— Мне Дариел и словом не обмолвился, — с толикой обиды прошептала я.

— Наверное, боялся, что ненароком выдаст себя, — пожал он плечом и снял с колен трость, видимо, намереваясь покинуть комнату.

— Последний вопрос.

— Слушаю.

— Все остальные были в курсе происходящего? — меня интересовало, как много лиц знало о сговоре старых друзей.

— Только твоя бабушка. Хотя я и ее не собирался посвящать в это дело, но она вечно умудряется каким-то образом вытащить из меня все тайны.

“Ну и семейка, — проговорила про себя, оставшись одна. — Сплошные интриганы. И Дариел со своей родней в нее прекрасно впишется. Один Уолт Невилл чего стоит”.

Следующее утро принесло очередное открытие. Проснувшись, увидела на соседней подушке помятый, слегка обугленный по углам лист. Я поднесла его к лицу, и сердце мгновенно ушло в пятки. Результат моих размышлений над положительными и отрицательными чертами Дариела мало того что не сгорел, так еще и попал не в те руки. Хоть листок и пострадал сильно, почерк декана я узнала: он внес небольшие, но весьма значимые изменения.

В столбце “почему я должна уехать?” было написано “он не любит другую, он любит тебя. И только тебя!”, а в соседней графе “почему я должна остаться?” — “потому что ты тоже его любишь”. Чтобы осознать это, Дариелу понадобилось гораздо меньше времени, нежели мне.

Следов пребывания в комнате посторонних я не обнаружила. Однако с учетом оснащенности брюнета артефактами и наличия у него такого числа пособников уже ничему не удивлялась. Хоть этот факт меня немного возмутил и в то же время смутил, была безмерно рада находке. Ведь декан дал знать, что его намерения остались прежними. И это немного уняло тревогу. Но только немного.

Спустя пять дней…

Пятница разительно отличалась от предыдущих дней. С самого утра в доме царила удивительная тишина. Папа после завтрака куда-то испарился, дедушка, схватившись за грудь, поднялся к себе, и больше я его не видела. Одна мама бегала вверх-вниз, постоянно что-то ворча. Может, с папой поссорилась? Ничего, она у нас отходчивая.

Я сидела с книгой в руках, когда внезапно распахнулась дверь и в комнату влетела мама в красивом нарядном платье цвета морской волны. Ее светлые локоны были уложены в затейливую прическу.

— Ты почему еще не готова? Или в этом собралась идти? — с порога накинулась она на меня.

— Куда? — растерялась я на миг под ее осуждающим взглядом.

— Как куда? В храм! Ты вообще меня вполуха слушаешь в последнее время. Или вовсе не слушаешь, а только вид делаешь.

— Так что мы там забыли?

— У Даниелы сегодня свадьба. Нужно уважить соседей.

— Езжайте без меня. Я лучше дома посижу. Передай ей мои наилучшие пожелания, — я опустила взгляд на книгу, надеясь, что на этом разговор окончен.

— Ну уж нет! Одна я никуда не поеду! — мама сложила руки на груди и вздернула подбородок.

— Почему одна?

— А кто еще? Дедушка притворяется больным, бабушка хлопочет над ним, отец корпит над каким-то очередным изобретением. Лилок, ну составь мне компанию, — она так жалостливо на меня посмотрела, что я начала колебаться. — Прогулка пойдет тебе на пользу. И так уже десять дней носа из дома не показываешь. Того и гляди, скоро мхом покроешься.

— Уговорила, — с тяжелым вздохом захлопнула книгу и поднялась, чтобы заняться сборами.

Мама тут же подлетела ко мне и ухватила за локоть.

— Лилок, а давай я сделаю тебе прическу! Невесту, конечно, не затмишь, но наверняка привлечешь чье-нибудь внимание.

Не желая спорить с мамой, отдалась в ее власть. Она радостно хлопнула в ладоши, привела меня в свою спальню, усадила за туалетный столик и принялась кружить надо мной.

Спустя час я была причесана по последней моде. Уж что-что, а за ней мама следила.

— Какое платье собираешься надеть? — раздался вопрос возле уха.

— Даже не знаю… — задумчиво протянула я, в мыслях перебирая свой гардероб. — Наверное, серое.

