То, что какая-то профессиональная гнида заметила мою реакцию на пленницу, стало моим счастливым билетом — фактически только это меня и спасло.

19

— Ма-альчики? Вы же ведь ма-а-альчики? Такие… брутальные… мужественные… в коже! Любите… по-жёсткому… по-грязному… Я же угадала? Да ещё… вдвоём… ма-а-альчики!.. Не… тяните… Я вся… горю!

Разумеется, «мальчики» русского не понимали, но низкий «секси» голос явно действовал и на них. Пусть ко всему привычные, пусть явно уже уставшие, пусть, уверен, слышавшие нечто подобное десятки раз… но кое-что из подсознания никакими силам не вытащить. Однако самоконтроль у службы охраны был железный, точнее, по главному материалу оружия — каменный. На провокации они не поддались.

Площадка подъёмника, довольно просторная, на которой все мы ползли вверх, нервировала меня отсутствием привычных стен лифтовой кабинки — платформа перемещалась как поршень в трубе, а та уходила куда-то высоко в зелёный полумрак. Нервировала меня и дура в захвате стражей, идиотка, они же могли и поддаться… А мне пришлось бы просто смотреть со стороны. Мне пришлось старательно напоминать себе: та «стая» меня предала и больше не моя, а вот копьеносцы и очистители — наоборот… Но всё равно было до омерзения противно. Даже не скажу от чего больше — от понимания речей пленницы или от самой ситуации… Проклятье!

Когда наконец медленно ползущий лифт остановился, я выдохнул с облегчением… и только тогда заметил, в каком лихорадочном возбуждении находятся мои «коллеги». И вовсе не сексуальном, скорее это было что-то вроде «наконец-то я сюда попал, моя жизнь изменилась!». Кажется, я что-то… гхм… пропустил!

— Очистители, один сюда, один сюда и сюда один, — указал на комнаты наш страж. — Подготовить. ОЧЕНЬ чисто. Потом ждать. Тут.

Интересно как? Что-то мне эта комната не нравится. Интересно, чем же это? М-гм, дайте подумать… Может, каменным столом метр на два с ремнями для крепления рук, ног и головы? Или характерным изгибом столешницы к дырке… ну, она должна быть где-то между ног зафиксированного: явный сток воды. Видели прозекторские столы в морге? Нет? Вам повезло, наверное, а я видел. На встрече одноклассников медик-интерн по пьяной лавочке решил попугать, и мы разгорячились испытать храбрость… идиоты. Из всех только я не проблевался, когда бывший школьный товарищ разделывал… простите, делал вскрытие бомжа. Кстати, как я понимаю, наш медик показал класс в состоянии, в котором даже за руль нельзя. Не иначе как опыт. Говорят, патологоанатомы почти все пьют вчёрную: организм не справляется со стрессом от вида постоянной смерти… А какой был запах… Видно, мне повезло набрать именно ту дозу спирта, что вгоняет эмоции в ступор, даже с интересом смотрел… Особенно мне запомнился черпак для крови, попавшей в брюшную полость, — натуральный половник… Вот фиксаторов на «разделочном» анатомическом столе не было, что как бы намекает. И в комнате довольно чисто… Только если приглядеться, на камне пола и стола видны тёмные разводы… не будем думать чего.

Так, мысли в сторону — и за работу… пока не навоображал себе чего-то из того, что явно сбудется…

20

…И разумеется, всё-таки сбылось.

Ну, хотя бы не самый паскудный сценарий — к столу привязали не меня.

— Мальчики, да вы фетишисты! Раздели, помыли и ничего не сделали, сла-адкие! — Голос девушки, всё такой же маняще-низкий, откровенно дрожал.

И да, она была обнажена. Против воли даже отвлёкся — она была действительно хороша! Синяки почти сошли, кожа после водных процедур была бархатистой даже на взгляд, а формы старательно демонстрировались всем желающим прямо на ходу — кажется, даже Галя сообразила, что её конвоиры её прекрасно видят да и ходят совсем не на ощупь. Мужики были слегка на взводе — кажется, местные девы так себя не вели, как этот… продукт прогрессивной культуры. Может, и скорее всего, предлагали себя на понятном языке, но явно не как потерявшая берега проститутка, если, конечно, не были соответствующей профессии.

— Ой, куда это вы меня кладёте?.. И привязываете?! Ох, ну вы зате-е-ейники! Как насчёт погладить животик перед?.. Мне быть послушной — или не очень? Ой, волосы! Намёк поняла, буду послушной-послушной!

Не знаю, на что Галина рассчитывала — надежда всегда покидает человека последней. Поза звезды, в которую её буквально распяли, была совсем неудобна для сношений, думаю, ей тоже это было понятно… Но женщина продолжала обманывать себя.

