Крис дернулась, услышав наверху в спальне Реганы звуки возни.

Стук, очень частый, с мощнейшим резонансом, будто кто-то кувалдой молотил в комнатах!

Истошный крик Реганы, ее испуганный, умоляющий голос!

Карл! Это Карл что-то со злостью кричит Регане.

Крис выскочила из кухни.

О Бог мой, что там происходит?

Обезумев, она бросилась к лестнице в спальню. Крис услышала удар. Кто-то споткнулся, кто-то рухнул на пол, как тяжелый мешок.

Раздался крик Реганы:

– Нет! Нет! Прошу тебя, нет! – и потом жуткий голос Карла. Нет-нет, это не Карл! Там кто-то еще!

Крис пролетела через холл, задыхаясь, ворвалась в спальню и замерла в ужасе. Невероятные удары сотрясали стены. Карл без сознания лежал около письменного стола. Девочка волчком вертелась на кровати, а кровать подпрыгивала и тряслась. В руках Регана сжимала белое костяное распятие и направляла его во влагалище, с ужасом уставившись на крест. Ее глаза почти вылезли из орбит от страха, все лицо было перепачкано кровью, сочащейся из носа, трубка для питания валялась рядом.

– Я прошу тебя! Нет! Ну, пожалуйста! – кричала девочка, а руки все ближе придвигали крест. Казалось, она изо всех сил пытается оттолкнуть распятие, но не может.

– Ты сделаешь то, что я говорю, мерзавка! Ты сделаешь это!

Ужасный бас, эти жуткие слова шли от Реганы, голос ее вдруг стал низким и грубым, свирепыми яростным, и в одно мгновение выражение ее лица изменилось, превратившись в дикую бесовскую маску, виденную Крис на сеансе гипноза. И теперь лицо и голос менялись с невероятной скоростью. Оглушенная, Крис продолжала смотреть.

– Нет!

– Ты сделаешь это!

– Прошу тебя!

– Ты сделаешь это, или я убью тебя!

– Прошу тебя!

Глаза Реганы раскрылись еще шире, она невидяще уставилась перед собой, отступив перед какой-то страшной неизбежностью, открыла рот и закричала с неистовым отчаянием. Потом черты беса опять проявились на лице Реганы, комната наполнилась зловонием, и стало очень холодно, казалось, что этот холод шел от стен. Удары прекратились, и пронзительный крик девочки перешел в грудной, захлебывающийся злобный крик ликующего победителя. Регана ткнула распятие во влагалище и яростно начала глубже и глубже вонзать его, при этом она свирепо приговаривала все тем же низким, оглушительным басом:

– Теперь ты моя, ты моя, вонючая скотина!

Крис не могла пошевелиться, а Регана яростно бросилась на мать. Лицо ее изменилось до неузнаваемости, она вытянула руку, схватила Крис за волосы и дернула вниз.

– А-а-а! Мамаша маленькой хрюшки! – пророкотал тот же низкий голос. – А-а-а-а! – Затем рука, вцепившаяся в голову Крис, дернулась вверх, а другая сильно ударила ее в грудь. Крис отлетела от кровати и стукнулась головой о стену, а Регана продолжала злобно хохотать.

Крис в полуобморочном состоянии лежала на полу, перед ней мелькали какие-то лица, раздавались непонятные звуки. Перед глазами вертелось что-то бесформенное, расплывчатое, в ушах шумело и свистело. Крис пыталась встать, но это ей никак не удавалось. Она посмотрела на заляпанную кровью кровать, на дочь, лежащую к ней спиной, и поползла мимо Карла к кровати. Вдруг Крис съежилась и подалась назад. Она разглядела, как голова дочери начала медленно поворачиваться вокруг неподвижного туловища, все круче и круче, пока Крис не показалось, что голова повернулась на 180 градусов – Ты знаешь, что она сделала, твоя трахнутая девка? – захихикал знакомый голос.

Крис взглянула на это безумное ухмыляющееся лицо, на пересохшие растрескавшиеся губы, на лисьи глаза и потеряла сознание.

Крис ожидала его, стоя на набережной около Кей-Бридж. На дороге то и дело скапливались машины, водители, спешившие домой, сигналили в образовавшихся заторах с будничным безразличием.

