Она почти не помнила, как прошел остаток того дня. Да и последние две недели школьных занятий тоже. По традиции выпускники заканчивали учебу на неделю раньше, чем остальные классы. Ну а поскольку Стеф не пошла на торжественную церемонию проводов, то после той ночи, когда Билл ее поцеловал, она видела его еще один лишь раз. Правда, к тому времени он уже женился и стал отцом ребенка.

Отцом Джеффа. Странно, подумала Стеф, она еще помнит имя мальчика. Что же касается Билла, сегодняшнее ее волнение при встрече с ним оказалось сюрпризом для нее самой. Глупо!.. Абсурдно!.. Они ведь даже с трудом узнали друг друга. И все же в глубине души что-то говорило, что ей лучше держаться от него подальше. Довольно сюрпризов!

Шел десятый час вечера, когда Билл завез к ним домой вещи Стеф. Айрин встретила его у дверей, объяснив, что сестра устала и уже легла. Билл так толком и не понял, что испытал он, узнав об этом: разочарование или облегчение.

Возможно, сказал он себе, садясь в машину, — и то, и другое понемногу. Наверное, это даже лучше, что ему не представилась возможность увидеть Стеф снова. По крайней мере, надо сначала разобраться с теми, казалось, давно уснувшими чувствами, которые вновь пробудила встреча с ней.

— Ну, куда теперь? — спросил Брайен Маккиган, сидевший рядом с ним в пикапе.

Коренастый толстяк, которому уже давно перевалило за сорок, Брайен был отличным плотником, у которого Билл когда-то учился премудростям этого ремесла. Теперь Брайен на него работал.

— Обратно к машине Стеф, — ответил Билл, разворачивая на дороге свой автомобиль. — Днем я уже ликвидировал поломку. Теперь потребуется твоя помощь, чтобы доставить машину ко мне домой. А уж там я и займусь окончательной регулировкой.

Брайен покорно пожал плечами и натянул бейсболку поглубже, чтобы ее не сдуло ветром, врывавшимся в открытое окно.

— О'кей, я не против. У моей старухи с утра было препаскуднейшее настроение. Так что могу тебя заверить, домой я не тороплюсь.

Билл покосился на друга.

— Как я ее понимаю! Если бы каждое утро, просыпаясь, я тоже видел тебя рядом с собою, думаю, у меня настроение было бы не лучше.

— Спасибо, дорогой, — буркнул Брайен. — Ты настоящий друг.

Билл засмеялся. Несколько минут спустя он затормозил возле маленькой зеленой «ауди», принадлежавшей Стеф.

— Посиди пока тут, я попробую ее завести, — бросил Билл через плечо, выбираясь из пикапа.

Отперев ключом дверь «ауди», он протиснулся внутрь. В полутемной кабине легкий запах духов Стеф закружил ему голову. Билл завел мотор, дал Брайену сигнал следовать за ним. Всю дорогу до города он думал о Стеф.

Уже лежа в постели и глядя сквозь открытое окно на звездное небо, Билл вздохнул: если бы она только знала, как сильно он хотел бы ее увидеть снова!

Глубокой ночью его разбудил пронзительный телефонный звонок. Опрометью скатившись с кровати, он схватил трубку:

— Алло! — и бросил взгляд на часы: О, Господи, три!

— Билл?..

Он услышал дрожащий голос своей бывшей жены.

— Оттилия, что стряслось?! Что с Джеффом?! — прежде чем она успела ответить, в его голове пронеслись самые ужасные предположения.

— Да он-то жив и здоров. Я тебе скажу, что стряслось. Твой сын разбивает мою жизнь, и это после всего, что я для него сделала! Ума не приложу, как он мог выкинуть такой финт!

У Билла отлегло от сердца: с сыном все в порядке. Вздохнув с облегчением, он подпер голову рукой.

— Оттилия, ты напугала меня до смерти. Знаешь, который час?

— Конечно, — огрызнулась та. — Передо мной висят часы. Прямо над столом офицера полиции в отделе по делам несовершеннолетних. Думаю, тебе лучше сюда приехать самому.

— Лечу, — бросил он уже на ходу.

В мгновение ока натянув джинсы, Билл кинулся к машине и уже на бегу вспомнил о том, что должен был сегодня позвонить еще в одно место.

