Она передернула плечами, кристалл поблескивал в ее ладони. Синил наклонился вперед и пристально посмотрел в ее глаза.

– Связано ли это с тем, что я только что видел в церкви?

– Кристалл не был причиной, но он, возможно, сделал эффект сильнее, – мягко ответила она. – Это всего лишь одна из его милостей, которую можно использовать.

Синил глубоко вздохнул, не отводя глаз.

– Покажите мне, – прошептал он.

Слегка наклонив голову, Эвайн села прямо, опершись о подлокотники кресла и держа камень кончиками пальцев, как делал ее отец.

Вглядываясь в его туманную глубину, она медленно вдохнула, выдохнула и окружила кристалл всеми своими чувствами. Сначала в глубине камня вспыхнул маленький огонек, будто в нем отражался огонь камина, но затем весь кристалл начал светиться.

Все еще находясь в легком трансе, Эвайн повернулась к Синилу. Кристалл пульсировал холодным призрачным светом между ними.

– Это я нашла фокус, точку контакта, – прошептала она. У нее было абсолютно бесстрастное лицо.

– Но это только начало. Отсюда я могу пойти…

Она замолчала и провела рукой перед глазами. Свет в кристалле задрожал и умер. Синил сидел выпрямившись, его охватила тревога, он не понимал, что происходит.

– Что случилось? – спросил он, легонько касаясь ее руки. Ощутив прикосновение, но боясь ответить, Эвайн покачала головой и улыбнулась, глядя в кристалл. Затем она повернулась и посмотрела ему в глаза.

– Ничего, – успокоила она Синила, – просто трудно говорить и в то же время концентрироваться, – солгала она. – Лучше я отвечу, когда вернусь в нормальное состояние.

– Значит, все это ненормально?

– Это нормально для дерини или, лучше сказать, не ненормально.

Она засмеялась.

– Ширал помогает сосредоточиться. Многое можно использовать как фокус для концентрирования, но ширал лучше всего. Ведь он показывает свечением, когда вы достигнете оптимального уровня сосредоточения. Для фокусировки можно использовать что-нибудь яркое – перстень, стекло, луч солнца, но можно обойтись и без этого, хотя физические предметы помогают тем, кто недостаточно опытен.

– Значит, вы используете его для фокусировки? – повторил Синил. – Это вы делали в церкви?

– Да, я работала с ним, но…

Она бросила на него хитрый взгляд, зная, что он уже готов задать вопрос, к которому она подводила его последние пять минут.

– Ваше Величество, вы хотите сами попробовать? Я думаю, что он не отзовется на человеческие излучения.

– Но я хочу попытаться, – взмолился Синил. Он попался на удочку, даже не заметив этого. Эвайн молча опустила кристалл в его ладонь, и Синил сел в свое кресло с торжествующим огнем в глазах. Он взял кристалл, старательно подражая ей, и пристально уставился на него, всеми силами желая увидеть в нем свет. Но ничего не получилось.

Немного погодя он сжал в руке камень и взглянул на Эвайн.

Его тяжелое дыхание было слышно по всей комнате. Эвайн видела, что он страстно желает овладеть этим искусством.

– Покажите мне, как.

Его хриплый шепот прозвучал командой, и Эвайн кивнула. Она придвинула кресло поближе к Синилу.

– Вы должны точно следовать моим инструкциям, – предупредила она.

Эвайн коснулась его руки, привлекая внимание.

– Я никогда не давала людям пользоваться кристаллом, но он не принесет вам вреда. Я говорила, что он обладает могуществом.

– Я буду делать то, что прикажете вы, – сказал Синил. Глаза его блестели, взгляд был требовательным.

– Я хочу, чтобы вы смотрели в кристалл, – сказала Эвайн. Она заметила, что в камне вспыхивает и пропадает огонек.

– Смотрите в кристалл и полностью очистите свой разум. Пусть для вас все исчезнет на время, кроме моего голоса, который введет вас в мир камня и будет охранять. Сконцентрируйте в камне всю свою волю, и пусть мой голос будет вашим проводником. Представьте, что ваша внутренняя энергия струится с кончиков пальцев и заполняет всю кристаллическую решетку. Вы не должны видеть ничего, кроме огня в кристалле, не должны слышать ничего, кроме моего голоса, и вы сольетесь с ширалом в одно целое, войдете в него.