— Готово, — отчитался один из стражей подошедшему «пальто».

Тот быстро осмотрелся и выдал свой вердикт:

— Подготовлено хорошо. Очиститель, ты тоже справился. Слушай задание: по появлению знака тут (тычок пальцем в стену) — давать пить нагаста стакан из этого кувшина. По появлению знака тут (место правее) — из этого, сначала <непонятное слово>. Самому не пить. Ясно?

— Что есть <непонятное слово>? — тут же уточнил я и, увидев действие над ёмкостью литров пяти, понял значение: перемешать.

— Ещё. Нагаста — это? — Я указал рукой на Галину.

— Верно. Ты понял, курез.

Курез — это новичок, то самое, первое разобранное мной слово.

— Всё понял, — чётко ответил я.

— Ты сделать — будет положительно тебе. Очень, — закончил мотивацию явно пытающийся упростить свои слова «комиссар» и перестал обращать на меня внимание. Занялся жертвой.

Занялся довольно оригинально: открыл стенную нишу своей каменной «отмычкой» (на шее висела настоящая связка, как я успел заметить, тяжёлая, наверное!) и достал что-то вроде таза. Содержимое ёмкости начал лично руками, правда, сначала сунутыми в другой сосуд, оставшийся на полке, совершенно спокойно, практически механически втирать в кожу женщины.

— Опять погладите только? Вот проти-и-ивные! — Голос Гали уже не держал тембр, ей стало страшно. Даже ничего не видя.

Вообще она ворковала всё это время, но после того, как заговорил «пальто», умолкла и пыталась вслушаться в звучание чужого языка. Мой голос на «башенном» наречии она не узнала (вот уж не удивлён, я для неё был явно пустым местом, даже в полубреду проскакивали все имена «святославцев», но не моё!). К тому же я специально говорил, максимально чётко проговаривая слова, — не хватало перед… такими коверкать свою куцую речь.

Меж тем охрана молча удалилась, зато через некоторое время появился ещё один кожаный-без-копья с грубой, ужасно неудобной тележкой на четырёх деревянных колёсах, уставленной цветочными горшками, в которых произрастали некрупные вариации на тему тропической пальмы с длинным воздушными корнями и красивыми резными листьями. Там же лежали деревянные складные подставки на длинных ножках и большая бадья литров на сто, первой отправившаяся под стол — под сливное отверстие. Не понял…

Последующие действия озадачили меня ещё больше: зелёная икебана была прихотливо, но явно по какой-то системе расставлена вокруг опять замолчавшего «пациента». Натерев отдельные части его тела, «пальто» перешёл к голове, массируя череп под волосами с непонятными целями. Впрочем, цели оказались мне понятны куда быстрее, чем хотелось бы: из незакрытой ниши извлекли явно хирургические инструменты. И вот тут я почувствовал: ещё немного — и потеряю контроль над желудком. Здесь всё-таки не морг! Правда, прежде чем мне стало окончательно плохо, манипуляции были практически завершены: в короткие разрезы на ногах, руках и кое-где на торсе Галины были вставлены… воздушные корни «пальм». Кровь, что интересно, почти мгновенно остановилась. Девушка, судя по реакции, ничего не чувствовала, даже при касаниях: мазь явно содержала какой-то наркоз. И — спасибо неизвестно кому — она молчала. Даже тогда, когда к её голове приставили ручную дрель с изящным каменным сверлом…

21

Подсознание может делать операции быстрее, чем сознание, — на этом основана человеческая интуиция, по крайней мере так считается официально. Думаю, у меня в голове уже тогда сложились отдельные факты, именно поэтому я стоял в углу столбом и молчал. Моя чуйка просто вопила: замри и не дёргайся! Может, в ином случае я бы попытался спасти в общем-то чужую мне женщину: какая бы она ни была, такой конец она не заслужила, а я был уверен — это конец. Пленников назад никто не выводил, значит, комнатные цветочки их попросту… съедали? В чём таком был профит убийства именно так, до меня не доходило, но он явно был: операция выглядела рутинно-отработанной. Ноги, с которых начали, демонстрировали мне, как под кожей стремительно разрастается корневая система — ненормально, невероятно быстро! Даже самое плотоядное из растений, способное на движение, вроде мухоловки, никогда не сможет ТАК отрастить свою часть тела: законы клеточного деления, насколько я понимаю, здесь работали не хуже, чем дома, иначе бы я давно умер… Но мои глаза тем более не врали. Эти «бонсаи» смогли… не знаю — нарушить законы физики и химии? Прямо мистика какая-то, как в ужастике третьего сорта… Или — магия. Верно, магия. Это всё объясняет. Только так всё вставало на свои места. Или я всё-таки чего-то не знаю — тоже вполне вероятный ответ…