Второй день путешествия прошел аналогично первому. Но на ночлег на этот раз мы остановились в гостинице, где помимо ужина нам приготовили еще и горячую ванну. Комната здесь оказалась намного опрятнее той, что была на постоялом дворе.

Ближе к обеду третьего дня карета въехала в Тарквуд. Едва я увидела очертания родного дома, облегченно вздохнула. В груди теплилась надежда, что знакомые с детства стены прогонят прочь поселившуюся в душе тревогу.

Домочадцев я отыскала в столовой. Стоило показаться им на глаза, как оживленная беседа затихла и в помещении повисла гробовая тишина. Родные явно не ожидали моего возвращения. На их лицах читалось неподдельное удивление, словно уже и не надеялись меня увидеть. У мамы даже вилка выпала из рук. Под их недоумевающими взглядами я не решалась сдвинуться с места.

Первым из оцепенения вышел дедушка. Опираясь на трость, он поднялся из-за стола и подошел ко мне.

— Лилит, внученька, а ты что здесь делаешь? Никак прогнали, — с тяжелым вздохом он приобнял меня свободной рукой.

Подобный вывод вызвал внутри волну негодования, и я поторопилась прояснить ситуацию:

— Нет, дедуля. Я сама уехала.

— Тебя плохо там кормили? — дедушка был в своем репертуаре.

— Нет.

— Обижали? — услышав очередной отрицательный ответ, он протянул: — Хм… Тогда ничего не понимаю. Присаживайся, чего стоишь? Небось голодная с дороги?

— Не особо. Только сильно устала. Я лучше пойду прилягу. Еще успеем наговориться за ужином. Всем приятного аппетита!

Две практически бессонные ночи давали о себе знать. Я поднялась к себе и присела на край постели, обдумывая, следует ли родным рассказывать о заключенной с Дариелом сделке. Однако одной побыть не удалось: вслед за мной в комнату ворвалась мама и заключила в объятия.

— Лилок, как же я по тебе скучала!

Не знаю, сколько мы так простояли, покачиваясь из стороны в сторону, но в какой-то момент она подтолкнула меня к стулу, расплела длинные косы и расчесала сбившиеся местами волосы. Закончив возиться с ними, помогла снять дорожное платье, уложила в кровать и хорошенько подоткнула по бокам одеяло. Приятное чувство заботы окутало душу теплом, но оно сильно отличалось от эмоций, которые охватывали меня, когда ее оказывал Дариел. Мама сидела со мной и держала за руку, пока я не провалилась в крепкий сон.

За ужином близкие поведали мне, что произошло в Тарквуде за время моего отсутствия, а я рассказывала обо всем, что видела и делала в столице, старательно избегая упоминания о красивом металлисте. Возможно, это было очень подозрительно, но я боялась, что выдам себя и свои чувства всего одной фразой. Впрочем, они тоже и словом не обмолвились о Генри, о существовании которого я практически позабыла. А вот бывший жених, как выяснилось, нет.

Часы показывали полдень, когда он влетел ко мне в комнату после непродолжительного стука в дверь. Сказать, что я была удивлена, — значит ничего не сказать. Хотя этого стоило ожидать, ведь слухи быстро распространялись по такому маленькому городку, как Тарквуд. Вряд ли появление средь бела дня роскошной кареты, покрытой черным лаком, да еще с фамильным гербом рода Невиллов, осталось незамеченным местными сплетницами. А к ним относилась и мать Генри.

Несостоявшийся муж бросился ко мне, но моя вскинутая рука и неприязненный взгляд вынудили его придержать свою прыть и замереть посреди комнаты.

— Лилит! Как я рад тебя видеть! Даже не представляешь, — воодушевленно воскликнул Генри, по-прежнему порываясь подойти ближе.

— А вот я тебя не очень, — решила не ходить вокруг да около.

Нам следовало немедленно во всем разобраться. И чем скорее, тем лучше. Наверное, отчасти из-за него я и вернулась. Не любила незавершенных дел. К тому же на свою глупую головушку дала обещание.

— Лилок, что с тобой? — казалось, он на самом деле не понимал, чем был вызван недружелюбный тон. Да после тех обидных слов, что Генри бросил мне в доме Дариела, я достаточно мягко с ним разговаривала.