Она тихо говорила нараспев, и внимание Синила полностью переключилось на кристалл, его дыхание стало глубоким и медленным, черты лица разгладились.

Эвайн очень осторожно, чтобы не нарушить хрупкий баланс, который только что сформировался, распространила свои чувства к нему и ощутила, что его сопротивление тает, сознание расправляется. Он входил в транс. Он уже вошел в транс. Эвайн закрыла глаза и медленно направилась к нему, осторожно обходя островки его сохранившегося сознания.

Она ощущала, как эти островки расступаются перед ней, как его защиты тают, растворяются.

Эвайн осторожно проникла в его разум и отключила некоторые блоки, оставила некоторые команды, ввела некоторые новые связи. Она стремилась сделать только то, что останется незамеченным Синилом, когда он вернется в мир реальности.

Эвайн убедилась, что внешняя часть его разума находится в строгом порядке, гармония царила в нем, впрочем, она об этом догадывалась и раньше: Синил был на удивление цельной натурой. Но входить глубже Эвайн не решилась, так как транс был легким, и она не хотела лишиться доверия принца. Тем не менее семена были брошены, и они должны были дать плоды.

Эвайн знала, что в такое состояние его всегда можно вернуть, и тогда можно будет попытаться проникнуть поглубже.

Эвайн осторожно вышла, стирая все следы своего пребывания, и медленно открыла глаза.

Она увидела невидящие глаза Синила, спокойное лицо, и вдруг взгляд ее упал на кристалл, зажатый между пальцами.

Он светился! Слабо и прерывисто, но он светился!

Едва сдержавшись, чтобы тут же не вскочить и не вскрикнуть, она начала говорить тихо и нараспев, постепенно выводя его из транса, возвращая в сознание.

Ресницы Синила затрепетали, руки слегка вздрогнули, когда он возвращался в реальность, свет в кристалле потускнел и умер, но все же Синил успел заметить его и понять, что он сам сотворил его.

Синил заморгал, вздохнул, затем осторожно положил кристалл на ручку кресла. Он не решился встретиться с ней глазами.

– Я действительно видел это, или мне показалось? – наконец спросил он.

Он не слышал ничего и не отрывал взгляда от камня.

– Да, Ваше Величество, вы действительно сделали это. Тогда он с мольбой поднял на нее глаза.

– Я знаю, что не должен просить, но нельзя ли мне подержать камень у себя хоть недолго. Я должен повнимательнее познакомиться с ним.

– Что вы почувствовали? – спросила Эвайн. Она знала ответ на этот вопрос, но она знала, что он ждет этого вопроса.

– Я не знаю. Странную умиротворенность, как будто время остановилось.

Он повернул свои серые глаза к ней и продолжал:

– Можно, я возьму его? Пожалуйста!

– Хорошо. Но с одним условием. Вы не должны ничего делать с ним, если меня не будет рядом.

– Конечно.

– Дайте ваше королевское слово, – настаивала она. – Или лучше монаха?

Он поднял кристалл, посмотрел на него с благоговением и, кивнув со вздохом облегчения, встал и положил камень в маленькую шкатулку. Синил закутался в халат, потер глаза, зевнул и повернулся к ней.

– Я прошу прощения, но почему-то я чувствую себя очень уставшим. Мне кажется, что я должен отдохнуть.

– Да, работа с кристаллом требует много сил. Она поднялась и взяла его под руку.

– Позвольте, я помогу вам лечь.

Через полчаса Эвайн уже рассказывала Камберу, Рису и Йораму о случившемся.

Лицо Камбера светилось гордостью за свою великолепную дочь. Когда она кончила свой рассказ, Йорам радостно хлопнул в ладоши, а Рис громко поцеловал ее. Камбер сел в кресло и налил всем вина.

– Мы выпьем за Эвайн, – сказал он, подавая всем бокалы. – Выпьем за то, что она сделала. Это еще никому из нас не удавалось. Она проникла сквозь защиты принца без всякой борьбы. Теперь нам все ясно. Мы можем войти в его разум и сделать то, что требуется, а он ничего знать не будет, пока не придет время. За Эвайн!