Воскресным утром первые лучи солнца проникли через неплотно задернутые шторы и, ласково прикоснувшись к лицу Стеф, разбудили ее. И все же она не спешила покидать сладкие объятия сна. Перевернувшись на спину и не открывая глаз, она нежилась в полудреме, наслаждаясь знакомым с детства ощущением родного дома. Бодрящая свежесть накрахмаленного постельного белья, тонкий аромат ванильных свечей, ветерок, доносивший через распахнутое окно пьянящий запах омытых росою трав, — все это наполняло ликованием каждую клеточку ее существа.

Где-то вдалеке послышался детский смех. На какое-то мгновение ей, еще находившейся во власти ночных грез, почудилось, что это маленькие сестренки Кэт и Вики играют на лужайке перед домом в салки, ожидая, когда и она присоединится к ним.

Воспоминания мягкой лапой стиснули ей горло. Больше всего на свете Стеф захотелось перенестись в то далекое прошлое, когда она была ребенком. Боже милостивый, она бы сейчас все отдала, чтобы вернуться в свое детство с его невинными забавами и сладкими мечтами, когда большой и удивительный мир расстилался перед ней, наполненный ярким светом, когда казалось, что в жизни нет ничего невозможного. О, как бы она хотела не знать сейчас многое из того, чего она не ведала тогда!

Звук открывающейся двери заставил Стеф вернуться на землю. Она открыла глаза и протянула руку, нащупывая на спинке кровати свой халат. Из-за полуоткрытой двери показалась голова Айрин.

— Доброе утро! — Ее улыбка была такой же яркой, как солнечный свет, уже полностью затопивший маленькую желтую спальню. — Я хотела проверить, не проснулась ли ты, — сказала Айрин, входя. — Выспалась?

Стеф ответила благодарным взглядом.

— Да, замечательно!..

Она улыбнулась, с удовольствием отметив про себя, что это действительно так. Впервые за многие недели Стеф могла честно признаться, что по-настоящему расслабилась и отдохнула. И впервые за многие месяцы она чувствовала себя спокойно и уютно.

— Есть хочешь? — мягко спросила Айрин, пройдя к окну и раздвигая шторы.

Комната наполнилась утренней свежестью.

Стеф отрицательно покачала головой и, встав с кровати, облачилась в легкий халат изумрудного цвета, который ей одолжила Айрин.

— Нет, я в последнее время вообще отвыкла завтракать.

Чтобы не беспокоить сестру, Стеф не стала продолжать, что за прошедшие после развода месяцы еда превратилась для нее в крайне неприятную, хотя и вынужденную процедуру. Садясь за стол одна, Стеф особенно остро чувствовала себя брошенной и никому не нужной. Из-за этого она практически полностью отказалась от регулярного питания, лишь легко перекусывала на ходу.

Айрин повернулась к ней, с тревогой вглядываясь в широко раскрытые глаза Стеф.

— Я приготовила твое любимое, — и она соблазнительно облизнулась. — Булочки домашней выпечки с корицей и апельсиновый джем. И еще настоящее сливочное масло!..

Последнее она произнесла с нескрываемой гордостью. Айрин сама взбивала масло, предпочитая его всевозможным суррогатам из супермаркета. Всем перечисленным можно было, наверное, соблазнить даже самого стойкого отшельника, каким Стеф отнюдь не была. Она почувствовала, что у нее уже потекли слюнки.

— Ладно, ладно, уговорила, — засмеялась она. — Булочки с корицей и настоящее масло! Кто ж тут устоит?

И она последовала за Айрин на кухню, завязывая по пути поясок халата на своей тонкой талии. Айрин шла впереди, одетая, как обычно, в домашние брючки и белоснежную блузку из чистого хлопка.

— А ты разве не пойдешь сегодня в церковь? — с удивлением спросила Стеф, вспомнив, что сестра старается не пропускать воскресные мессы пастора Эда Бартона, мужа Вики, а также активно участвует в благотворительной деятельности церкви.

— Надо бы, конечно, — бросила Айрин через плечо, — но мы с тобой так давно не виделись. Сегодня же у нас есть наконец возможность поговорить как следует. Так что я решила остаться, а то завтра праздник и здесь будет полно народу.

Стеф благодарно улыбнулась. Айрин всегда инстинктивно чувствовала то, что нужнее всего ее близким. Стеф восхищалась этим качеством своей старшей сестры. Но сегодня восхищение уступило место глубочайшей признательности. Слишком долго находясь в одиночестве, Стеф остро ощущала потребность в общении и была рада провести весь день в компании Айрин.