– Так чего же ты молчал, болван?! – кронпринц вскочил с места и выхватил меч. – Едем к нему! Немедленно! Остальные все свободны!
– Коня!
– Коня!
– Коня кронпринцу!
– Первый караул – по коням!
– Факелы!
– Факелы!
– Ворота открывай!
– Открыть ворота его высочеству!
– Факелы зажигай!
– Пошел!!!
– Смотри, Гарри, там впереди что-то горит!
– Горит вос-сход во тьме кр-ромешной... Ик.
Вдали от главных улиц фонари не горели, и в ночи черного человека в черной туника, черной рубашке и черных лосинах видно не было, и только по голосу и сивушному амбре Санчес узнавал, что менестрель еще пока рядом.
– Какой восход, ты чего, времени сейчас от силы часа три.
– Ранний восход. Или п-поздний закат.
– Нет, Гарри, я серьезно тебе говорю! Там пожар, и это недалеко от нашей "Радуги", по-моему буквально через дом от нас! Похоже, что это гончарная мастерская кума Тойе. Или ателье матушки Лесли?
– Утром я напишу об этом песню. Ик. Может быть.
– Прибавим шагу. Может, им там нужна помощь.
– Сплясать вокруг к-костра? Фи, Санчес, это же й-язычество.
– Гарри!
– Я имел вв-вв-ввиду – посмотри, какой столб огня – там уже н-ничем н-не...
– Гарри!!!
– Ну ч-чт...
– Это "Радуга"!!!..
– Да нет...
– Да!!!
Ослепленный светом ревущего пламени, Санчес почти налетел на что-то большое, твердое и железное.
Рыцарь!
В свете пожарища колыхнулась отблескивающая металлом масса в черно-красно-желтых плащах.
Королевские гвардейцы...
Огромная рука в перчатке схватила его за плечо и развернула лицом к огню.
– А это кто еще такой?
Повинуясь скорее инстинкту, чем какой-то осознанной мысли, маленький красильщик рванулся, вывернулся из куртки и побежал.
– Это он!!!
– Вон он!!!
– Держи его!!!
– Кто упустит – разрежу на куски!!!
– По коням!!!
– Хватай!!!
С ревом, гиканьем и грохотом отряд понесся в погоню за ставшим в одну минуту бездомным и безработным Санчесом. Вот и сбылась его мечта.
Залаяли собаки. Захлопали ставни. Загудел набат на башне храма – то ли поднимая добровольцев на тушение пожара, то ли возвещая о штурме города, смене династий и конце света вместе взятых.
– Горим!
– Лотранцы!
– Шантоньцы!!!
– Спасайся!!!
– Бей!!!
– С дороги!
– Наводнение!!!
– Грабят!
– Вон он!!!
– Помогите!..
– Воды!!! Воды!!!
Санчес привалился к какой-то стене, не смог устоять на ногах и сполз по ней на землю.
За что-то зацепилась и звучно разорвалась туника на спине.
За сучок?..
Деревянная стена... Это Собачник. Склады и хранилища. Господи Боже наш, Памфамир-Памфалон непорочный... Это куда же меня занесло...
Казалось, что легкие он потерял где-то по дороге. Воздух попадал в трахею и, не находя дальнейшего пути, с раздраженным свистом вырывался обратно. Убивать будут – с места не сойду... Сам сейчас сдохну... Все...
А где же ОНИ? Неужели оторва...
– Кто-то юркнул куда-то туда!
– Кто?
– Кто-то!
– Он где-то здесь!
........................!
– Где – здесь?
– Где-то!
– Идиот! Я ничего не вижу!
– Так ведь ночь, ваше высочество!
– Кретин!
– Я видел – он свернул куда-то сюда!
– Куда – сюда?! И тот, кто ответит "куда-то" – покойник!
– Надо посветить...
– Все равно не видно...
– Еще факел...
Красильщик попытался вжаться в стену, пополз вдоль нее, мысленно благословляя все святое на свете, за то, что в городе поднялся такой бедлам, что его рваного дыхания и хрипов не слышно уже в пяти метрах.
– Ну, что?
– Ничего не видно, ваше высочество...
– А-а, болваны!..
Послышалась короткая возня – похоже, факел поменял владельца, резкий выдох – и ночное небо прочертила огненная дуга, закончившаяся на крыше ближайшего здания.
