Замечу, что в состав базисных представлений современной культуры и Социума входят не только технократический дискурс, описывающий реальность в качестве постава, но и другие – «гуманистический дискурс», «религиозный», «эзотерический», «культурологический», «прагматический». Соответственно, можно указать на «нетехнократические» сообщества, личность, социальные институты. Указанные здесь представления и дискурсы задают другой, нетехнический образ мира и ценности, иначе ориентируют поведение и действия человека. Что не может не создавать в Социуме напряжения и конфликты.

Другое поле деструкций и напряжений в современной культуре создается осознанием негативных последствий научно-технической деятельности и прогресса. Оказалось, что человек не только демиург (как писал в свое время Ф. Бэкон: «Пусть человеческий род только овладеет своим правом на природу, которая назначила ему божественная милость, и пусть ему будет дано могущество»[247]), но и включен в природу, что техническая деятельность меняет параметры природы как экологического организма и параметры социальной жизни. Эти изменения со второй половины ХХ в. стали столь существенны, буквально переделывая облик планеты и жизнь человека, что последний больше не может их игнорировать, не может не реагировать на них.

Признание глобальных кризисов нашей культуры (прежде всего экологического и антропологического) и возможности гибели нашей цивилизации – один из моментов новой культурной ситуации. Другая тревожная тенденция – во многих регионах планеты человек начинает понимать, что безопасность его жизни не может быть обеспечена ни им самим, ни государством. Эти два момента – угроза безопасности жизни человека и паралич базисных культурных сценариев в связи с их противоречивостью, как показывают культурологические исследования, являются свидетельством заката и гибели культуры. Но одной культуре на смену всегда приходила другая.

Будем дальше рассуждать не об эмпирическом человеке, который действует по-разному: и стихийно, и как социальный индивид, и как личность, и ответственно, и безответственно – короче, эмпирически, а о «человеке возможном». То есть о человеке, которого бы хотелось видеть, на которого стоит работать.

Как социальный индивид возможный человек должен перестать понимать себя в духе Пико делла Мирандолы, как стоящего в центре мира и независимого ни от чего. Вероятно, нужно строить новый образ себя, который бы включал идею Культуры и Других как равноценные в отношении к идее «Я». В этом случае источник нашей жизни (соответственно, наших желаний, воли, переживаний) не только в нас самих, но и в Других, а также в Культуре. «Центр мира» не один – в нас, совпадающий с нашим «Я», а размещается в своеобразном «треугольнике», вершины которого задаются Культурой, Другими и, наконец, нашим «Я». Моя история – это не только история моего «Я», но также моей семьи, народа, той культуры, к которой я принадлежу. Реальность и моя, и других людей – принципиально неонтологична, т. е. является феноменом культуры, квинтэссенцией моего личного опыта и бытия. Как социальный индивид возможный человек, вероятно, должен работать на грядущую цивилизацию.

По мнению многих исследователей у человечества нет другой альтернативы, люди будут вынуждены, с одной стороны, ограничить рост техники и технологии и, так сказать, гуманизировать их (т. е. ориентировать на решение экологических проблем, сделать технологическую эволюцию контролируемой и т. п.), с другой – изменить свой образ жизни, возможно кардинально. Новый социальный проект, вероятно, должен включать в себя следующие три фундаментальные идеи: безопасного развития человечества, создание условий, допускающих сосуществование и взаимодействие разных стилей и форм индивидуальной и групповой жизни, согласование всех форм индивидуальной и общественной жизни с требованиями, идущими со стороны «Социума». Под последним рационалисты могут понимать планетарную социальную жизнь (Социум), важным механизмом которой являются сознательные усилия самого человека и его институтов. Мистики и эзотерики Социум будут трактовать иначе – как мистического Мегасубъекта (социУм), или Творца, определяющего глубинные структуры социальной жизни. В рамках подобного базисного сценария техника перестанет восприниматься как постав и судьба человечества, хотя и сохранит важное значение как необходимое условие социальной жизни.