Она нервно стряхнула пепел с сигареты и взглянула на дорогу, ведущую к мосту из города. Кто-то торопливо шел по тротуару. Крис разглядела брюки цвета хаки и синий свитер. Нет, это не священник.

Краем глаза она увидела, как человек в свитере положил руку на парапет, и резко обернулась.

– Двигай дальше, развалина, – жестко сказала Крис, бросая сигарету в воду, – или, клянусь Богом, я сейчас позову полицию. – Мисс Макнейл? Я отец Каррас.

Она вздрогнула, покраснела и повернулась к нему. Шероховатое, морщинистое лицо.

– О Боже мой! Я... Боже!

Нервничая, она сняла темные очки и тут же снова надела их, встретив взгляд ясных и грустных глаз.

– Мне надо было предупредить вас, что я буду в обычной одежде. Извините.

Голос звучал успокаивающе, он словно снимал все волнения и тревоги. Отец Каррас аккуратно сложил свои огромные и вместе с тем такие чувствительные руки на груди. Крис поймала себя на том, что не может оторвать глаз от этих рук.

– Я думал, что так будет менее заметно, – продолжал священник. – Ведь вы, кажется, хотели, чтобы все осталось в тайне?

– Мне нужно было лучше позаботиться о том, чтобы не выглядеть такой дурой, – ответила Крис, роясь в сумочке. – Я думала, что вы...

– Простой человек? – вставил он с улыбкой.

– Я поняла это сразу, когда увидела вас в университете, – теперь она начала обыскивать карманы своего костюма. – Поэтому и позвонила вам. Да, вы производите впечатление простого человека. – Крис взглянула на него и увидела, что священник пристально смотрит на ее руки. – У вас не найдется сигареты, святой отец?

– Ничего, что без фильтра?

– Сейчас я выкурю любую солому.

– Мои доходы таковы, что я часто так и поступаю.

– Обет нищеты, – пробормотала она, вынимая сигарету и улыбаясь через силу.

– Обет нищеты иногда приносит пользу, – возразил отец Каррас, отыскивая спички.

– Как, например?

– Делает солому вкуснее. – Слегка улыбаясь, он смотрел, как в руке у Крис дергалась сигарета, затем решительно взял ее и прикурил, пряча спичку в ладонях. Потом вернул сигарету Крис и сказал: – Машины поднимают такой ветер, что прикурить просто невозможно.

– Спасибо, святой отец. – Крис посмотрела на него с благодарностью. – Откуда вы родом, отец Каррас?

– Из Нью-Йорка.

– Я тоже. Но тем не менее никогда бы туда не вернулась. А вы?

– И я. – Каррас проглотил комок, подкативший к горлу, и попытался улыбнуться. – Но не мне принимать подобные решения. – Ну да, какая же я глупая. Вы же священник. Вы едете туда, куда вас направят.

– Да.

– А как случилось, что вы из психиатра сделались священником? – спросила Крис.

Отцу Каррасу не терпелось побыстрее вникнуть в суть дела, но в то же время он понимал, что нельзя торопиться с расспросами. Крис сама должна выйти на нужный разговор.

– Тут как раз наоборот, – поправил он. – Общество...

– Какое общество?

– Общество Христа. Или, по-другому, иезуиты...

– А, понимаю.

– Общество направило меня в университет учиться на психиатра.

– Куда?

– В Гарвард, к Джону Хопкинсу.

Каррас вдруг поймал себя на мысли, что хочет произвести впечатление на Крис. «Почему?» – удивленно подумал он, но тут же нашел ответ, вспомнив дешевые галерки в восточной части города и трущобы, где пролетело его детство. Маленький Джимми и кинозвезда.

– Неплохо, – кивнула она.

Маленький Джимми достиг цели.

– Мы не даем обета моральной нищеты.

Крис почувствовала легкое раздражение и, пожав плечами, перевела взгляд на реку.

– Видите ли, я вас не знаю, и... – Глубоко затянувшись, она выдохнула дым и потушила окурок о парапет. – Вы ведь друг отца Дайера?

– Да, я его друг. – И довольно близкий?

– Достаточно близкий.

– Он рассказывал вам о вечеринке?

– В вашем доме?

– Да. Он вам говорил что-нибудь о моей дочери?

– Нет, я и не знал, что у вас есть дочь.

– Ей двенадцать лет. Он вам не рассказывал про нее? – Нет.

– И не рассказывал, что она сделала?