На сцене Ратледж обменялся рукопожатиями с наиболее влиятельными из своих сторонников, в их числе с несколькими спортивными звездами и киноактрисой родом из Техаса. Затем помахал своим приверженцам, и они бурно его приветствовали.

Седой отвел угол свисающего сверху плаката, который едва не угодил ему по лбу. Он по-прежнему смотрел только на героя дня, и среди всеобщего восторга лишь его лицо сохраняло выражение мрачной решимости.

Верный своей цели, он неуклонно продвигался вперед, к возвышению. Царящее вокруг буйство могло смутить кого угодно, но не его. Он лишь немного досадовал, не более того. И неумолимо приближался к Тейту Ратледжу.

Запыхавшаяся Эйвери примчалась к дверям зала. Ее сердце готово было разорваться, а ноги горели после того, как она на одном дыхании преодолела двадцать лестничных пролетов.

Она даже не пробовала вызвать лифт, сразу бросившись к лестнице вместе с Джеком, которому было впопыхах сказано, что жизни его брата угрожает непосредственная опасность. Где-то на полпути Джек отстал и сейчас все еще сражался с бесчисленными ступеньками.

На миг она остановилась, чтобы перевести дух и чуточку прийти в себя, но тут же бесстрашно вклинилась в толпу, пробиваясь к подмосткам. Люди стояли сплошной стеной, но Эйвери каким-то чудом удавалось между ними протискиваться.

Она увидела Тейта в тот момент, когда он с гордо вскинутой головой шагнул к ступеням, ведущим на сцену.

Он услышал ее зов и обернулся, но не успел ее разглядеть, потому что кто-то сразу принялся от души трясти ему руку.

Эйвери шарила глазами в поисках Эдди и обнаружила его за трибуной, где он выстраивал полукругом Нельсона, Зи, Дороти-Рей и Фэнси. Затем он указал Тейту на подставку для микрофонов, на которой был установлен добрый десяток этих приспособлений, призванных многократно усилить звучание первых слов его выступления в качестве сенатора.

Тейт направился к трибуне.

– Тейт! – Перекричать грохочущий оркестр было невозможно. Толпа бушевала, славя своего героя. – О Боже мой, нет! Пропустите! Пропустите меня!

Выброс адреналина в кровь придал Эйвери дополнительную энергию. Забыв о вежливости, она пустила в ход кулаки и ногти, тараня толпу и отмахиваясь от колыхающихся в воздухе шаров.

Тут, наконец, к ней присоединился Джек.

– Кэрол, – пропыхтел он. – Почему ты сказала, что жизнь Тейта в опасности?

– Помоги мне к нему пробраться, Джек, ради Бога, помоги!

Он с удвоенной решимостью принялся рассекать толпу, и, заметив, что впереди открывается свободный пятачок, Эйвери подпрыгнула и отчаянно замахала руками:

– Тейт! Тейт! Седой!

Он стоял у края платформы, и его частично скрывал флаг штата Техас.

– Нет! – закричала она. – Тейт!

Джек подтолкнул ее сзади, она споткнулась о ступеньку, едва не упала, но сумела устоять на ногах.

– Тейт!

Наконец расслышав ее крик, он все с той же победительной улыбкой повернулся и протянул к ней руку, и она кинулась вперед, но не к нему.

Она не сводила глаз со своего врага. А он – с нее. И его взгляд точно остекленел, как только он понял, что она все знает.

Будто в замедленной съемке Эйвери увидела, как Эдди запускает руку в карман. Ее губы двигались, но сама она не сознавала, что истошно кричит: «Нет!» при виде того, как он вытаскивает пистолет и целится Тейту в затылок.

Она ринулась к Тейту и оттолкнула его. Миллионной долей секунды позже в нее угодила пуля Эдди, швырнув ее в объятия ошарашенного Тейта.

До нее донеслись чьи-то испуганные вопли, хриплое «Не может быть!» Тейта, перед глазами проплыли полные ужаса и недоумения лица Джека, Дороти-Рей и Фэнси.

Она встретилась взглядом с Нельсоном Ратледжем как раз в тот миг, когда вторая пуля оставила у него посреди лба аккуратную дырочку, но совершенно разнесла его череп сзади. Зи обдало фонтаном крови. Она закричала.

На лице Нельсона отразилось изумление, потом злость, потом ярость. С этим выражением он и испустил последний вздох еще до того, как его тело грянулось о доски сцены.

