— один из тех легендарным странников, которые идут, куда ведет судьба, и там находят тех, кто нуждается в их помощи, реализуя тем самым свое предназначение. Звучит это очень уж возвышенно, но прикосновение к мифу завораживает девочку, и моя загадочность растапливает ее грусть-печаль.

Каким-то образом Аннамария знает, что мать Джоли, обучая девочку дома, делает упор на сочинения. Она предлагает ей написать свою часть этой истории, в которой мы все принимали участие, а потом отослать написанное мне, через Оззи Буна, моего друга-писателя из Пико Мундо, чтобы я мог включить ее заметки в свою версию произошедшего в «Уголке Гармонии». Когда Джоли узнает, что я уже написал несколько томов мемуаров, которые не будут опубликованы при моей жизни, эта идея ее захватывает. И пусть она знает, что никогда не будет держать в руках книгу с этой историей, только может получить копию моей рукописи, ее это вполне устраивает. А осознание того, что мы, пусть и не напрямую, можем оставаться на связи, окончательно высушивает ее слезы.

Когда мы возвращаемся, чтобы присоединиться к семье, Аннамария говорит:

— Садясь за письменный стол, Джоли, ты должна помнить следующее. Если ты хочешь, чтобы твоя и Одда истории казались единым целым, писать ты должна просто, как говоришь, как думаешь, не стараться вещать каким-то писательским голосом, который не твой. Ты этого не видишь, в отличие от меня, но у тебя и Одди много общего. Вы оба любите мир, несмотря на все ваши страдания, и у вас обоих обостренное самосознание. Вы с Одди пытаетесь столь многое охватить, одно напоминает вам о другом, и третьем, и четвертом, вы и здесь, и там, и где-то еще одновременно, но при этом вы не разбрасываетесь. Все держите под контролем. Когда будешь писать, избегай непоследовательности. Помни об этом, и тогда твои слова и слова Одди сольются. Будь вне истории, и в истории, и над историей одновременно. Будь собой и только собой, а это значит быть собой и всеми людьми, которых ты любишь, и тогда Одди всегда будет с тобой, как ты, а это я знаю, всегда будешь с ним.

Мои слезы Аннамарию совершенно не волнуют. Мысль вытереть их у нее не возникает.

Несмотря на прохладу, никто не хочет подвести под трапезой черту, но, так или иначе, наше пребывание на берегу заканчивается.

Вернувшись в коттедж номер семь, я долго стою под горячим душем, хотя умылся раньше, после ухода из дома Хискотта и до его сожжения.

Рафаэль проводит эту ночь со мной, а Бу отправляется куда-то по своим, только ему ведомым делам. Хорошая собака — это поддержка, и золотистый ретривер поддерживает меня, а Бу, возможно, тоже кого-то поддерживает в том месте, которое я не могу себе и представить. Я оставляю лампу включенной, но мне ничего не снится.

Проснувшись перед самой зарей, я лежу, слушая похрапывание Рафаэля, и думаю, что это означает, быть падшим. Мы все падшие в растерзанном мире, и в голову мне приходит только одно: после тысяч лет, когда мы думаем о падших ангелах, мысли у нас те же, что и всегда: они сеют горе на Земле. Но Вселенная при всей ее огромности тем не менее единое целое. И то, что верно на одном ее конце, верно и на другом. Несомненно, несчастье, так же как радость и надежду, можно найти повсюду. Инопланетные артефакты, хранящиеся в Форт-Уиверне, продукт иной цивилизации, но, возможно, они одновременно и часть древней истории человечества.

Поднявшись с кровати, я снова принимаю душ, а потом мне звонит Эд. Ранее мы договорились, что он остается на связи с Джоли и будет ее тайным другом, но больше не позволит ей войти в последнюю стальную дверь, ведущую в Уиверн. Мы прощаемся. Его последние слова: «Живи долго и процветай». Мои: «Открой двери модуля, ЭАЛ», — и я думаю, что он смеется.

Когда мы уезжаем, Аннамария сидит за рулем «Мерседеса», который одолжил нам Хатч Хатчисон из Магик-Бич. Вдоль подъездной полосы, ведущей к местной дороге, бок о бок стоят все тридцать шесть членов семьи Гармони, ждут нас, и, по-моему, делают они это напрасно. Джоли стоит в самом конце, с отцом, матерью и дядей Донни. Она машет рукой. Я отвечаю тем же.

Прибрежная автострада ведет нас на юг, к месту, которое зовется Роузленд, где все будет гораздо хуже, чем в «Уголке гармонии» в самые худшие дни. В Роузленде мне придется полностью забыть про Джоли, потому что мысли о ней, со всей ее ранимостью, живущей в этом ужасном мире, могут меня парализовать. А у меня есть работа, которую надо делать…

2013 г.