Муж не придал значения плохому настроению жены. Ну – с беременными такое бывает.

Они вернулись домой, легли спать, а жене и во сне слышались фразочки: «А была такая красивая!.. Выступает будто пава… Уши спаниеля… ха-ха-ха…»

Утром муж тихонько, стараясь не будить жену, ушел на работу.

Она же, окончательно проснувшись, решила устроить страшную месть.

Тебе про женские сиськи понравилось? Классификации любишь?

Хорошо!

Вот тебе классификации!

Она взяла лист бумаги и изобразила на нем следующее:

Типы мужчин в зависимости от растительности на лице:

В процессе работы пришло вдохновение. Возникло еще несколько классификаций:

Классификация мужских пуз.

Мужчины и их прически.

Классификация мужских сисек.

Работа развеселила будущую мамочку. Настроение поднялось. Она занялась чем-то другим, а к вечеру вообще забыла про плоды своего творчества. Выпустила пар – и все развеялось.

Вспомнила только через несколько дней. Где картинки? Куда задевались?

Спросила у мужа, не видел ли он… листочки… на кухне оставила…

– Видел! – признался муж. – Ты, Ленка, мастер! Я их на работу отнес – ребятам показал. Ржака!

– А почему у меня не спросил? – надумала обижаться жена.

– Ну, я так понял, что ты специально для меня подарок подготовила. После воскресенья. Я, кстати, с мамой поговорил. Она считает, что ерунду сказала.

А тебе – респект. Классно ты все изобразила.

А потом Леночка родила мальчика. И очень быстро вернула свою прежнюю форму. Стала еще краше!

Надо сказать, что вышла некая заминка с выбором имени сыну. Муж наотрез отказался рассматривать имена Евгений, Кирилл и Михаил, хотя прежде одно из них (Евгений) считалось чуть ли не самым подходящим. Счастливая мама, забывшая все свои обиды напрочь, никак не могла понять, с чем связана такая перемена.

Пришлось мужу напомнить.

– Да пожалуй… не стоит, – согласилась жена, удивляясь про себя произведенному на мужа впечатлению.

Оказывается, мужчины не все забывают! А она-то думала!

Картинки же хранятся в семейном архиве. Их иногда гостям показывают. Некоторым нравится.

Первая моя беременность протекала в период тотального дефицита. Сейчас даже трудно себе представить, что это такое.

Не то чтобы в магазинах вообще ничего не было. Как раз было. Но каждый раз – не то, что именно сейчас нужно. Причем никакой системы в появлении товаров не наблюдалось. Поэтому люди привыкли, что если что-то «дают» или «выбрасывают» (такими словами называли тогда появление на прилавках товаров), то надо срочно брать, не думая, зачем оно надо. Кому-то пригодится.

Но с вещами – это еще куда ни шло. А вот с продуктами… Ведь беременной иной раз хочется чего-то такого… Ну, непоймичего. Вкусненького, приятненького… А ничего подобного нет и в помине. Это сейчас в любое время года приходишь в овощной магазин, а там есть и помидоры, и огурцы, и укроп с петрушкой, и апельсины-мандарины-лимоны-бананы… Тогда – мечтай не мечтай. Если нет, то нет. И все тут.

Надо сказать, что бабушка моего мужа души в нем не чаяла. И не скрывала этого. И не только не скрывала, но даже вовсю эту любовь показывала.

Например, угощая нас у себя дома, она всегда давала своему внуку гораздо бо?льшую порцию, говоря мне при этом:

– Ты же все равно следишь за фигурой.

Но этого мало! Если у нее было что-то вкусненькое, она подносила это на красивом блюдечке и вручала моему мужу, строго заявляя:

– Это только для тебя!

Выглядело это как в детском саду на даче, когда приехавшие проведать своих чад родственники впихивали в них самое вкусное: скорей, скорей, чтобы никому другому не досталось.

