— Я живу в своей квартире или уже нет? — прорычал Вася, задетый тем, что мать заподозрила его в неблагодарности и желании захапать себе ещё больше их квадратных метров.

— В своей.

— Так если она моя, то это нам с Дашей решать, что покупать и куда ставить. Вы что вчера устроили?

— Да я же ради вас, чтобы вам удобно было! — поняла-таки она, к чему ведёт сын.

— Мы откладываем на покупку общего жилья. У меня машина с квартирой ещё до нашего знакомства появились, и вы всегда рядом, а у Даши тут ни своего жилья, ни родных. Она стеснялась, когда я её к себе перевёз с двумя сумками одежды, ноутом и пароваркой, и только год как научилась говорить мне наша квартира, а не твоя, и тут ты приходишь и начинаешь распоряжаться как хозяйка.

— Так скажи ей, что я так не хотела.

— Лучше я скажу, чтобы ты не вмешивалась.

На этом завершился второй в жизни Васи жёсткий разговор с матерью. И как с первым, когда ей было поставлено условие, что если его молодую жену не примут, один он на семейные посиделки приходить не станет, Даша осталась о нём в неведении. А ещё она так и не узнала, что муж хотел отвезти её куда-нибудь на этих выходных, потому что Василий посчитал, что маму хватит удар, если после устроенного им ей выговора, они ещё и семейный обед проигнорируют.

Нервы Даша тратила на то, чтобы не дать ревности руководить своими действиями, как это было у родителей, и чтобы не окунуться в безнадёгу и жалость к себе из-за подозрений авторства мужа в кое-чьей беременности. Плюс к этому получила удар со стороны своего молодого, но не совсем здорового организма растянувшимся на полторы недели обострением хронического гастрита. Можно сказать, обстоятельства паршивые, и есть повод впасть в уныние, но нет. В последующие дни на ум Дарье приходило псевдочешское словечко из рекламы превдочешского пива — хорошечно. Именно так ощущалось происходящее.

Девушка всё ещё не знала наверняка, было ли что-то между Васей и Олесей, и желудок сам собой не излечился навсегда, но по всем другим аспектам всё было не просто не плохо, а прямо-таки хорошо.

Сначала случился пятничный звонок от Натальи Васильевны, которая вдруг решила посоветоваться с невесткой, что подавать к столу на семейном обеде в увеличенном составе за счёт приехавшей проведать беременную дочь Оксаны.

— Ты свинину с картошкой в горшочках переварить сможешь, или для тебя куриную грудку отварить? Салаты то готовить не буду, Оксана нам своих закруток девять литров привезла, там и лечо, и огурцы с помидорами, и кабачки.

— Картошку съем, а мясо, если не пойдёт, Васе отдам, — от неожиданности брякнула правду Даша. — То есть ради меня одной ничего не варите, я с аппетитом съем то же, что и все.

— Ладно, — громко выдохнула свекровь и запыхтела.

«Прощаться или сказать, что она вкусно готовит? Это даже не враньё, Вася с отцом чуть тарелки не облизывают. Она сама позвонила и как будто озаботилась, чем меня накормить, нужно быть благодарной».

— И по поводу стеллажа, — натужно нарушила затянувшееся молчание Ламанова старшая.

— Мы ещё ничего не смотрели, — настала очередь вздыхать Даши.

— Да и не надо, я же только предложила, а квартира ваша, живите как хотите. Главное, чтобы вам всё нравилось!

«Она умирает!» — возникло безумное предположение, навеянное прочитанными рассказами и романами, где перед смертью персонажи стараются исправить свои ошибки и наладить отношения с близкими, впрочем Даша сразу же посчитала его несостоятельным, а себя назвала идиоткой и дала ментальный подзатыльник за нехорошие мысли.

— Мне понравилась ваша идея со стеллажом, мы обязательно что-нибудь присмотрим.

— Правильно. Вы же завтра к нам приедете?

— Конечно.

— Ваня в половину второго поедет за девчонками.

«Магнитные бури сегодня? Спрашивает и отчитывается, будто моё мнение важно. Надо это закрепить».

— Давайте мы что-нибудь к чаю принесём?

— Оксана конфеты «Птичье молоко» любит, такие в коробках и с разными вкусами.

