Стёпа в себя не приходил. Хран довёл цвет его ауры до обычного. Я пытал Драко, выуживая из его воспоминаний, что за плетение применили против Стёпы эти редиски. Поскольку запоминать задача не стояла, то, конечно, наблюдающий конструкт не запоминал, но я пытался с помощью Драко добыть из него какую-нибудь информацию.

Драко вновь поднял вопрос о том, что он может помочь мне запоминать. Я повыяснял: выглядит это так, что пока Драко находится в моей ауре, то он может свою память расшарить с моей. Я буду помнить то, что запомнил он, как будто это запомнил я сам.

Вроде бы полезная фича, но если вдруг я где-то окажусь без Драко, то все воспоминания, что я буду хранить в нём, потеряются. Надо подумать, как это применять и стоит ли применять.

Я продолжал пытать наблюдателя, и всё, что удалось из него выудить, говорило о том, что плетение как-то воздействовало на мозг Стёпы. Какой-то вид ошеломления. Кусочек плетения в свёрнутом виде всё-таки удалось восстановить.

Отправил конструкт поискать среди толпы магов похожее плетение и если найдётся, то украсть. Когда конструкт вернулся с плетением, Стёпа уже очнулся.

Я попросил Драко зарисовать плетение, принесённое вором, в базу данных, а мы отправились домой.

— Стёпа, дурашка! Видишь, чем может кончиться?

Я посмотрел характеристическое число Стёпы, оно поднялось до 23. Восемь магов от девятого до одиннадцатого уровня, и результат — плюс уровень у Стёпы.

Может быть, когда у него сам по себе рос уровень, это он охотился на магов?

…

Вытянувшись в цепочку, по городу шли маги. Интервал между ними был не более ста метров. Эту информацию принёс нам сперва один наблюдатель, затем другой…

— Что будем делать? Бежать? — спросила Света.

— Думаешь, они нас тут засекут? Там, где Стёпа буянил, ведь не заметили!

— Они же не просто так прочёсывают. Возможно, сейчас у них какие-то средства обнаружения лучшие, чем тогда были.

— Сколько минут осталось до того, как они до нас доберутся?

— С полчаса.

— Я думаю, что всех, кто сейчас выезжает из города, будут проверять гораздо тщательнее, нежели при прочёсывании. Я за то, чтобы остаться. Ты предлагала свернуть ауру? Покажи, а я посмотрю, как это выглядит.

Светлана села на диван, убрала все слои из ауры в конструкты. Потом её аура начала уменьшаться и в какой-то момент перестала быть видна.

— Вот так, — сказала Света.

— Нет времени учиться, давай на мыслесвязи я буду делать под твоим контролем.

Но мыслесвязь не работала при свёрнутой ауре. Светлана освободила ауру и показала мне, что нужно делать.

— Когда ты этому научилась?

— Когда сидела и ждала, что ты очнёшься возле Омска. Появились маги, и я от них так пряталась: маскировки ведь тогда у меня не было — пришлось срочно что-то изобретать. Кроме как полностью скрыть ауру, ничего не придумала. Потом ты очнулся — стала их Шипами угоманивать.

— А со Стёпой что будем делать?

— В кому его! Хран!

Хран забрал у Стёпы энергию, Стёпа второй раз за день свалился безжизненным кулем. Я уложил его в переноску. Света отправила Храна повисеть на высоте пару километров, я разогнал все остальные конструкты.

Затем свернул свою ауру, Света свернула свою.

— Я остался почти без зрения. Только тебя и вижу, — посетовал я.

— Потерпи часок.

Мы ждали несколько часов. Когда оцепление проходило мимо нашего дома, мы видели всполохи сканирующих плетений. Потом проходила ещё одна волна, мы продолжали притворяться предметами мебели.

— Я, кажется, знаю, как они вычисляют наш маршрут движения, — догадался я.

— Как?

— В тех городах, где мы никак не проявляем себя, мы всё равно вешаем сборщиков Синевы. Если кто-то контролирует поступление Синевы на накопителях, то он видит снижение.