Иной раз хотелось обидеться, но не получалось: уж очень искренней и откровенной была бабулина любовь к своему единственному и неповторимому внучку.

Мы с ней дружили, созванивались каждый день. Она столько интересных историй мне поведала! А как рассказывала!

И вот однажды – а было это в начале марта (до родов мне оставалось два месяца) – звонит бабуля и заявляет:

– Я сейчас приеду и привезу тебе кое-что!

И в голосе ее звучит торжество.

Через час она появляется у нас. И сразу становится понятно: в наш дом вошла весна!

Бабуля Люся принесла прекрасный свежий светло-зеленый огурец! Длинный, благоухающий, в пупырышках! Настоящее чудо.

Представьте – давали только по одному огурцу в одни руки! И она выстояла очередь и купила этот дивный плод!

Я стояла и вдыхала аромат огурца, понимая, что именно его мне и не хватало этой долгой зимой!

И дальше бабуля произнесла фразу, показавшуюся мне еще бо?льшим чудом, чем сам огурец. Она сказала:

– Возьми и съешь все сама! Темке не давай!

Вот тут-то я и была сражена! Я не поверила своим ушам.

Тут, как говорится, без комментариев.

Но конечно же я поделилась с мужем. Мне вполне хватило для счастья и половинки весеннего огурчика. И еще – бабулиных слов.

Когда беременности моей исполнилось пять месяцев, началась эпидемия гриппа, и как я ни остерегалась, он меня настиг. Лекарства я никакие не пила: остерегалась. Кто их знает, как эти лекарства повлияют на ребеночка?

А без лекарств болезнь долго не отступала. Когда же наконец с гриппом было покончено, начались какие-то боли в животе. Вызвали «скорую». Врач осмотрела и спросила:

– Ребенок желанный?

– Конечно да! – воскликнула я.

– Ну, тогда поедем на сохранение.

Интересно, что это был за вопрос?

И как иначе на него ответить?

Хотя наверняка докторам приходилось слышать всякое. Но неужели кто-то отказывался спасать собственного ребенка? Никак забыть это не могу.

Поехали мы в больницу, сохранять желанного ребенка.

Можно было и не ездить. Потому что я с большим успехом полежала бы дома – в тишине, покое, с любимой книжечкой.

В больнице же я оказалась в палате на 12 мест. Все, естественно, беременные, все со своими характерами и тараканами. И именно там я услышала столько жутчайших рассказов про роды и кошмары во время них происходящие, что и сейчас некоторые сюжеты вспоминать страшно.

На самом деле все происходило как в пионерлагере. Днем все заняты: процедуры, уколы, капельницы, врачебные осмотры. То есть развлечений через край.

А вечером, на свободе, начиналось… Причем разговоры эти ужасные заводили уже рожавшие женщины. Они получали какое-то злорадное удовольствие, видя испуг на наших наивных лицах.

После каждой ужасной сказки, совсем не похожей на «Спокойной ночи, малыши», я долго заснуть не могла. И так они на меня действовали, что я взмолилась, чтобы муж забрал меня «с сохранения» домой.

Потом один из таких разговоров я описала в романе «Блудная дочь».

Вот этот фрагмент из романа. Тут страшно не будет, не беспокойтесь, если что.

– В общем, один любовник был у нее американец белобрысый. Как моль такой. И кожа розовая, а когда загорит, так и вообще красная, но он довольно редко появлялся, только по бизнесовым нуждам когда. А второй – армянин, тот все время. Черный. Шнобель крючком, грудь мохнатая, как у шимпанзе. А муж – наш, Ваня, морда колом, громадный, бычара. И вот она залетает и не знает от кого. Все как раз трое были при Леле. Ей тридцать девять, ну, по виду не скажешь, а что есть, то есть. Три аборта сделала в восемнадцать, подряд, по дури, а потом и не беременела. И врачи сказали: все – спи спокойно, дорогой товарищ. Она и спала с горя со всеми.