Эдди соскочил с подмостков в гущу объятых паникой зрителей. По полотнищу техасского флага пробежала дрожь, из-за него выступил человек, разрядил свой пистолет, и голова Эдди Пэскела словно взорвалась.

Откуда-то издалека до Эйвери долетел голос Зи:

– Брайан! Боже мой, Брайан!

– Я решил, что нам лучше всего встретиться вот так, всем вместе. Мне проще объяснить всем сразу.

Тайный агент ФБР Брайан Тейт обращался к хмурой группе людей, собравшихся в больничной палате Эйвери Дэниелз. Изголовье ее кровати было немного приподнято, так что она полулежала. Ее глаза покраснели и опухли от слез, левое плечо было забинтовано, рука – в фунде.

Остальные – Джек с семьей, Зи и Тейт – сидели на стульях и подоконнике, либо стояли, прислонившись к стене. Все держались на почтительном расстоянии от постели Эйвери. Она вызывала у них естественное любопытство, поскольку Тейт открыл им, кто она на самом деле. После трагических событий минувшего вечера Мэнди отправили на ранчо к Моне.

– Все вы видели, что произошло, – продолжал Брайан Тейт, – но никто из вас не знает настоящих причин случившегося. А говорить о них нелегко.

– Расскажи им все, Брайан, – мягко произнесла Зи. – Не надо ни о чем умалчивать ради меня. Я хочу, нет, мне необходимо, чтобы они все поняли.

Высокий, видный, он стоял около ее стула, положив руку ей на плечо.

– Мы с Зи полюбили друг друга много лет назад, – без околичностей заявил он. – Ни она, ни я не хотели этого и не могли предвидеть. Все произошло вопреки нашей воле. Влечение было запретным, но неодолимым, и в конце концов мы ему поддались. – Он стиснул пальцами плечо Зи. – Последствия же оказались далеко идущими. И разрешились вчерашней трагедией.

Он рассказал, как вернулся из Кореи на несколько месяцев раньше своего друга Нельсона.

– По его просьбе я несколько раз заезжал проведать Зи. Когда Нельсон возвратился, наши с ней отношения уже не сводились к обычной дружбе или взаимной симпатии. Мы поняли, что любим друг друга и нам придется глубоко ранить Нельсона.

– К тому же я знала, что беременна. – Зи накрыла руку Брайана своей ладонью. – Беременна тобой, Тейт. Я сообщила Нельсону всю правду, без утайки. Он остался абсолютно спокоен, но поставил мне ультиматум. Если я уйду к любовнику, то никогда больше не увижу Джека. – С глазами, полными слез, она улыбнулась старшему сыну: – Ты был еще совсем малыш, Джек, я так тебя любила. Нельсон это прекрасно знал и использовал. Когда я поклялась ему никогда не видеться больше с Брайаном, он сказал, что прощает меня и будет растить Тейта как собственного сына.

– Что он и сделал, – заметил Тейт.

Он встретился взглядом с Брайаном. Этот человек был его отцом, хотя до вчерашнего вечера они ни разу не встречались. А мужчину, которого он знал и любил как отца, застрелили у него на глазах.

– Мне ничего не было известно об ультиматуме Нельсона, – снова взял слово Брайан. – Я просто получил записку от Зи, в которой говорилось, что наш роман – меня потрясло это пошлое слово – кончен, и лучше бы ему было вообще никогда не начинаться.

С отчаяния он добровольцем принял участие в опасной зарубежной экспедиции. Когда в полете его самолет забарахлил и вошел в пике над океаном, он в душе приветствовал скорую гибель, потому что жизнь без Зи была для него равносильна смерти. Но вмешалась судьба. Его спасли.

Во время лечения к нему стало проявлять интерес ФБР. Ему и раньше приходилось выполнять задачи разведывательного характера. Было предложено считать Брайана Тейта погибшим, с тем чтобы он инкогнито начал работать на Бюро. Этим он и занимался последние тридцать лет.

– Как только у меня появлялась возможность, я приезжал взглянуть на тебя, Тейт, – сказал он сыну. – Несколько раз я смотрел, как ты играешь в футбол. На расстоянии, так, чтобы не столкнуться с Нельсоном или Зи. И даже целую неделю ходил за тобой по пятам вокруг базы во Вьетнаме. Присутствовал на выпускной церемонии в колледже, а потом и на юридическом факультете. И никогда не переставал любить тебя и твою мать.