— Ты хочешь сказать, что тебя не тянет заниматься любовью с такой роскошной женщиной, как Лина? Потерял к ней влечение? — удивленно переспросил Дарби.

— Должно быть, я старею, — сказал Рис и поддал ногой валявшуюся на дорожке палку.

Она угодила в ствол тутового дерева, и с его кроны на приятелей обрушился настоящий ливень.

— О Господи, Рис! Нельзя ли поосторожнее? — с досадой промолвил Дарби, оглядывая свой щегольской костюм, на котором крупные капли оставили темные следы. — Давай будем вести себя как цивилизованные люди! Никогда не знаешь, что от тебя ждать…

— А мне здесь нравится, — заявил Рис, не обращая внимания на ворчание друга. — Меньше шансов столкнуться на прогулке с какой-нибудь жеманной матроной. Эти ханжи мне уже изрядно надоели.

Некоторое время они шли по дорожке молча.

— А как поживает Генриетта? — спросил Рис.

Ему очень нравилась жена Дарби. Рис вдруг понял, что стал постепенно отдаляться от Лины сразу же после свадьбы Дарби и Генриетты. Нет, Рис не был влюблен в жену своего друга, но завидовал им. Ему хотелось, чтобы в его душе зажегся такой же огонь, какой пылал в Дарби и Генриетте.

Дарби улыбнулся.

— С недавних пор она стала ко мне холодно относиться, — ответил он.

— Почему? Что случилось?

— Она называет меня самовлюбленным идиотом, для которого главным является его щегольская одежда, — ответил Дарби без тени раскаяния. — Обвиняет меня в том, что я не взял на руки Джонни, когда он облевал всю свою кроватку и громко расплакался.

Рис невольно содрогнулся.

— Как она может упрекать тебя в этом? И с какой стати ты должен ухаживать за малышом?

— Няня работает у нас полдня, — объяснил Дарби. — Ты же знаешь, что Генриетта не любит оставлять детей на попечение слуг, а предпочитает сама нянчиться с ними. И в тот день, когда она купала девочек, мы услышали, что у Джонни началась рвота. Я пошел посмотреть, в чем дело. Увидев, что его вырвало, я стал снимать свою бархатную куртку, но не успел. В комнату влетела разъяренная Генриетта и стала обвинять меня во всех смертных грехах. Можно подумать, что эта ситуация была смертельна для малыша!

Рис не знал, что и сказать. Пожалуй, он и под дулом пистолета не взял бы на руки ребенка, измазанного рвотными массами.

— А вашего Джонни часто рвет? — спросил Рис.

— Очень часто. Хотя ему уже семь месяцев. Боюсь, эта дурная привычка помешает ему жениться.

— В таком случае я ему завидую.

— Ты видел свою жену после скандала, устроенного Линой в магазине мадам Рок? — спросил Дарби, переводя разговор на интересующую его тему.

— Нет, но я, наверное, увижу ее сегодня вечером.

— Неужели ты собрался выехать в свет? В кои-то веки! — изумился Дарби.

— Я приглашен на бал, который дает леди Гамильтон.

— И ты хочешь туда поехать? Ты готов снизойти до какого-то жалкого бала, на котором матроны будут представлять свету своих юных дочерей?

— Дело в том, что я получил письмо от этой злосчастной подруги Хелен — дамы, вышедшей замуж за Себастьяна Боннингтона. Она пишет, что моя жена собирается приехать на бал только для того, чтобы найти человека, от которого она могла бы родить ребенка. Пишет, что если я хочу принять участие в этом конкурсе, то должен тоже прибыть туда.

Дарби застыл, открыв рот, и несколько секунд молча смотрел на своего приятеля.

— Что ты сказал? — после огромной паузы с ошеломленным видом спросил он.

— То, что слышал. Хелен давно уже твердит мне, что хочет ребенка. Но я не придавал ее словам большого значения. Я и не подозревал, что она способна зайти так далеко.

— Она говорила тебе, что хочет ребенка? И что ты сказал ей на это?

— Я попросил ее смириться с жестокой реальностью, сказал, что у нас не будет потомства, — раздраженно промолвил Рис. — Но Хелен, по-видимому, решила, что я дал ей карт-бланш, и захотела подбросить мне в гнездо кукушонка! И это та самая женщина, которая все эти годы обвиняла меня в безнравственности? Та, которая говорила, что выше всего на свете ценит хорошую репутацию?

— О Боже… — пробормотал потрясенный Дарби. — У нее, наверное, помутился рассудок.

— У нее уже давно не все в порядке с головой.

— Но она таким образом погубит себя!

— Мне кажется, что ей теперь плевать на репутацию. — Рис поддал ногой лежавший на дорожке камень. — Мне, наверное, нужно было более серьезно отнестись к ее словам. Я бы дал ей развод, если б для него имелся убедительный повод.