— Да, и на прослушке они говорили про Новосибирск раньше, чем мы сюда приехали. То есть наш маршрут уже просчитан.

— А сегодня как они нас засекли? По попытке разрушить телепорт из Сути?

— Или какая-то сигналка засекла много конструктов.

— Нам надо менять поведение. А то уж больно мы предсказуемы.

Пересидев все эти прочёсывания города магами, я захотел им чем-то ответить. Но вот чем?

Вспомнил, что у нас есть значительный запас фиолетовой Маны, изъятой ещё в Казани. Из трёхсот пятидесяти килоджоулей Маны разных цветов, и фиолетовой в том числе, можно материализовать двадцать грамм железа. Фиолетовой на эти двадцать грамм уходит двести тридцать килоджоулей. На двадцать килограмм, стало быть, нужно двести тридцать мегаджоулей. А на двадцать тонн — двести тридцать гигаджоулей.

А у нас запас около пятисот. То есть можем материализовать примерно сорок тонн железа. Но ещё нужно двести семьдесят гигаджоулей прочих цветов. Я отправил полсотни сборщиков за прочими цветами.

Светлана поехала купить фотоаппарат с телеобъективом, а я исследовал вопросы материализации больших объёмов вещества.

Драко запоминал, а потом я смотрел на процесс материализации в замедленном темпе. Получился интересный результат.

Материализационный тройник выделяет этакий газ, который через несколько сотен миллисекунд становится веществом. Этот газ тоже уже вещество, но какое-то другое. Он не совсем газ, а отчасти похож на жидкость. Эм-м… Всё-таки это газ, но очень плотный газ. Если между жидкостью и газом провести отрезок, то это вещество всё же будет ближе к газу. Ещё не жидкость, но уже не газ. Наверно, 55 на 45.

Я назвал его протовеществом. Так вот, если мы хотим материализовать, например, цилиндр, то можно действовать так, как будто мы работаем с расплавленным материалом. Взять форму и залить в неё протовещество. Когда оно затвердеет, то получится цилиндр.

Но залить в форму надо успеть за пару сотен миллисекунд. Для этого мне нужен материализационный тройник, способный прокачать через себя тераджоуль маноэнергии примерно за секунду.

Я поэкспериментировал с малыми материализаторами и выяснил, что площадь сечения общей части тройника для моей задачи должна быть около десяти квадратных сантиметров. Попробовал создать такое… гхм… плетение, это, оказывается, куда проще, чем создавать его из ниточек.

Если просто материализовать сорок тонн протовещества за одну секунду, то под действием силы тяжести оно сразу начнёт падать и за эту секунду упадёт где-то на четыре с половиной метра.

Получится, что внизу оно уже будет материализовано, а вверху процесс материализации ещё будет идти. Плотность железа внизу выйдет обычная, а от центра и к верху появятся пустоты и раковины.

Если материализатор продолжит работать, то вещество (в данном случае железо) будет как бы капать каплями по три метра высотой с пустотами в хвосте где-то с метр.

Если материализатор будет падать вместе с протовеществом, то в центре получится избыток протовещества, оно сперва найдёт себе место, пройдя сквозь уже материализованные ранее стенки, и только потом материализуется. В этом случае можно получить шар довольно большого размера. Но форма шара при этом будет искажена из-за сопротивления воздуха.

Сорок тонн железа — это где-то около пяти кубических метров. Для такого количества вещества конструкт выставляет тройник материализации, начинает подавать в него энергии, а сам — двигаться вниз со скоростью два метра в секунду. В результате через секунду у нас материализуется тело примерно одинаковой плотности, похожее на бомбу без стабилизатора из фильмов.

Вначале материализатор движется быстрее протовещества, затем оно, под действием силы тяжести, его догоняет. В итоге в носовой части получается утолщение и к хвосту уменьшение диаметра.

Я добавил ещё четыре тройника материализации меньшего размера и натренировал пятёрку конструктов, действуя слаженно, материализовывать этакую железную бомбу с четырьмя стабилизаторами.