– Разумеется, настоящие, – раздраженно ответил Руфус, недоверчиво глядя на нее. – Зачем мне дарить моей жене фальшивое кольцо?

– Почему нет? Это ведь фальшивый брак! – отрезала она. – Или ты просто боялся, что кто-нибудь может заметить фальшивое кольцо на безымянном пальце жены Руфуса Грешема?

Она снова бросала ему вызов, и он был готов его принять. Но в то же время ему не хотелось поддаваться на ее провокацию.

– Я только спросил, Габриэлла, – спокойно ответил Руфус – Можешь делать с этим дурацким кольцом все что хочешь. – Он продолжил есть своего лосося.

Он согласен играть в ее игру, но только по своим правилам.

– Как Холли? – спросила Габриэлла после нескольких минут молчания.

– Отлично, – отрывисто бросил он. – Она немного удивлена, что тетя Габриэлла стала ее мачехой, но в остальном все в порядке.

– Наверное, тебе не следовало ей говорить.

– Ну конечно. – Руфус нетерпеливо вздохнул. – По-твоему, было бы лучше, если бы она услышала, как кто-то из прислуги назвал бы тебя миссис Грешем?

Положив вилку и нож, Габриэлла промокнул губы салфеткой, прежде чем ответить ему.

– Слуги называют меня мисс Габриэлла, – спокойно произнесла она. – Полагаю, ты сказал Холли, что наш брак лишь временное соглашение? Что я не буду вмешиваться в ваши с ней отношения?

У Руфуса пропал аппетит. Он надеялся, что они будут как можно реже ужинать наедине.

Он с грохотом отложил в сторону вилку.

– Я не привык оправдываться.

Габриэлла слегка наклонила голову.

– Очевидно, ни перед кем.

– К черту все это! – Поднявшись, он бросил салфетку на стол. – Слава богу, что в следующем месяце я отправляюсь на несколько дней в Нью-Йорк. Но, боюсь, этого будет маловато.

Внешне Габриэлла никак не отреагировала на его эмоциональную вспышку, но в душе испытала облегчение от того, что на несколько дней она будет избавлена от его волнующего присутствия. В то же время к этому примешивалось чувство пустоты.

Она будет рада его отсутствию, сказала себе Габриэлла. А под ложечкой у нее сосало оттого, что она плохо поела.

– Ну? – подтолкнул ее он. – Тебе нечего на это сказать?

Габриэлла бросила на него яростный взгляд.

– Может, приятного путешествия?

Руфус глубоко вдохнул.

– Я имел в виду, что-нибудь о Холли.

Она поморщилась.

– Но ты ведь только что запретил мне критиковать твои родительские качества.

– Я так понимаю, это один из тех случаев, когда решила сделать так, как я велел.

– Именно! – согласилась она.

Руфус нетерпеливо покачал головой. Ему хотелось убраться отсюда, пока он не придушил ее. Обычно, приходя домой, он отдыхал после напряженного рабочего дня, но сегодня был готов взорваться. И это могло найти выражение в разных формах.

– Возможно, у меня возникнут в Нью-Йорке какие-нибудь неотложные дела, и мне надо будет задержаться там на месяц, – отрезал он. – Таким образом, мне придется терпеть твое присутствие на четыре недели меньше.

Она с самого начала знала, что последнее, чего он хотел, это жениться на ней, но его слова причинили ей боль.

Все дело было в том, что произошло между ними днем в его квартире.

Габриэлла не ожидала, что окажется с ним в постели сразу же после свадьбы. По правде говоря, она вообще не думала, что это когда-нибудь произойдет. Она не могла забыть, как страстно они желали друг друга.

Это разительно отличалась от того, что произошло на Майорке. Тогда она была полна девичьих мечтаний и безнадежно влюблена. Сегодня она отдалась ему со страстью зрелой женщины и ужасно боялась, что это могло повториться в любое время.

Но еще больше она боялась, что этого могло не случиться.

Разве это не было нелепо?

Руфус пристально уставился нее, словно пытаясь прочитать ее мысли.

Придав своему лицу непроницаемое выражение. Габриэлла с вызовом посмотрела на него.

К счастью, он быстро повернулся и направился к двери.

