– Ник, ради Бога, остановись на секунду и подумай!

Он поразил ее, повиновавшись. Руки медленно опустились, и он потряс головой, будто приходя в себя после пропущенного удара.

– Ты знала, – понял он. – Ты знала, что твой муж интересуется моей Лори.

Боже мой, ты знала. – Не стоило надеяться, что он не установит и следующую связь. Его голос сел от ненависти и явственно зазвучал северный акцент. – Ты знала и прикрывала их. Да? Да?!

Мэгги мечтала о его прикосновении, но не о таком. Железные руки сдавили ее и трясли, как тряпичную куклу.

– Ник, пожалуйста…

– Да?

– Я… Да. Да. Да!

Ник отшвырнул ее так, что Мэгги едва не упала.

– А я-то думал – наркотики. Я думал, что дело в наркотиках, а ты работала сводней для своего мужа. – Он рассмеялся над собственной наивностью.

– Но подожди минуту…

– Прочь с дороги, Мэгги, или я переступлю через тебя…

– Не сомневаюсь. Грубая сила всегда проложит дорогу! – в отчаянии выкрикнула Мэгги. – Но ты перепугаешь до смерти Лори, когда свалишься с неба, рассыпая удары. Разве профессиональным бойцам не запрещено драться вне ринга? Ты приготовил потрясающее переживание для дочери, не правда ли?

Превратить в кровавое месиво невинного человека и сесть в тюрьму!

– Невинного?..

– Ладно, не вполне невинного, – признала Мэгги. Если говорить достаточно быстро, она сможет умерить его ярость. – Но вместо того, чтобы бросаться, как петух…

– Я бы сказал, что это больше свойственно Коулам! – прорычал Ник, все еще натягивая поводок, но теперь уже метафорически. И все же казалось, он может убить одним взглядом. Слава Богу, Финн и Лори перестали валять дурака и просто разговаривали, сидя на каменной скамье.

– Ник, твоя дочь – совершеннолетняя молодая леди, она не станет делать глупости, тем более в твоем присутствии. Финн, между прочим, тоже.

Единственный, кто может сейчас сделать глупость, – это ты. Если тебе не нравится происходящее, поговори с Лори. Но и выслушай ее, а не только приказывай.

– С чего это ты стала таким знатоком моей дочери?

– С того же, с чего ты сделался знатоком неудачных браков. Мой дед очень любил отдавать приказы, да и сейчас любит. Если бы он не был так решительно настроен сформировать меня по своему образцу, я, может быть, не сбежала бы с Финном. – Это ложь во спасение, мысленно оправдывалась она. Так вполне могло бы выйти, если бы все не было решено финансовыми обстоятельствами. Мэгги знала нескольких женщин, которые крайне неудачно выскочили замуж, спеша избавиться от слишком строгой родительской опеки.

Довод подействовал. Ник остыл на несколько градусов – от слепой ярости до холодной злобы.

– Ты предлагаешь мне сделать вид, что я ничего не заметил? – хищно поинтересовался он. – Сидеть и молча наблюдать, как самодовольный хряк портит мою девочку? Черта с два! Вели своему муженьку поискать удовольствий в другом месте, Мэгги, или я разделю его на дольки и отправлю в ад каждую в отдельности.

Искренность его угрозы заставила Мэгги содрогнуться. В голосе было почти вожделение, будто он предвкушал удовольствие, с каким обратит свою ярость в физическое насилие при первом же поводе. А повода от Финна долго ждать не придется.

Ник заметил выражение ее лица и ответил улыбкой, такой же убийственной, как его ярость.

– Нет, Мэгги, я его пальцем не трону. Но он пожалеет, что ты не дала мне просто искалечить его сейчас. То, что я сделаю, будет гораздо хуже физической расправы. Передай ему, Мэгги. Если любишь его хоть немного, убеди, потому что, если тебе не удастся это сделать, если он соблазнит мою дочь, я отниму у него все. Медленно, чтобы он почувствовал, как жизнь вытекает капля за каплей. Так что или предупреди его, или оставь все как есть. Я не хочу причинять тебе боль, но придется, если возьмусь за Коула, а когда начну, меня не остановит ничто и никто.

Мэгги осторожно заглянула в пустую прихожую своей квартиры. Довольно ухмыльнувшись, вошла, тихо притворила дверь и, следя, чтобы металлические кончики каблуков не касались плиток пола, на цыпочках направилась к лестнице, ведущей в святая святых – спальню.

– Ездили за покупками, мадам?