– Сейчас разглядим! Готовьтесь!
Санчес просочился сквозь дыру в заборе, через которую в мирное время не всякая кошка пролезла бы, и где вприпрыжку, где на четвереньках, раздирая о камни штаны и ладони, галопом бросился прочь.
Сухой просмоленный тес на крыше занялся в одно мгновение, как спичка. Новое зарево подпрыгнуло, озарило окрестности, метнулось направо, налево, вперед...
– Проклятье!
– Уходим!
– Всех сгною!
– Склады!
– Склады!!!
– Склады горят!!!
– СКЛАДЫ ГОРЯТ!!!!!
– Больше одной в руки не давать!
– Проходите, не задерживайтесь!
– Куды прешь!
– Я с утра тут за этим мальцом занимала!
– Не помню я тебя!
– Вас тут не стояло, гражданочка!
– Не надо ля-ля! Я свои права знаю!
– Ты свои права мужу на кухне качай!
– Убери руки! Руки убери, кому говорят!..
– Не трогай меня, мужланка!!!
Конечно, всякий мало-мальски цивилизованный человек уже понял, что эти звуки издает не кто иной, как многорукое, многоногое, многоголовое и, самое главное, многоротое существо, которое заводится в любом населенным пункте после того, как известие о том, что продовольственные склады намедни сгорели дотла, становится общественным достоянием – очередь за хлебом.
– Кто же поджег склады, не знаете? – тихий интеллигентный голос.
– Нет, не знаю. Но говорят...
– Тс-с-с!
– Говорят, что кронпринц Сержио имеет к этому отношение...
– Куда смотрит его величество!.. Он бы такого никогда себе не позволил!.. Наверное.
– Молод ты еще, сынок. Не помнишь его, пока он еще просто братом короля был... А я во как помню! – присоединился тщедушный дедок с всклокоченными седыми волосенками на затылке. – Еще вот таким я его помню.
– И что?
– А-а, – махнул сухонькой ручной старичок. – Яблоня от яблока недалеко падает.
– Тс-с-с!
– Шарлемань Шестнадцатый, упокой его душу Памфамир-Памфалон, небось своему сынку такую бы взбучку задал!..
– Целых полчаса, наверно, выговаривал бы!
– Упокой его душу Памфамир-Памфалон...
– Чью?
– Сыночка маленького его, инфанта Шарлеманя, дитятко безвинное...
– Царствие ему небесное...
– Будет пухом земля...
– А я вот слышал...
– Тс-с-с!
– А я вот слышал, что не погиб его высочество тогда.
– Да не могет такого быть!
– А если может?
– А если правда?
– Тела-то тогда не нашли, сынки, помню я...
– А могилка чья в склепе?
– Пустая. Старого короля меч, вроде, говорят, нашли, а от наследника – ничего...
– Страх-то какой, боженька...
– Нынешний король, рассказывают, приказал буквально просеять весь пепел сгоревшей деревни, каждый камушек перевернул.
– Вон он как своего брата с племянником жалел! А вы говорите!..
– Ага, жалел.
– Пожалел волк кобылу...
– Тс-с-с!
– Заживо сгорели ведь, говорят...
– Ох, не приведи Господь!
– А кто говорит-то? Наш король и говорит!
– М-да...
– А что ж ему еще-то говорить-то? Что жив где-то маленький принц?
– Ага, жди, скажет...
– Тс-с-с!
– А чего ж он маленький-то? Сейчас-то ему, наверное, годков восемнадцать исполнилось бы...
– А то ведь поди и исполнилось...
– Кабы жив-то он был, не страдали бы мы так, поди, от семени крапивного...
– Тс-с-с!
– Тс-с-с!!
– Тс-с-с!!!
– А, может, и найдется еще. Памфамир-Памфалон поможет.
– Помоги ему всемогущий Памфамир-Памфалон!
– А, может, и взаправду...
– Да-а, всякое ведь бывает...
– Не задерживайтесь!
– Один каравай в руки!
– Проходи, проходи, красавчик, не тормози народ!
Заворачивая хлеб в платок, Иоганн Гугенберг быстро оглянулся и зашагал прочь. Надо было занести по дороге хлеб деду и встать в другую очередь.