– Руфус? – Габриэлла остановила его.

Глубоко вдохнув, он оглянулся и вопросительно посмотрел на нее.

– Да?

– На твоем месте, я бы продолжала пользоваться квартирой, – язвительно посоветовала она.

Теперь у него не останется сомнений насчет того, что она не желает делить с ним постель. Его бледно-зеленые глаза сверкали от ярости.

– Не беспокойся, я так и сделаю, – насмешливо ответил он, затем повернулся и вышел из комнаты.

Габриэлла слышала, как за ним захлопнулась дверь кабинета, принадлежавшего раньше его отцу. Облегченно вздохнув, она бессильно опустилась на стул и закрыла лицо руками.

После того как она поняла, что натворила, ей захотелось как можно скорее убраться из его квартиры.

Руфус ни в коем случае не должен узнать, что он был ее первым и единственным любовником.

– Что ты делаешь, черт побери?

Слегка покачнувшись на верхней ступеньке стремянки, Габриэлла удержала равновесие и посмотрела на Руфуса, стоящего внизу.

Наверное, она похожа на огородное пугало, подумала девушка. Ее густые темные волосы были собраны с помощью шарфика на затылке, но несколько непослушных прядей выбились из прически. На раскрасневшемся от старания лице не было ни следа косметики, на носу красовалось пятно грязи. Ее черные джинсы и фиолетовая футболка были изрядно поношенными, но вполне подходили для того, чтобы снимать со стен пыльные искусственные растения и картины.

В отличие от нее, Руфус, как обычно, выглядел просто потрясающе в деловом костюме и кремовой рубашке с подходящим по цвету галстуком.

Они прибыли в «Грешемс» по отдельности. Подождав, пока Руфус уедет, она добралась железнодорожной станции и села на поезд. За два часа после своего прибытия она видела Руфуса в первый раз.

– А что, по-твоему, я делаю? – раздраженно спросила она, осторожно спускаясь вниз.

Ей меньше всего хотелось потерять равновесие и упасть на руки Руфусу после того, как они все выходные держались отстраненно.

Впрочем, это оказалось несложно. Руфус, не то по привычке, не то из-за их разговора в пятницу вечером, в субботу взял Холли с собой в офис, воскресенье повез ее на прогулку. Оба раза возвращались в Грешем-Хаус после ужина, укладывал Холли спать, а затем закрывался в своем кабинете.

Таким образом, Габриэлла провела выходные в одиночестве, слоняясь от скуки по огромному дому.

– Я думал, ты собиралась нанять рабочих. – Руфус нахмурился. Снаружи он заметил объявление, в котором говорилось, что ресторан «Габриэллас» будет открыт через две недели.

– Я наняла их. – Спустившись вниз, девушка вытерла о джинсы пыльные руки. – Они приступают завтра. Я подумала, что сама могу сделать подготовительную работу. – Она пожала плечами. – К тому же я терпеть не могу искусственные растения. – Она наморщила нос.

– Ты предпочитаешь естественность, не так ли? – насмешливо спросил он.

Габриэлла смерила его взглядом.

– Да, во всем.

Руфус не знал, что она приехала в «Грешемс», до тех пор, пока ему не сказал об этом кто-то из сотрудников. Последние полчаса он боролся с искушением спуститься вниз и увидеться с ней.

Она была очень красивой, нехотя признал он. Непокорные пряди ее густых черных волос выбились из-под фиолетового шарфика, которым она собрала их на затылке. Ее щеки порозовели, на носу было пятнышко грязи. Фиолетовая футболка обтягивала ее полную грудь, а джинсы с заниженной талией открывали плоский загорелый живот и подчеркивали длинные стройные ноги.

Он намеренно избегал ее все выходные. Хотел наказать ее за то, что она не хотела его так же сильно, как он ее.

Он не прикасался к ней всего два дня, а уже сходил с ума от желания.

Сейчас она стояла рядом с ним и выглядела очень сексуальной даже без модной одежды и макияжа.

– Я тоже предпочитаю естественность, – с вызовом ответил он. – Вот только жаль, что ее часто бывает трудно найти.

– Продолжай искать, Руфус, – усмехнулась она. – Уверена, однажды тебе повезет.