— Найдём, — пообещала Даша. — До завтра, Наталья Васильевна. Всего доброго.

Суббота принесла с собой ещё больше положительных эмоций.

Во-первых, в центре разговора за столом была будущая бабушка, а не её дочь. С Оксаной Даша познакомилась и общалась только на свадьбе, поэтому сейчас с интересом слушала и наблюдала за мамой «подруги детства» и пришла к выводу, что у обеих Лисовых есть черта — немного сюсюкать, обращаясь к собеседнику. Но если у старшей это выходит простодушно и естественно, то у младшей — раздражающе.

Во-вторых, когда Вася с Дашей упомянули, что завтра поедут выбирать стеллаж, Наталья Васильевна не стала указывать, что и где им покупать, или напрашиваться с ними, а повернулась к подруге и мило объяснила:

— Гнёздышко своё обуючивают.

А в-третьих, когда тема беседы всё же перешла на Олесю в интересном положении, Оксана поделилась тем, чем её стращали в деревне приятельницы.

— … иногда женщины вместе живут по любви, а не дружбе. Я говорила, что они у нас как родные, как я с сестрой живу, так и девчонки наши. А они мне начали рассказывать, что сейчас мода такая — девочки с девочками, потому что парням надо работать и отдыхать, а серьёзные отношения только после тридцати пяти, как петух клюнет, что детей пора заводить. Будто им там в деревне видно, что в мире происходит! — всплеснула она руками. — Но я то знаю, как Леся ещё в садике за каждого новенького замуж собиралась, а девочки ей не нравились, она только с Ларисой подружиться смогла. И волосы у них длинные и маникюр есть, какие из них лесбиянки?

Первым смеяться начал Иван Владимирович, потом Вася с Олесей.

— Ну что вы ржёте? — деланно возмутилась Лариса, но и сама хихикнула.

Оксана тоже прыснула, Наталья Васильевна с улыбкой покачала головой, и только Олеся не разделила общее веселье.

— Мам, что ты глупости повторяешь, — проконючила она.

— Не расстраивайся, все знают, что ты у меня нормальная девушка. Вот и ребёночек будет, а его без мужчины не сделать.

— Хорошая она у меня девочка, — поддакнула Ларчик и так выразительно подмигнула подруге, прикусив нижнюю губу, что за столом снова раздались смешки.

В воскресенье молодые супруги поездили по городу в поисках идеального стеллажа, ничего подходящего не нашли, но зато пообедали в ресторане паназиатской кухни и хорошо провели время вдвоём.

В понедельник опять же вдвоём они просмотрели сайт с мебелью, выбрали, и Даша оформила заказ, который прибудет из соседнего города тринадцатого февраля.

— Это мой тебе подарок на день влюблённых, — сориентировался Вася.

— При оплате онлайн скидка на доставку. Я свою карту написала, значит, что это мой тебе подарок.

Четырнадцатого февраля Василий утром подарил жене слегка подмёрзшие цветы, которые на ночь спрятал в машине, а вечером на целую минуту обиделся на неё после того, как они в четыре руки собрали стеллаж. А всё из-за того, что Дарья не захотела поставить на него сверху вазу, которую он ей подарил вместе с первым букетом, когда ещё только начинал ухаживать и предположил, что в съёмной квартире красивой тары для цветов не найдётся.

— Почему нет? А то она стоит на холодильнике, её оттуда не разглядеть.

— Потому что она уродская.

— Не выдумывай, я помню, как ты рада была её получить. Ты меня ещё тогда сама поцеловала!

— Я радовалась тебе и поцеловала, потому что ты мне нравился, а не ваза.

— Так выкинула бы её. Или потеряла при переезде. Зачем уродство терпишь? — буркнул Вася, вспоминая, как он придирчиво выбирал эту штуковину, и как букет с вазой увидела и похвалила Олеся, которую он куда-то подвозил, прямо перед тем давним свиданием с Дашей.

— Уродство или нет, она твой первой подарок, для меня это важно.

— Умеешь ты правильные слова говорить, — признал польщённый Василий, обнимая жену.

Следующий субботний обед вызвалась приготовить Оксана, уезжающая обратно в понедельник, и застолье снова прошло без острых углов, а разговор вёлся об отличиях жизни в городе и деревне.