— Сразу предупрежу, глава твоего ордена в курсе и, скажем так, у инквизиции с конклавом взаимовыгодный договор. Но болтать об этом не нужно.

— Да понятно, — ответил я, понимая, что тот сон точно был какой-то непростой, — а мной ковен, случаем, не интересовался?

— Интересовался, — подтвердила Элеонора, — когда существовала возможность, что ты станешь аватаром. Как-никак, основная цель конклава всегда была получить своего аватара проклятий.

— Слушай, — я прищурил один глаз, разглядывая девушку, — ты так много знаешь, да и ведьма сильная, ты, случаем, не одна из них?

— Я — нет, — качнула та головой, — пока только кандидат в конклав, как только освободиться одно из двенадцати мест, так да, войду в конклав полноценно.

— А есть кто-нибудь из конклава, кого я знаю?

— Есть, в приемной сидит, — заулыбалась вдруг ехидно магесса.

— Снежанна Дракусовна, что ли?

— Она самая, можешь сам спросить. Между прочим, жена вашего верховного инквизитора.

— Ага, — произнёс я обличительным тоном, — понятно какой договор у конклава с орденом — постельный.

— В том числе, — кивнула Элеонора, — традиция у инквизиторов жениться на ведьмах не на пустом месте возникла.

В этот момент на пороге возникла сама членша тайного ведьминного конклава и пристально оглядела кабинет. Увидев, что мы оба сидим в креслах и просто разговариваем, тут же заулыбалась и произнесла:

— Чувствую, антимагией накрыло, дай думаю посмотрю, что тут у вас происходит.

— Да вот, Снежанна Дракусовна, — спокойно ответил я, — конклав ведьм обсуждаем.

— И давно ты знаешь? — мигом посерьезнела та.

— Честно? — я прищурился, — да вот уже года три как. Во сне название пришло.

— Во сне, говоришь, — бабка почесала бородавку на носу, — нда, удивил. Ну ладно, — движением руки очистив соседнее кресло, ведьма уселась тоже и спросила:

— Так какая тебе нужда в конклаве появилась, что ты о нём сейчас заговорил?

— Про конклав к слову пришлось, у меня к Элеоноре просьба была.

— Какая?

— Помочь вернуть магическую силу.

— Это вернём, — кивнула ведьма, — чай не импотенция.

Захохотала тут же, своей скабрезной шутке.

Дождавшись, когда она успокоится, заново рассказал, теперь уже обеим ведьмам, что у меня нашел Иквус, и какие последствия ожидаются. Шутливое настроение у бабки по мере рассказа пропало, а лицо, потеряв благодушное выражение, заострилось.

— Тьфу, — сплюнула Дракусовна, дослушав рассказ, — девки, не доучатся, а уже дипломированных ведьм из себя строят. Творят что хотят. И ты хороша, — обвиняюще ткнула она пальцем в Элеонору, — не проследила, что твои студентки творят.

— Война была, — начала оправдываться завкафедрой проклятий, но старая ведьма только махнула рукой, цыкнула, прерывая на полуслове.

— Ладно, что теперь. Натворили уже делов. Это же надо, так перекачать резерв.

Поднявшись с кресла, ведьма шустро приблизилась ко мне и стала водить руками над моим тело, что-то внимательно разглядывая. Затем, вздохнула, снова, сплюнула на пол и кивнула Элеоноре, — прав это Иквус, если ничего не сделать, пропадёт мальчик, без вариантов.

Мальчика я воспринял спокойно. Бабке, что так вольготно себя вела в кабинете магистра проклятий, могло спокойно быть и полтысячи лет, раз она одна из двенадцати самых сильных ведьм, куда уж мне, со своими детскими тридцатью восемью.

— Где эти… — Снежанна Дракусовна проглотила вертящееся на языке нецензурное слово, — девки? Зови сюда, разбираться будем.

Стоило моим девчонкам появиться на пороге кабинета, как они тут же радостно загалдели:

— Паша, Паша!

Но тут же замолкли после грозного:

— Цыц!

В исполнении Дракусовны это звучало как приказ и ведьмочки испуганно скучковались, под её гневным взглядом.

— Ну признавайтесь, — строго сказала она, — кто придумал Павла лечить?

Девчонки переглянулись, а затем хором ответили:

— Мы!

— Понятно… — процедила старая ведьма, — круговая порука, значит, одна за всех и все за одно? Так что ли?