— Со мной все в порядке. Зачем пожаловал? Не боишься, что Бетани станет известно о твоем визите?

Я пристально смотрела на бывшего жениха и с каждой минутой понимала, что больше не нахожу его привлекательным. За внешним лоском крылось трусливое сердце. Как я раньше могла быть настолько слепа? А не таился ли в его наказе хранить ото всех мои способности злой умысел: принизить меня и возвысить тем самым себя? Я невольно провела параллель между ним и Дариелом, который потакал моим выходкам, никогда даже не пытался показать своего превосходства, не кичился своим положением. В отличие от Норманда-младшего.

— Откуда?.. — бывший жених заметно побледнел, а потом сделал шаг вперед. — Это не то, о чем ты подумала.

— А я ничего и не думала. Генри, ты не должен отчитываться передо мной, ведь нас больше ничего не связывает. Ты волен делать то, что тебе заблагорассудиться.

— Лилит, я тогда очень сильно погорячился. Приревновал к этому Невиллу. Прошу, прости меня. Прими кольцо обратно. Давай поженимся уже в эти выходные. Отец все организует, — ни жалобный голос, ни виноватое выражение смазливого лица Генри не вызвали в душе сострадания.

От мысли о замужестве с Генри меня невольно передернуло. Об этом не могло быть и речи. Наверное, его приезд в столицу и разрыв помолвки спас меня от излишних объяснений в данную минуту. Так что Лорис или лире Изабель мне следовало сказать спасибо.

— Нет! — категорично заявила я, изо всех сил стараясь сохранить внешнее спокойствие.

— Ты еще передумаешь, вот увидишь! Прибежишь умолять меня взять тебя в жены. Вот только не факт, что я по-прежнему буду этого хотеть, — резко выпалил несостоявшийся муж, сменивший милость на гнев. — В этом городе полно достойных невест.

— Так чего же ты ждешь? Скатертью дорога, — его слова вызвали смех, который с трудом сдерживала. Однако плечи все равно заметно сотрясались.

Сколько же в нем было амбиций! А себялюбие так и вовсе зашкаливало. Хвала магам, уберегшим меня от союза с подобным эгоистом. Вернее, лиру Уолту и моему деду.

Бывший жених покраснел от злости, сорвался с места и покинул комнату, громко хлопнув вместо прощания дверью. Вот теперь с ним точно было покончено. Но это не принесло мне облегчения. Мои мысли занимал лишь черноглазый металлист. Тоска по нему с каждым днем все сильнее давила на грудь.

Ни сразу после ухода Генри, ни многим позже никто из родных так и не поинтересовался результатом его визита. Возможно, слышали обрывки разговора или же поняли все по его настроению.

Вечерние посиделки в гостиной больше не приносили удовольствия. Дедушка по обыкновению ссорился с бабушкой, папа пропадал за экспериментами, а мама искала рецепт вечной молодости. Поэтому после ужина я готовила чашку горячего шоколада, садилась у себя в плетеное кресло и сжимала в ладони подаренный Дариелом артефакт. Перед глазами неустанно возникал образ мага, который ценой своей жизни готов был спасти мою. Разве не это доказательство любви?

Четыре дня меня никто не тревожил расспросами, а вот на пятый все изменилось. Я стояла у окна и смотрела на трепещущую на ветру зеленую листву, думая о любимом металлисте, когда до моих ушей донеслось приближающееся шарканье вперемешку со стуком трости. Я успела вытереть слезы до того, как распахнулась дверь и на пороге комнаты появился дедушка. Однако грусть не получилось утаить даже за натянутой улыбкой.

— Лилит, внученька моя, что стряслось? Ты сама на себя не похожа. Я думал, ты будешь рада возвращению, но на тебе лица нет, — выдал он после внимательного изучения моей внешности.

Лгать смысла не было, поэтому решила открыться:

— Знаешь, деда, я сдержала слово, данное Генри, вернулась в Тарквуд, безумно рада всех вас видеть, но…

— Мыслями осталась там, — с печальной улыбкой продолжил он за меня, на что я утвердительно кивнула.

Между нами существовала особая связь, поэтому дедушка остро чувствовал любые изменения в моем настроении.