Старг понимал, что принёс Рамнезе тревожную новость, но он же и предложил решение. Сказал, что королеве можно просто на время выйти из игры – уснуть. У кузена был нужный препарат. Примешь его и отключишься на пару дней. Не будет никаких сновидений – просто небытие. За это время Виларий остынет, а, возможно, и Джареда оправдают.
Рамнеза согласилась. Надеялась, когда-нибудь Юнивеция поймёт, что королева сделала это ради неё. И, может, хоть капельку смягчится.
Адриан не спеша шёл по парку. Шпионы уже прочесали окрестности вдоль и поперёк, но беглеца не нашли. Что ж – ожидаемо. Юнивеция знала расстановку сил, знала, где расположены агенты и как они будут действовать – у неё была фора. Хотя, конечно, даже с этими сведениями вывести Джареда с территории усадьбы незамеченным было практически невозможно. Но это же Юнивеция! Если она берётся за дело – у неё всё выходит. Чёрт! Даже теперь, когда горечь предательства сдавливала грудь, Адриан всё равно умудрялся восхищаться девчонкой. От досады принц отчаянно саданул кулаком по стволу дерева, вина которого заключалась лишь в том, что попалось по пути.
Гремучая разъедающая душу смесь чувств терзала Адриана с того самого момента, как узнал о срыве операции. Показалось, что кровь вскипает в жилах, когда понял, что Юнивеция снова помогла Джареду сбежать. Почему?!!! Этот вопрос стучал в висках и, казалось, разрывал черепную коробку. Захотелось немедленно увидеть девчонку, заглянуть в глаза, сказать, что презирает.
И он заглянул… Чёрт! Чёрт! Чёрт! Почему?! Почему именно в тот момент, когда она стояла в темноте ночи между двух верзил, собирающихся её арестовать, он осознал, что безумно влюблён. Влюблён в невесту собственного брата, сообщницу преступника, которого обвиняют в покушении на родителей.
Принц опять саданул по дереву. Ещё и ещё раз. Снова и снова. Опёрся лбом о шершавую кору и долбил кулаком, пока не разодрал кожу до крови. Но разве может физическая боль заглушить то нестерпимое жжение в груди, которое рождается от осознания, что любимая девушка предала?
Адриан облокотился спиной о ствол и сполз вниз. Запустил пальцы в волосы. Почему она это сделала? Почему? Принц поймал себя на мысли, что ищет её поступку оправдание. Да, должна была быть веская причина. Юнивеция не могла пойти на сделку с совестью. Она честная. Очень честная – до наивности. Наверно поэтому и запала в душу. Вспомнился её робкий поцелуй, который просто снёс крышу. Она же пришла тогда вернуть долг за проигранный бой. Могла бы притвориться, что так и не поняла, что Адриан поддался. Другая бы так и сделала. А она – не стала.
Нет, Юнивеция не могла предать просто так, как бы не любила Джареда. Но что тогда? Действительно считает беглеца невиновным? Видимо, негодяй обладает искусством внушения. Смог вселить уверенность в своей правоте. Чёрт! Ну, почему она ему поверила? Это ж как надо любить человека, чтобы быть настолько слепой?!
Адриан заметил, что непроизвольно сжимает и разжимает кисти рук. Ревность? Да, это ревность. Жгучая досада, что любимая девушка предпочитает другого. Горько усмехнулся – к той гремучей смеси чувств, что клокочет в груди, только этого, ещё одного, не хватало.
Адриан заставил себя подняться. Он знал, где Джаред. Догадался практически сразу. Мог бы сдать его тогда. Или сделать это сейчас. Но не сделает. Сначала поговорит с ним сам. Может, это он, Адриан, ослеплён любовью или ревностью, и не замечает чего-то очевидного.
– Юнивеция, надеюсь, понимаете, что единственный способ избежать заключения – это помочь нам найти Джареда ещё до рассвета, – офицер, который допрашивал Варю, говорил отрывисто и жёстко. – Как только Виларию доложат, что преступник вновь сбежал по вашей вине, поступит приказ переместить вас из-под домашнего ареста в тюрьму.