— Фи. Как скучно! Что же?.. Точно! А это мысль! — в ее глазах вспыхнули озорные огоньки. Не к добру!

Мама, порхая, подлетела к платяному шкафу и достала оттуда длинное платье цвета сливок. Явно не ее, а моего размера. К тому же новое.

— Откуда оно у тебя? — на миг в сердце закралось подозрение, что что-то с этими сборами нечисто, но оно быстро развеялось.

— Я его купила в прошлом году, собиралась подарить на твой восемнадцатый день рождения, но меня опередила бабушка и подарила зеленое. Помнишь? — дождавшись моего кивка, она продолжила: — С тех пор оно и пылится в шкафу. Надо выгулять хоть раз. Чем сегодня не повод?

— Мама, тебе не кажется, что Локвуды могут обидеться, если я появлюсь в таком наряде?

— Ничего подобного! Платье не белое, поэтому не бери в голову. Ты красива, так почему бы это не подчеркнуть?

Поразмыслив около минуты, согласилась с ней. И вскоре я с восхищением рассматривала себя в зеркале. Платье подошло мне идеально. Нигде не болталось, хотя за последние две недели из-за волнений немного потеряла в весе. С виду наряд казался простым, но некоторые детали делали его торжественным. Длинные рукава были выполнены из тонкого кружева, а на груди имелся полукруглый вырез, расшитый мелкими бусинками, впрочем, как и сам лиф. Выглядела я в нем изумительно. Пока я крутилась перед зеркалом, мама застегнула у меня на шее жемчужную нить, вложила в ладонь серьги и попросила поторопиться со сборами.

Когда пришел черед обуви, мой выбор остановился на кремовых туфлях, хотя отчего-то порывалась надеть свадебные. Правда с ними у меня были связаны не самые лучшие воспоминания. И по пути в храм они неустанно терзали мое сердце.

Поскольку у входа никого из приглашенных не оказалось, я решила, что мы немного опоздали. Но тем лучше для нас — займем последние скамейки. Однако едва переступила порог, как ко мне подлетела худенькая девчушка и вручила букет из кремовых роз. Другая же, чуть постарше, подала матери тонкую вуаль, которую та поторопилась закрепить на моей голове. Я вертела ею по сторонам, пытаясь понять, что происходит.

— Будь счастлива, Лилок!

С этими словами она прижала меня к себе на мгновение, затем смахнула катившуюся по щеке одинокую слезу и направилась вглубь храма. Стоило недоуменно взглянуть ей вслед, как увидела у алтаря знакомую мужскую фигуру, облаченную в черный фрак. Я растерялась. Что все это значит?

Однако вскоре пришло понимание. Дариел в очередной раз обыграл меня, решил сделать все по-своему. Губы расплылись в довольной улыбке, и с замирающим от волнения сердцем я неторопливым шагом отправилась навстречу своему счастливому будущему.

Гостей собралось немало. Здесь был и “больной” дедушка. Рядом с ним сидела бабушка, а возле нее и папа с мамой. Чуть поодаль расположились соседи, включая Даниель. Внезапно я вспомнила, что свадьба у нее состоится только на следующей неделе. С губ мгновенно слетел невольный смешок. Хорошо же мама меня провела. Хотя не только она…

С левой стороны от прохода, украшенного белыми розами, разместилась многочисленная родня жениха: на торжество приехали как его родители, так и два брата со своими женами и детьми. Помимо них были и те, с кем мне довелось познакомиться на званом ужине.

Букет, который я держала в руках, скрывал от любопытных глаз дрожь в пальцах. Судя по натянутой улыбке Дариела, он волновался не меньше меня. Однако по мере приближения к алтарю, мой шаг становился гораздо тверже. Постепенно крепла и уверенность, что это был не сон, а явь. Любимый все же не удержался, сошел с возвышения и протянул мне ладонь, в которую я без промедления вложила пальцы. В голове не возникло ни единого сомнения насчет правильности происходящего, поскольку мечтала об этом моменте. Все-таки из нас двоих Дариел оказался более мудрым и уступчивым.

Обряд проводил не прежний постоянно что-то мямливший священнослужитель, а мужчина средних лет с хорошей дикцией. И вот снова возникло подозрение, что дедушка тогда постарался на славу.