— Так, — снова хором кивнули те.

Дракусовна покосилась на меня, хмыкнула с лёгкой досадой:

— Воспитал, понимаешь. Ладно, важно другое, мне нужно знать, сколько раз и какой объём силы вы в него вкачивали. Хотя бы примерно. Знаю, что вспоминать не так легко, но нужно постара…

— Не нужно, — ответила Эльза, порывшись в сумке, достала блокнот, — у нас всё записано. Вот.

Взяв тот у девушки из рук, Дракусовна полистала, потом снова почесала нос, а затем сказала уже с уважением:

— Ты смотри, действительно. Всё записано. Одно не пойму, что за пометка — “с”, то у одной, то у другой фамилии, — ведьма полистала ещё, — как по очереди.

Мои ведьмочки внезапно дружно покраснели, а я, мигом сообразив, что это за пометка, кашлянул и негромко ответил:

— Это секс.

— Что ещё за секс? — нахмурилась бабка, заставив покраснеть уже меня.

— Ну… — протянул я, не зная как ещё объяснить, с лёгким смущением сложил ладонь трубочкой и указательным второй руки потыкал туда, стараясь показать наглядно, — это в общем, вот это.

— А! — воскликнула та, — трах, что ли?

Буркнула:

— Так бы и говорил. А то напридумывали. Не было в моё время этого вашего секса. А вот трахаться трахались, врать не буду.

Снова посмотрела на пунцовых уже ведьмочек, скабрезно хихикнула, затем спросила:

— Трахались-то до или после перекачки резерва?

После секундной заминки те отрицательно покачали головой, опустив взгляды в пол:

— Во время…

Дракусовна сначала застыла в полной прострации от услышанного, а затем ошарашенно выпалила:

— Вы чё, девки, совсем что-ли сбрендили?!

— Так ощущения совсем другие были, — совсем тихо, не поднимая взгляда сообщила Эльза, и старая ведьма, не сдерживаясь, тыкая пальцем в девчонок, с возмущением заговорила, обращаясь к Элеоноре:

— Вот, полюбуйся. Кого мы воспитываем. Ощущения у них, понимаешь, не те. А в потоке — те. — Повернулась обратно к Эльзе, — А то, что возникший резонанс увеличивает выходную мощность потока вы в курсе были?

— Были, — ответила та также негромко, — мы это ещё на втором курсе выяснили, когда Паша, став инквизитором, нас целовал. Там тоже похоже было, но слабее.

— Ох, блин, он же инквизитор и у них вассальная связь, — хлопнула себя по лбу Дракусовна, не сдержавшись, — это же если всё вместе почитать…

Она лихорадочно начала листать блокнот, бормоча и загибая пальцы:

— Семнадцать, плюс двадцать один, ещё одиннадцать сверху. Общий объём, допустим, магом двадцать. Хм, тоже нихрена себе. Но это если просто, а если каждый пятый в резонансе, да плюсом от остальных четверых, и всё это ментальной связью… Ну нихрена же себе!

— Сколько? — тревожно поинтересовалась Элеонора, внимательно следя за разговором и рефлекторно сжимая кулачки.

— Столько, что хватит на километры вокруг всё в прах обратить, — хмуро заявила бабка, — ошибся твой Иквус, или приборы у него такой порядок просто не берут.

— И что делать? — пискнула одна из моих вассалок.

— Вам — ничего. Сидеть и ждать, пока взрослые решают.

Снежанна Дракусовна вновь поглядела на меня тяжёлым и оценивающим взглядом, затем, сощурившись, произнесла:

— А ведь есть вариант, как нам эту силу на пользу повернуть. Элеонора, — перевела взгляд она на завкафедрой проклятий, — в общем, если согласишься, войдёшь в конклав на полных правах.

— Но ведь место?..

— Будешь тринадцатой.

— Я согласна! — вскочив, тут же выпалила та.

— Не торопись, — хмыкнула старая ведьма, — сначала узнай, что нам предстоит.

В общем, выпроводив девчонок обратно на занятия, мы втроём — я, Элеонора и бабка, полетели в тайное место сборища Конклава ведьм. С учётом невозможности ставить порталы мне это виделось делом не быстрым, но Дракусовна недаром была женой верховного инквизитора и уже через полчаса во дворе академии нас ждал новенький четырёхместный коптер Глушаковской разработки.