— Так, значит, ты едешь на бал к леди Гамильтон… — промолвил все еще не оправившийся от шока Дарби.

— А как же иначе? Мне кажется, я просто обязан там быть. Вся эта ситуация не выходит у меня из головы уже два дня, с тех пор, как я получил эту злополучную записку от Эсме Боннингтон.

— Не понимаю, — пробормотал Дарби, — с какой стати Эсме сообщила тебе о планах Хелен?

Рис пожал плечами:

— Она мне этого не объяснила. Но я не желаю, чтобы Хелен спала с кем попало, а потом требовала от меня, чтобы я признал ребенка своим наследником. Моим наследником является Том. И хотя он не спешит жениться, надеюсь, что у него все же рано или поздно появятся дети.

— Да, но…

— Я не позволю Хелен подбрасывать мне кукушонка! Но если ей уж так сильно хочется иметь ребенка, я могу… могу помочь ей в этом.

— Так что же ты все-таки собираешься делать?

— Я скажу ей, что если она действительно всерьез хочет родить ребенка, то я готов стать его отцом. К несчастью, процедура зачатия будет нам обоим столь же неприятна, как и визит к зубодеру.

Дарби снова бросил на своего приятеля изумленный взгляд.

— Я и не знал, что у вас все так плохо.

— Да, интимная жизнь у нас не сложилась.

Дарби долго молчал, уйдя в свои мысли. Ему было трудно представить брак, в котором оба супруга считают интимную близость настоящим мучением. Он решил: «Как только вернусь домой, сразу же заманю Генриетту в спальню, чтобы немного поразвлечься с ней». В последнее время они что-то перестали ценить существовавшую между ними супружескую гармонию, и Дарби испугался, увидев серьезную опасность для их брака.

— Должно быть, я спятил, — внезапно сказал Рис. — Но я хочу, чтобы Хелен вернулась домой.

Дарби хмыкнул:

— С возрастом ты решил стать добропорядочным семьянином?

— Да нет же, черт возьми! Мне нужна ее помощь в работе над оперой, — мрачно сказал Рис. — Я хочу заключить с ней сделку. Она поможет мне закончить партитуру, а я исполню ее заветное желание иметь детей.

— У тебя возникли сложности с созданием очередного творения?

— Еще какие! Я уже на несколько месяцев затянул окончание работы над новой оперой. Боюсь, у меня ничего не получится. То, что я написал, невозможно слушать!

— Только не предлагай Хелен сразу эту сделку. Она убьет тебя на месте, — остерег его Дарби. — Скажи, что ты очень хочешь, чтобы она рожала дома, в семейном гнездышке. Интересно, а куда ты денешь Лину?

— Она мне до смерти надоела. Я буду выплачивать ей содержание, чтобы у нее не было необходимости заводить себе снова богатого любовника. В глубине души она настоящая ханжа. Я бы не хотел, чтобы ей снова пришлось связывать свою жизнь с каким-нибудь денежным мешком вроде меня.

Рис не все рассказал Дарби. Существовала еще одна причина, по которой он не мог пропустить бал в доме леди Гамильтон. Рис сомневался, что найдется человек, который захочет переспать с Хелен. И в этом не было ничего удивительного. Кому нужна чопорная любовница, к тому же тощая как щепка, похожая на чучело, да еще с копной из кос на голове? Пренебрежительное отношение джентльменов, конечно же, оскорбит Хелен. Да, но прошлым летом ей каким-то образом все-таки удалось заманить в свои сети Фэрфакса-Лейси! Но он быстро одумался и женился на другой женщине. Хелен наверняка до сих пор переживает эту неудачу.

Рис удивился сам себе, потому что испытывал чувство вины перед женой. Странно, но у него появилось желание защитить ее. Возможно, именно неблаговидные поступки мужа толкнули Хелен на отчаянный шаг. Если бы они продолжали жить под одной крышей, то, может быть, еще несколько лет назад у них бы родился ребенок, и Хелен не пришлось бы сейчас прибегать к крайним мерам, чтобы осуществить свою заветную мечту. Но даже теперь, после десятилетней разлуки, Хелен не стала для Риса совсем чужой. Ему была невыносима мысль о том, какое страшное унижение ждет ее на балу. Мужчины наверняка с насмешкой и презрением отнесутся к ее неловким попыткам флиртовать с ними. Золушке помогала фея, ее крестная мать, а у Хелен нет никакой поддержки. В такой ситуации Рис просто обязан достать свою волшебную палочку и взмахнуть ею, чтобы произошло чудо! Подумав об этом, он едва удержался от смеха, но решил не произносить вслух эту двусмысленную шутку. Рис и Дарби никогда раньше не травили похабных анекдотов и не обменивались скабрезностями. И уж тем более Рис не хотел отпускать фривольные остроты по поводу своей жены.