Может быть врачи эти книги просто не читают? Многое указывает на то, что это так. Варварства-то не убавляется. Или же дело здесь вовсе не в незнании, а просто в наплевательском отношении к делу? Но, скорее всего, имеет место и то и другое.

Если вы, дорогой читатель, дочитали книгу до этой строки, то не можете не согласиться с необходимостью выяснения причин кризиса и «противоврачебной» борьбы.

Я, конечно же, не призываю вас вооружаться дубиной и булыжником из мостовой или, тем паче, автоматом или гаубицей. Только знание может быть оружием в этой борьбе!

Сама борьба с эскулапами, надо сказать, для больных дело не новое. Мы боремся с врачами веками — столько, сколько существует их профессия. Причем не только с плохим качеством лечения, но и с претензией медиков на особое, привилегированное положение в обществе. Однако раньше наше противодействие носило, главным образом, пассивный и, зачастую, неосознанный, стихийный характер. Но все же активный протест в истории занимает значительное место и мы не можем обойти его вниманием.

В прошлом, когда дело доходило до него, с врачами не особенно церемонились. Как уже говорилось, они сами окружали себя ореолом тайны. Поэтому всякая серьезная неудача в лечении трактовалась народом как сговор врача с темными силами или нежелание противодействовать им.

Говорят, что археологи недавно пришли к выводу: в древности врачи уже к тридцати годам теряли все зубы. В то время они еще не научились запугивать пациентов. Поэтому каждый случай неудачного лечения «оплачивался» битьем врача «по мордасам». Потеряв б’ольшую часть зубов, врачи сильно шамкали при разговоре. За это, в течение некоторого исторического периода, их называли «шаманами». Потом — вы уже знаете — врачей стали именовать «жрецами», а название «шаман» сохранилось для врача только у отдаленных северных народов, вместе со старинными методами лечения.

Выкалывание глаз, отрубание руки врачу или его казнь применялись нашими далекими предками при неудачном лечении достаточно часто. Обычным делом была казнь придворного лекаря за то, что не смог вылечить больного тирана.

Кстати, есть много примеров, когда тираны, да и либеральные правители, были вынуждены всерьез браться за улучшение медицинского обслуживания своего народа и регламентацию врачебной деятельности.

Еще в XVIII в. до н. э. вавилонский царь Хаммураппи издал кодекс, в котором, в частности, регламентировались положение врача, оплата лечения, наказания за плохое лечение. Среди наказаний были и упомянутые выше.

Но главной активной формой протеста во все времена, конечно же, было самолечение. Самолечение можно считать формой забастовки, лишающей врачей их прибылей. К сожалению, при наличии монополистической государственной системы здравоохранения и переводе врачей на фиксированную зарплату, самолечение превращается в пассивный протест. А представьте, как было бы здорово, если бы все больные, не требующие экстренной медпомощи, в масштабах страны объявляли плохим врачам-коммерсантам на неделю или месяц бойкот.

Впрочем, на этот счет есть свежий пример. В июле 2002 года врачи Латвии объявили всеобщую забастовку, требуя увеличения зарплаты. А между тем, их доходы упали по их же вине. За 10 лет, прошедших с момента перехода латвийской медицины на коммерческую основу, количество обращений больных за медицинской помощью сократилось в два раза!

Стоимость визита к врачу (от 1,5 до 4 долл. США) многим оказалась не по карману и люди обращаются к врачам лишь в крайних случаях. По этой причине за тот же период в Латвии закрылось 46 лечебных заведений.

В темные средние века среди казненных на костре колдунов было немало и врачей, которые, как известно, делали колдовство своей второй профессией. Можно уверенно предположить, что обвинение в колдовстве часто было только поводом для казни. Пациенты — судьи, палачи и зрители — хотели видеть на костре именно своих врачей, которые лечили отвратительно, а деньги за лечение брали большие.

Стихия Французской революции, как уже упоминалось в гл. 2, не на шутку перепугала врачей. Вместе с изобретателем гильотины врачом Гильотеном, с помощью его страшного детища именем народа казнили и многих его коллег по профессии.

В Российской империи активная борьба тоже имела место. Широкую известность получила так называемая «Балашовская история». Летом 1905 года в Балашовском уезде Саратовской губернии врачи, требуя улучшения своего материального положения и расширения прав, отказались от работы и вышли на демонстрацию. Среднегодовой оклад врачей в то время составлял 1500 рублей. Много это или мало? Судите сами, если рабочие-сталевары получали в 5–6 раз меньше!

Докладывая царю о подавлении забастовки обнаглевших врачей, шеф жандармов Д. В. Трепов сообщил, что казаки в присутствии губернатора П. А. Столыпина избили врачей нагайками. На полях этого донесения Николай II написал: «Очень хорошо сделали».

Вдохновленный таким отзывом царя, Столыпин приказал арестовать, оштрафовать и посадить в тюрьму врачей — участников забастовки, а также отслужить в церкви молебен «О благополучном избиении врачей-крамольников».

Кстати, через год после этих событий П. А. Столыпин был назначен премьер-министром России.

В Советском Союзе активный протест проявился весьма неординарно.

Некоторые читатели, возможно, еще помнят «Дело врачей», которое началось в январе 1953 года. Почему общественность с готовностью подхватила тезис о том, что среди врачей существовал заговор по убийству высшего руководства СССР? Только ли в тоталитарной системе здесь дело?

Поводом к «Делу врачей» послужила смерть А. А. Жданова, которая наступила в результате неправильного диагноза и, соответственно, неправильного лечения. То есть в его смерти действительно были виноваты врачи! Причем врачи не из последних в государстве — врачи, лечившие элиту.

Возглавлял «преступный консилиум» В. Н. Виноградов — заведующий кафедрой терапии 1-го Московского медицинского института, профессор-консультант лечебно-санаторных учреждений Кремля. Он и еще два видных врача не смогли диагностировать у Жданова инфаркт. В то же время простая врач — зав. кабинетом электрокардиографии Кремлевской больницы Л. Ф. Тимашук уверенно поставила такой диагноз. «Врачи-вредители» были объявлены английскими шпионами и арестованы. По стране прокатилась мощная пропагандистская противоврачебная кампания. Были раскрыты «врачи-вредители» и в других городах.

Этот случай, по-моему, просто переполнил чашу общественного терпения. Народ давно ждал повода открыто показать свое отношение к медикам — «выпустить пар». И хотя в 1953 году после смерти И. Сталина — по личному указанию Л. Берии — обвинения в злонамеренных действиях и измене Родине с кремлевских врачей были сняты и дело прекращено, качество здравоохранения в СССР резко улучшилось, к сожалению, только на некоторое время.

Перейдем теперь к основным пассивным формам протеста больных. Вы не задумывались о том, почему о врачах ходит так много анекдотов? Я рассматриваю это как пассивную форму общественного протеста против порядков, царящих в современной медицинской практике.

— Спасибо, доктор! Вы спасли жизнь моей любимой собаке.

— Вы меня с кем-то путаете — я не ветеринар.

— Нет-нет, именно у вас лечился мой покойный сосед, который грозился ее пристрелить!

Вы можете возразить, что народный медицинский эпос так расцвел потому, что каждый в своей жизни рано или поздно сталкивается с врачом, что врач — очень распространенная профессия. Да, но ведь с парикмахером вы, надо полагать, встречались чаще, чем с врачом, если, конечно, вы не рекордсмен книги рекордов Гиннесса по длине растительности на голове. Вспомните теперь анекдот про парикмахера. Что, не получается? А про врачей? То-то же…