В то время, как конфуцианство развило практически и политически этическую философию, даосизм (или таосизм) характеризовался мистицизмом и холистическим мышлением. Лао-Цзы (Lao Tzu) обычно рассматривается как крупнейший представитель даосистских тенденций в культурной жизни Китая. Другим влиятельным даосистским мыслителем был Чжуан-Цзы (Chuang Tzu, р. 369 до Р.Х.). О жизни Лао-Цзы известно мало. Достоверно лишь то, что он был старшим современником Конфуция. Считается, что он жил в одиночестве и избегал известности. Имя Лао-Цзы неотделимо от известного произведения Дао дэ цзин (Книга о пути и его добродетели или Книга о дао и дэ), хотя и сомнительно, что оно написано им. Возможно, оно было создано его последователями.

Дао дэ цзин представляет собой классический текст по даосистской философии. Оно трудно для понимания и порождает большие проблемы его интерпретации. Как и Гераклита, Лао-Цзы часто называют «загадочным» и «непостижимым». Дао дэ цзин стал значительным вкладом в китайскую философию природы или бытия. Это отличает его от практически ориентированной конфуцианской философии. Оно также явно порывает с некоторыми центральными философскими положениями, которые обычно ассоциируются с конфуцианской традицией.

Фундаментальным понятием для Лао-Цзы является «дао». О дао говорится, что оно является «неопределенным», «бесконечным», «неизменным», «безграничным в пространстве и времени», «как хаосом, так и формой». Подобные словесные обозначения могут только намекать на то, что они обозначают. Язык, строго говоря, в этом случае оказывается неадекватным, потому что он немедленно предполагает, чем дао является, даже когда это делается путем отрицательных определений. В западном мышлении подобный подход ассоциируется с отрицательной (апофатической) теологией, согласно которой мы не в состоянии положительно высказаться о Боге. Мы можем только утверждать, чем Он не является. Вместе с тем рассуждения Лао-Цзы о дао выглядят как имеющие много общего с типом вопросов и ответов, которым пользовалась греческая натурфилософия. Так, Анаксимандр считал, что «первоначало» является апейроном, неопределенным и безграничным. Здесь, без сомнения, можно увидеть некоторое семантическое сходство между дао и апейроном. Как и Анаксимандр, Лао-Цзы утверждал, что дао предшествует Небу и Земле, что дао является источником рождения и уничтожения всего существующего. Он использует образы, в которых дао предстает «матерью мира», начальным пунктом всего разнообразия существующего. Возможным объяснением дао является то, что оно выступает как бытие бытия, неопределенная исходная сила, являющаяся основой всего, что существует. Однако в других местах Лао-Цзы говорит, что «бытие происходит из небытия». Возможно, он имеет в виду, что исходная сила, или «бытие», должно быть обусловлено «небытием», чтобы избежать превращения дао в вещь или нечто существующее. Подобные интерпретации сопряжены с большой долей неопределенности, но если их допустить, то можно утверждать, что Лао-Цзы представлял проблему дао аналогично тому, как досократики оперировали проблемой субстанции.

Точка зрения Лао-Цзы на изменение имеет явные параллели с ранней греческой философией. Видимо, он считал, что в нашем существовании есть некий основной принцип справедливости. В соответствии с этим принципом, когда нечто заходит слишком далеко, то возникает обратная реакция: «Обернется несчастьем то, что было счастьем, а счастье покоится на несчастье». Когда нечто достигает своей крайности, оно переходит в свою противоположность. Чрезмерное счастье оборачивается горем. Крайнее несчастье обращается в радость. Существует, следовательно, некоторая сила, вмешивающаяся, когда нечто выходит за свои естественные границы, когда торжествует чрезмерность (hybris), и восстанавливающая порядок, который должен быть или будет. Подобные мысли высказывал Гераклит. В одном из фрагментов [D: 94] он говорит, что Солнце не преступит своей меры. Если оно это сделает, то его накажут Эринии, служительницы богини справедливости Дике. Видимо, и Лао-Цзы и Гераклит вводили космический принцип справедливости, который поддерживает упорядоченное существование.

Нетрудно представить, что «загадочность» Лао-Цзы оказалась в противоречии с прагматическими социально-этическими максимами конфуцианства. Лао-Цзы также явно выступал против традиции конфуцианского воспитания мандаринов, заявляя, что было бы лучше, если бы люди имели меньше знания, а не стремились к его максимуму. Слишком большая образованность человека служит только порче его души.

Первое, о чем размышляли греческие философы, была природа, physis. Поэтому начальный период греческой философии, приблизительно с 600 по 450 гг. до Р.Х., называется натурфилософским периодом. Но около 450 г. одновременно со становлением афинской демократии произошло изменение предмета философских размышлений. Оно было вызвано как внутренней динамикой развития ранней греческой философии, так и политическими обстоятелъствами.

Рассмотрим вначале внутренние причины этого изменения. Представим, что мы оказались в этом времени в роли изучающих философию. Нам предшествует полтора века философской традиции, в которой существует много различных точек зрения. Некоторые из них противоречат друг другу, но все они претендуют на истину. Что-то здесь не так – такова была бы наша естественная реакция. Ведь в лучшем случае, только одно из существующих учений может быть истинным.

К такому выводу и пришли в то время очень многие. Изучавшие философию постепенно становились скептиками, то есть сомневающимися в обоснованности любой точки зрения. Ведь один философ утверждает, что первоначалом является вода, второй – апейрон (беспредельное), третий — огонъ, четвертый — атомы. Одни философы учат, что существует четыре первоначала, а другие – бесконечное количество. В лучшем случае только одно из таких утверждений является правильным. В чем тогда ошибаются остальные?

Несовместимые друг с другом утверждения об одном и том же получены с помощью мышления. Следовательно, чтобы понять, почему и как это произошло, надо разобраться в том, что такое мышление. В результате таких размышлений центр философского внимания был перенесен с природы на человеческое мышление. Был поставлен вопрос об условиях получения достоверного знания.

Таким образом произошел переход от претенциозных и часто слабо обоснованных натурфилософских спекуляций к скептической критике знания и теории знания, от «онтологии» (греч. logos – теория, объяснение, to on – бытие), или учения о бытии, к «эпистемологии» (греч. episteme – знание), или учению о знании.

Человек не просто пристально смотрит на объекты, а затем формулирует о них утверждения. Человек стал проблемой для самого себя. Мышление обратилось к самому себе. Человек начал рефлексировать, то есть исследовать себя и свое собственное мышление.

Нечто подобное произойдет после 1600 гг. и в английском эмпирицизме, когда совершился переход от построения всеохватывающих систем (Декарт, Спиноза) к скептической критике знания (Локк, Юм).

Итак, около 450 г. до Р.Х. человек поставил себя самого в центр своих интересов. В греческой философии начался так называемый антропоцентрический период (греч. anthropos – человек).

Наряду с этим эпистемологическим поворотом имеется и другое основание для выделения этого периода. Оно было связано с обращением философии к человеку и выражалось в отчетливой постановке этико-политических вопросов[18]. Человек стал проблемой для себя самого не только в качестве мыслящего, но и в качестве действующего существа.