Как личность (и латентная, и актуализованная) возможный человек строит собственную линию жизни, реализуя прежде всего самого себя, прислушиваясь к себе. В тоже время он должен понимать, что его путь протекает в культуре, что, хочет он того или нет, его жизнь может стать примером для уподобления. В этом смысле возможный человек – это человек культуры. Можно согласиться, что современная личность, как показывает, например, Фуко, вынуждена себя постоянно воссоздавать в своей константности и автономии. Но что это означает, как это возможно? На что при этом человек может опираться? Кажется, что только на самого себя. Однако анализ показывает, что, воссоздавая себя, мы реально опираемся на помощь других, на саму творческую работу (усилия) по воссозданию (в том смысле, что анализируем ее неудачи или же ее ограниченные возможности), что в этой работе мы изобретаем средства самой работы (знаки, приемы и т. д.), что наши усилия являются эффективными лишь в той мере, в которой они совпадают с общим ходом нашей эволюции (развития), а также поддерживаются извне ситуацией, в которой мы находимся. Другими словами, воссоздать себя – это значит не только работать над собой, изменять, преобразовывать себя, но и выслушивать реальность, встроиться в дискурс, высвободить место для встречи с самим собой, высшими силами, Богом; вообще, каждое свое усилие сверять с усилиями иных сил и реальностей.

Современный человек обречен действовать и как социальный индивид, и как личность, и не всегда векторы этих действий совпадают. Он обречен выслушивать и себя, и время, и не всегда выслушанные реальности одинаковы. Возможный человек, выстраивая себя как личность в обоих указанных ипостасях, устанавливается как человек, при этом он подчиняет свои действия и поступки как требованиям времени, так и требованиям своей личности. Спрашивается: как это возможно? Это возможно в том случае, если сам человек будет пониматься не константно, а как «устанавливающийся», как делающий себя человеком, в том случае, если человек будет пониматься как существо, неотъемлемое от культуры, а последняя – как неотъемлемая от человека.

Сменим теперь позицию, точку зрения, будем рассуждать не от возможного человека, а в плане вероятности развития событий. Исследования показывают, что в целом можно говорить о двух основных мегатенденциях: процессах (как конструктивных, так и деструктивных), характерных для все ускоряющегося развития техногенной цивилизации, и о формировании новых форм социальности (одни из них известны – движения зеленых, антиглобалистов, формирование нового «социального проекта», другие только осознаются – например, становление метакультур). Понятно, что человек может работать как на первую мегатенденцию, так и на вторую. И современная личность развивается в разных направлениях. Один полярный тип, назовем условно такую личность «социальной», имеет место, когда человек так выстраивает свою жизнь, что фактически выступает от имени целого (техногенной цивилизации, ее критиков, альтернативных форм жизни, метакультуры и пр.). Другой тип, назовем такую личность «виртуальной», напротив, идет от самого человека. Здесь человек выстраивает такой мир (реальность), в котором он может себя полностью реализовать. Это может быть мир эзотерика, мир, созданный с помощью Интернета, алкоголя или наркотика, мир общения, творчества и фантазий. Наконец, третий полярный тип, назовем такую личность «рефлексивной», предполагает особое опосредование. Рефлексивная личность опосредует свое становление на основе современных знаний и психотехник, примером такой личности является рассмотренный выше возможный человек. Конкретный эмпирический человек может располагаться не только на соответствующих полюсах, т. е. идентифицировать себя с социальной личностью, или виртуальной, или рефлексивной, но и между данными полюсами. Я согласен, намеченная здесь картина мира значительно сложнее тех, на которые человек опирался в прошлые века. И пока она внушает мало оптимизма. Но такова социальная реальность, вклад в которую делает и сам человек. Понимая это, уясняя природу социума, человека и наших собственных действий, можно надеяться, что человечество все же справится с кризисами и вызовами времени и построит цивилизацию более жизнеспособную и больше ориентированную на человека, чем существующая.