Да, Варвара это прекрасно понимала. Она и не думала рассчитывать на снисхождение короля. Он сразу дал понять, что избежала заключения она лишь потому, что должна стать приманкой для Джареда. А теперь, когда Варя явно продемонстрировала, что помогать в поимке беглого арестанта не собирается, Виларий любезничать с ней не будет.
Да и кто, вообще, будет теперь с ней любезничать? На кого рассчитывать? К кому обратиться за помощью? Адриан считает предательницей, Эрвин далеко, Неизуральдина на задании. По крайней мере, пока рассчитывать можно было только на себя.
– Перечислите все места, где сейчас может находиться Джаред, – офицер навис над Варей и припечатал тяжёлым взглядом. – Вам лучше ответить здесь и сейчас. Иначе на подобные вопросы придётся отвечать уже в другом месте. И поверьте, человек, который будет вас допрашивать, покажется вам куда менее приятным, чем я.
Психологическое давление? Офицер мог бы особо не стараться. У Вари и так мороз пробегал по коже от одной мысли о здешних тюрьмах. Оказаться там – это последнее, чего хотелось. Мир, в котором очутилась, отставал от земного в некоторых областях лет на 40-50, а кое-где и на столетия. Сложно вообразить, что в таком мире представляют собой помещения для арестантов. Антисанитария и жестокое обращение обеспечены. Но ещё страшнее было оказаться в информационной изоляции. Варя догадывалась, что заключённым редко разрешают свидания. Оттуда, из тюрьмы, будет практически невозможно организовать операцию по поиску настоящего преступника.
На Джареда в этом плане тоже рассчитывать не приходилось. Даже если Неизуральдине удастся вывести его из усыпальницы незамеченным, без помощи Вари он не сможет долго скрываться от шпионов Вилария. Вопрос о его задержании – это вопрос нескольких дней.
– Преступник должен быть пойман до рассвета. Это ваш единственный шанс.
А вот здесь офицер прав. Если вычислить настоящего преступника – того, кто на самом деле покушался на королевскую чету, и доказать его вину ещё до восхода солнца, то можно избежать тюрьмы. Правда, сделать это, находясь под домашним арестом, нереально. Сколько времени осталось до утра? Часов пять, не больше. Нет, совершенно-совершенно не реально.
Варе показалось, что она уже ощущает промозглость сырого тюремного помещения. Но жуткая мысль о неминуемости ареста была не самой горькой. Выворачивала душу на изнанку другая. Вспомнился взгляд Адриана, когда он спрашивал, почему помогла Джареду. В голубых глазах было столько боли. Варвара представила, как принцу сейчас горько: получить удар в спину от того, кому доверял. Он так и не узнает, что Варя не хотела подставить, не собиралась предавать. Сердце заныло. И опять, второй раз за ночь, захотелось разреветься.
– Так где он? – всё больше раздражаясь молчанию Вари, гаркнул офицер.
Нет! Никаких слёз! Разве тренер не учил Варю: проигрываешь, пропускаешь укол за уколом – значит, нужно утроить усилия. Собраться, сконцентрироваться, а дальше действовать решительно, без оглядки.
Итак, первая задача Варвары – вычислить настоящего преступника. Какой новой информацией она обладает? Что ещё не подвергала анализу? Всё, что удалось разнюхать Неизуральдине, было разобрано до мельчайших деталей – больше ничего из тех сведений выудить не удастся. Но зато Варя может попробовать по-новому взглянуть на записки Джареда. Теперь она уверена, что они не были угрозами. Беглец ждал от Юнивеции помощи, поэтому, скорее всего, передавал важную информацию. Может, пытался договориться о встрече, тогда в записках закодированы место и время, и теперь это бесполезные сведения. А может, хотел намекнуть, кого подозревает в подставе, и тогда тому, что зашифровано в посланиях, цены нет.
В первой записке дословно было написано:
