнике. Проследить такую тяжелую машину… раз плюнуть даже полному дилетанту. А при наличии послушных и быстрых пантер… это становится легкой прогулкой.

Но его задание может быть иным. Небесная Башня может оказаться лишь первым пунктом. Почему? Потому что как-то чересчур хлопотно посылать столь тяжелую технику и боевых зверей ради частично заселенного небоскреба полного ленивых аборигенов, что умеют только трахаться, бухать и пялиться в экраны под потолком. Для сплоченного и умелого малого отряда из шагохода и зверей система должна была бы составить длительное боевое расписание с как минимум тремя-четырьмя остановками наполненными смешным криками сжигаемых живьем ушлепков. Те контейнеры на пантерах и такой же за задницей шагохода, прикрытый композитным броневым матом – вполне могущий скрывать в себе сложенные солнечные панели – говорят в пользу моей версии. У молчаливого убийцы несколько намеченных целей – и мы в этот перечень не входим. Если так – за нами он не пойдет. Не получилось убить сразу как заметил? Ну и в жопу – главное сделать доклад системе и можно продолжать действовать по плану. А пантер отозвали от преследования по той простой причине, что я мог повредить несомый ими груз – боеприпасы, солнечные панели, продовольствие, мелкие запчасти и прочие крайне важные в любом боевом походе штуки. Умный пилот не захотел рисковать – особенно после того, как я враз сбил выпущенный им разведывательный беспилотник.

Ладно… может еще встретимся. Я умею, но не люблю убегать.

А Хорхе продолжал заливаться, наполняя салон внедорожника водопадом слов. Я, размышляя о своем, не забывал слушать и запоминать. И после второго нашего долгого привала, что подзаправил машины энергией, а нас еще одной солидной порцией мясного рагу, кукурузной кашей и какой-то зеленоватой пряной хренью из фляги, что, по словам хихикающего Хорхе пробуждала живущего между ног зверя, наш проводник и водитель наконец-то, сам того не заметив, рассказал кое-что очень интересное. Не показав насколько меня это зацепило, парой небрежных слов я направил его россказни в новое русло и, спустя еще пару часов, он наконец-то вспомнил добрый десяток историй связанных с тем местом.

Я постарался выпотрошить его голову как можно сильнее, выуживая любые мелкие детали на интересующую меня тему. Давить не пытался – ни к чему. Он и сам был рад вспомнить как можно больше, не забывая добавлять такие важные слова как «возможно», «в этом не уверен», «не могу ручаться, сеньор», «скорей всего эта жирная сука солгала», «не проверено», «сам лично не видел», «этому гнойному бастарду особо верить нельзя». Эти добавляемые им маркеры позволили мне за время путешествия выстроить достаточно стройную и крайне удивительную картину здешнего политического бытия. И говоря о политике, я говорю о настоящих игроках, а не о тех тупорылых хренососах, что носят дохлых орлов на макушке.

Когда грязный внедорожник начал протестующе визжать на каждом ухабе, показывая, что почти исчерпал свой лимит и нуждается в срочном техосмотре, мы оказались на небольшом возвышении – я специально приказал загнать туда машину – откуда можно было оглядеть получше.

Здесь сельва постепенно заканчивалась, хотя кое-где продолжали тянуться упорные длинные языки густой растительностью, что подобно лесным щупальцам медленно стягивалась вокруг этой влажной и душной низины. Первое что бросалось в глаза – некогда многоуровневые транспортные развязки, назвать которые тупо «мостами» язык не поворачивался. Я помню подобные сооружения. Одни только опоры, способные выдержать что угодно, являлись настоящими произведениями конструкторского гения. Они каждую минуту испытывали колоссальные нагрузки, когда по ним одновременно мчались пассажиры и грузы сразу по нескольким типам многоуровневых путей. Артерии, что соединяли целые континенты, а также небесные башни – настоящие, а не окрещенным этим пафосным именем банальные небоскребы. Настоящие Башни вздымались на невероятную высоту – миля, а то и больше, в них вольготно жило или пресмыкалось невообразимое количество гоблинов и всем им надо было куда-то попасть, что-то заказать или что-то отправить. И эти транспортные артерии прекрасно справлялись с любой нагрузкой. Именно они убили в свое время пассажирские авиаперевозки, не считая мегасрочных, где тебя переносил прыжок ракеты, способной за час доставить тебя в любую точку мира. Все предпочитали куда более удобные и куда более дешевые поездки на скоростных поездах или гиперлупах – идеально для средних дистанций. То же самое с доставкой любого объема груза – знай загружай, транспортные вены всегда чисты и готовы принять еще сколько угодно. В течение суток – в любой точке мира. Полная гарантия. Главное плати. Доставки сырья для гигантских фабрик? Да не проблема – для этого и существуют специальные скоростные поезда-пули, что беспрестанно курсируют от места добычи к фабрикам и обратно.