Можно было упрекнуть, напомнив, кто дал право выбора, которым я воспользовалась, руководствуясь соображениями, как поднять статус Ангеловой в глазах гимназического общества, но промолчала. Не мне указывать чародею.

— Да.

Он на секунду прижал к себе крепче и сразу же отодвинулся, что позволило усомниться в ранее сделанных выводах.

Хозяин вернулся в прежнее положение, ноги продолжали нежиться на пуфике. Я была неподвижна, не смела поднять глаз, проедая взглядом кожаный чёрный ремень.

— Я понимаю, тебе очень удобно, но все же.

Мне красноречиво намекали.

— О, простите!

Я моментально вскочила.

— Могу я спросить?

— Не наговорилась с Ангеловой? — левая бровь выгнулась дугой. — После встреч с ней разговоры — последнее, чего мне хочется. Ну, хорошо.

— Могу я узнать, где ваш охранник?

Хозяин фыркнул.

— Полагал, ты спросишь что-то существенное. Он мне надоел, и я освободил его от обязанностей. А теперь дай мне дочитать абзац, и пойдём на ужин.

Один день сменял другой с завидным спокойствием. Никто никого не поджег, не выбросил из окна. Хозяин считал дни, плавно перетекающие в третью неделю заточения и не терял надежды на скорейшее вызволение. Ведь любая ссылка когда-нибудь заканчивается, а у него к тому же начались выпускные испытания в университете. Впервые он радовался экзаменам, но отец никак о себе не напоминал. Он почти не поддерживал контакт со мной, значит, информацию предоставлял кто-то другой или другие. Любой охранник или администрация гимназии сочтёт за честь лично докладывать архонту.

Я остервенело нанесла очередной удар по груше, словно передо мной находился противник из плоти и крови, угрожающий жизни Евгению. Пот лился по лицу, мокрые волосы, собранные в хвост, выбились. Прервавшись, чтобы заправить за ухо прядь, я обвела взглядом пустой тренировочный зал. Остальные давно ушли, выполнив базовые упражнения для поддержания формы. Хозяин был на занятиях, как вольный слушатель.

Висящая груша чёрного цвета качнулась, привлекая к себе внимание. Удар. Ещё удар. Ни усталость, ни боль не могли помешать ежедневным тренировкам.

— У тебя отлично получается, — прозвучало за спиной.

Я резко обернулась и с трудом скрыла удивление.

— Елизавета Григорьевна, — склонившись, приветствовала я.

Ангелова, прижимая к груди книги, приблизилась. Она пришла одна. Видимо, занятия закончились. Я стала снимать перчатки, когда она спросила:

— Было тяжело… учиться всему этому?

— Любое учение сопряжено с трудностями. Могу я спросить, почему вы здесь?

По виску скатилась капля пота. Грудь тяжело вздымалась. В планах было ещё метание ножей, но с появлением Ангеловой стало ясно, что тренировка закончена. Чародейка сделала шаг, посмотрела мне в лицо и замешкалась. Одному богу известно, как она будет исполнять обязанности супруги архонта. Неловкая, неуверенная. Она должна быть надёжным тылом дома правящей династии, но глядя на неё, я не видела в ней Ее Величества.

Она перекинула книги на одну руку и вытащила из сумки бутылку воды.

— Вот, возьми.

— Не стоит, я…

— После такой битвы с грушей вода необходима.

Она протянула бутылку, отказаться было бы оскорблением.

— Благодарю, Ваше Сиятельство. — Я сделала несколько коротких глотков. — Что вас сюда привело?

— Евгений умеет сражаться?

Моя бровь приподнялась в удивлении.

— Евгению Владиславовичу ни к чему обучаться военному искусству. У него сильный демон и большая охрана.

— Да. — Елизавета скинула сумку и положила книги на пол. — Но как часто чародеи призывают демонов? Несколько раз после слияния, чтобы покрасоваться, убедиться, что достигли совершеннолетия?

— Вижу, Ваше Сиятельство беспокоит вопрос слияния. — Ангелова покраснела. — Вы непременно получите своего демона, возможно, кого-то из рода.

— А если нет? Бывали случаи…

— Большая редкость, — заметила я быстро. — В вас течёт кровь Основателей, ваш род древнее и сильнее рода Евгения Владиславовича. Вам нечего бояться.