Она вскрикнула и, обернувшись, послала Сэму довольно слабую улыбку, пряча от него за спину гроздь пакетов.

– Только самое необходимое.

Сэм понимающе поднял брови.

– До конца жизни.

Мэгги нахмурилась.

– Ну уж запасов я не создаю! – Туфли делаются для того, чтобы поносить их и бросить, а не собирать пыль в гардеробе. Когда пара обуви ей надоедала или уже не надевалась больше трех раз в месяц, Мэгги собирала узел и без сожаления отправляла в местный магазин Армий Спасения.

– Туфли для каждого дня месяца – вы так сказали. В прошлый раз, занимаясь уборкой, я насчитал пятьдесят две пары, – педантично доложил Сэм.

– Но я надеваю в день больше одной пары, – возразила Мэгги. – Иногда три или четыре. Значит, могу, не нарушая слова, держать здесь до ста двадцати пар.

– Не нарушая слова в букве, но не в духе, – сказал Сэм. – Надеюсь, вы сохранили чеки?

– Какие-то две-три пары туфель. Сэм, не будь занудой!

– Они что же, запаковали каждую туфельку отдельно? – сухо поинтересовался Сэм, подсчитав пакеты.

– Очень смешно, Сэм, – огрызнулась Мэгги и мстительно прищурилась. Пожалуй, приготовь мне сегодня чили. Сделай поострее, и побольше специй.

Может быть, я приглашу кого-нибудь на вечер, так что приготовь большой горшок.

Сэм как-то признался, что неудачный кулинарный опыт в Южной Америке на всю жизнь отвратил его от перца-чили. Его тошнило даже от запаха. Сейчас он слегка побледнел от одного упоминания адского зелья, но отвечал очень любезно:

– А гости уже пришли, – и мотнул головой на закрытую дверь библиотеки.

– Что же ты не сказал? – воскликнула Мэгги, обрадованная сменой темы. Она не собиралась покупать обувь, но, уж коль проезжала мимо магазина, зашла посмотреть и… ну, одно за другим… – Будь лапочкой, отнеси это. – Она сунула Сэму пакеты. – Кто там?

– Ваш дедушка.

Мэгги нахмурилась.

– Что ему могло понадобиться? Мы собирались пообедать вместе завтра…

Может быть, пришел сказать, что изменились планы? – Не ожидая ответа, она ринулась через холл, но застыла, когда Сэм добавил:

– И Маркхам…

Мэгги обернулась с отвисшей челюстью.

– Они пришли вместе?

– Нет. Ваш дедушка здесь уже с полчаса. Маркхам появился десять минут назад.

– И ты направил их в одну комнату? – в ужасе воскликнула Мэгги. – Они, наверно, уже поубивали друг друга.

Сэм пожал плечами.

– Маркхам прошествовал, не дожидаясь приглашения. Но выстрелов я не слышал.

Мэгги бросилась к двери и прислушалась.

Внутри стояла пугающая тишина. Она поманила Сэма, но тот показал пакеты:

– Извините. Мне нужно это отнести. А потом я должен буду сходить за противогазом.

– Сэм! – яростно зашипела она, но он уже удалялся, предоставляя ей справляться самой. – Сэм, я пошутила насчет чили. – Слушать было уже некому.

Набрав побольше воздуха, она приоткрыла дверь и заглянула было внутрь, но дверь распахнулась, и перед Мэгги предстал Маркхам Коул, стройный, щеголеватый, с густыми, неправдоподобно яркими каштановыми волосами и холеными усами, которые сейчас торчали очень сердито.

– Что ты там притаилась, девочка? Подслушиваешь? Вполне по-доновански!

– Привет, Маркхам. – Мэгги чмокнула его в удивительно гладкую щеку, понимая, что ядовитое замечание адресовано не ей, а мужчине, бросающему огненные взгляды с другого конца комнаты. – Какой сюрприз! Я не ожидала увидеть тебя сегодня.

Ее дедушка сардонически расхохотался.

– Да уж конечно! Маркхам всегда полон сюрпризов. И всегда – неприятных.

Вечно лезет, куда не нужно, сует свой нос в чужие дела, вынюхивает, как мусорная крыса.

– Тебя я тоже не ждала, Патги, – сказала Мэгги невозмутимо, одаривая и его поцелуем, который он тут же принялся соскребать со щеки. Невысокий и приземистый, почти лысый, ее дедушка выглядел прожженным ирландцем, что вполне соответствовало действительности. – Э-э… хотите выпить?