— Но я не чувствую себя…иначе… — запнувшись, прошептала она.

Я попыталась сохранить бесстрастное выражение лица. Мне совершенно не нравилось, что именно меня юное создание избрало поверенным своих тайн. Я не только не хотела ей помогать, но и не могла.

— Не волнуйтесь, ваши страхи напрасны. Вам только исполнилось шестнадцать, слияние будет летом. К этому времени вы почувствуете силу, сокрытую в вас сейчас. — Я огляделась. — Скоро сюда придут ученики. Давайте уйдём.

— В мою комнату.

Я не выдала своего любопытства, лишь взяла вещи и последовала за ней. До комнаты мы добрались раньше, чем коридоры наполнились чародеями. Комната была обставлена весьма скромно, учитывая, что детям разрешалось украшать жилище на свой вкус. Так как Елизавета теперь являлась невестой наследника, ей предложили переехать в подходящие ее положению покои, но она отказалась и осталась со своей подругой. Итак, две кровати по разные стороны, письменный стол по центру у окна, два стула и большой шкаф с зеркалом. У кровати Екатерины стоял сундук. Аскетично.

— Садись, — Елизавета кивнула на стул, а сама забралась на кровать.

— Слушаю вас.

Ангелова неловко заерзала и сжала пальцами подушку.

— Я бы хотела научиться сражаться.

Визг Альберта в голове был такой силы, что на мгновение пришлось зажмуриться.

— Зачем вам?

— Почему нет? Разве девушка не должна уметь постоять за себя? Я элементарно не умею стрелять из арбалета, а ведь всем известно, как Владислав Алексеевич любит охоту. Когда я стану его невесткой, то буду принимать участие в этой забаве. Разве я могу опозорить нашего правителя и моего мужа?

Я всмотрелась в ее лицо. От природы белоснежная кожа казалась на фоне темной формы прозрачной. Тонкая, как тростинка, Ангелову можно было отправить на тот свет одним ударом. Откуда такое рвение обучиться боевым искусствам у барышни голубых кровей? С другой стороны, в словах был смысл. Девушки ее статуса умели обращаться с арбалетом, а некоторые с луком и даже копьем. Чем только от скуки не займёшься. Вот только Елизавета с детства не славилась крепким здоровьем, поэтому Демонов так ее оберегал. В каком-то смысле он заменил ей отца, вырастил как родную дочь.

— Владислав Алексеевич не одобрит наших занятий.

— Мы не скажем. Пусть будет сюрприз, если все получится.

Плохая затея. Очень плохая.

— Не сносить нам головы, — запричитал Альберт.

— Но ведь приказа Демонова не было. Он не запрещал ее тренировать.

— Жить надоело? Хочешь скрыть от него?

— Зачем ей это понадобилось? Вот в чем вопрос.

— Вы хотите научиться стрелять? — уточнила я, и дух ударил себя по лбу.

— Для охоты, — с улыбкой ответила она.

— Для охоты… — повторила я, скользя по ней взглядом.

Елизавета сидела, скрестив ноги и обняв подушку. Коса перекинулась через плечо. Глаза блестели. Широкая улыбка играла на губах.

— Хорошо, — согласилась я. — Будем заниматься каждый день после занятий.

— Спасибо! Только пусть это будет нашим секретом — не говори Евгению.

Альберт схватился за лицо и истерично закричал. Ему бы в актёры. Как хорошо, что кроме меня его никто не видит и не слышит.

— Конечно, — улыбнулась я. — Что-нибудь ещё?

Она замялась, закусила губу.

— Видела, как ты дерёшься. Захватывающе! Неудивительно, что ты начальник охраны.

Я склонила голову в знак благодарности.

— Тебя обучали с детства. Тяжело, наверное, было, да?

— Да.

— Что ты умеешь?

— Что вы хотите знать?

Елизавета помолчала.

— Я была совсем ребёнком, когда впервые тебя увидела. Ни раз слышала о тебе сплошь хорошее. Ты что-то вроде моего кумира.

Я постаралась скрыть удивление и смущение.

— Ваше Сиятельство не у тех спрашивали. Если хотите услышать правду, спросите у врагов.

— Пожалуйста, давай без титулов. — Она приблизилась и сжала по-дружески на мгновение мою руку. — Разве враги не отзовутся преувеличенно негативно?