Через несколько дней после торжественного испытания кораблей в их трюмах уже стоят хорошо упакованные горшки. Все готово к отплытию. Нет только попутного ветра. Поэтому настроение у всех подавленное. Но бывалые капитаны знают, что скоро появится северо-восточный муссон.

Занимается день. С надеждой вглядываются капитаны в наступающее утро. Они не ошиблись. Уже доносится легкий шелест пальм. Это бриз — лучшее, чего могут желать перед отплытием моряки. Тотчас же собираются команды, и вздувающиеся паруса уносят суда от родных берегов. Корабли идут с отличной скоростью, и уже к вечеру показывается деревня Меабада. Они берут курс на Меабаду и становятся у берегов ее на якорь. А на рассвете следующего дня снова в путь. Ветер крепчает. Туго приходится кормщикам у тяжелого кормила, того гляди собьешься с курса. В ящиках с песком, огороженных с наветреной стороны циновками, горят огни очагов, где стоят горшки с кашей из саговой муки; она ждет проголодавшихся моряков.

Корабли проходят пролив Халл Зунд, и начинается церемония, издавна совершаемая в этом месте. Юноши — помощники капитанов — бросают об мачты пучки казуаровых перьев, производя при этом характерные телодвижения. Вся команда подбадривает их громкими выкриками, как бы прогоняя какое-то чудовище. И в самом деле, этой церемонией надлежит отогнать духов умерших из племени лоло, духов тех, кого некогда убили предки наших моряков. С тех пор их духи преследуют суда моту. Колдовство должно спасти от всех напастей, и люди племени моту верят, что именно благодаря колдовству их корабли благополучно пройдут жуткое место. Но вот уже пролив Халл Зунд позади, и остров Юле постепенно скрывается за горизонтом.

Ветер по-прежнему раздувает паруса, скрипят мачты, стонут снасти. Время от времени налетает шквал, но он не страшен отважным морякам. Несколько человек находятся в трюме, они вычерпывают корьевыми черпаками захлестнувшую воду. То и дело раздается голос капитана, дающего рулевым короткие команды. Те удерживают тяжелый руль ногой, наваливаясь на него всем телом. Без компаса, без карты капитаны ведут корабли строго по курсу. Им помогает опыт многих поколений мореходов.

Снова спускается вечер, и на горизонте появляется остров Баилала. И опять суда направляются к берегу и становятся на якорь, чтобы переждать ночь. На следующий день корабли прибывают к месту назначения — деревне Каимаре. Все с нетерпением вглядываются в даль берегов; зоркие глаза моряков уже заметили и жителей деревни, которые взволнованно бегают вдоль берега. Как их встретят? Этот вопрос волнует всех участников рейса, и они высказывают друг другу свои предположения. Корабли, словно ведомые невидимой рукой, подходят к берегу. Капитаны велят спустить паруса. Медленно скользят корабли между рифами. Уже нетрудно различить людей в толпе, собравшейся на берегу. Они что-то выкрикивают и размахивают руками. Но вот сначала слегка, а затем все сильней и сильней раздается скрип, и путешественники ощущают резкий толчок. Это их корабли врезались в морской берег. Капитаны довольны — ведь с этого момента снимаются все табу, которые им приходилось соблюдать во время рейса.

В то время как матросы закрепляют лодки, к гостям приближается торжественное шествие жителей Каимаре во главе с вождем племени. Дружелюбные лица этих людей сияют радостью. Капитаны со своими экипажами степенно шагают навстречу местным жителям. После традиционного обмена приветствиями каждый прибывший житель Эльвары выбирает себе среди жителей Каимаре друга, о чем оповещает всех присутствующих тем, что снимает с себя какое-нибудь украшение и дарит его своему избраннику. Это символ дружественного визита. После непродолжительной беседы с прибывшими жители Каимаре устраивают в честь высоких гостей торжественное пиршество. Каимарцы закалывают свиней и собак и тушат их в земляной печи. На камнях очага стоят огромные глиняные чаны, в которых бурлит саговая каша. Тут знают, чем можно отблагодарить друзей. Собираются все участники рейса, и начинается пиршество, длящееся до глубокой ночи.

На рассвете матросы принимаются за дело. Они выгружают горшки на берег и распаковывают их. Каждый ставит сделанные им горшки на определенное место и кладет в горшок по две деревянные палочки. Один за другим подходят покупатели. Они испытующе осматривают товар. Когда какой-нибудь житель Каимаре намеревается купить горшок, он обращается к его владельцу. Тот вынимает из горшка палочки, одну дает покупателю, другую оставляет себе. По числу таких палочек определяется число торговых сделок. Палочки аккуратно связываются и так в связках хранятся до расчета саговой мукой. Все настолько друг другу доверяют, что покупателям разрешается уносить выбранные горшки к себе домой еще до совершения расчета. Ряды расставленных горшков быстро редеют, ибо весть о прибытии кораблей уже облетела все соседние селения и привлекла многочисленных покупателей. К вечеру большая часть привезенного товара уже продана. Оставшиеся горшки раскупаются на следующий день.

Шумно в день торгов в самом селении и у причала кораблей, зато на следующий день там тихо и спокойно. Корабли чуть покачиваются на легких прибрежных волнах. Команды трудятся над канатами и парусами, они готовят суда к обратному рейсу. Деревня Каимаре точно вымерла. Лишь собаки да свиньи бегают около хижин, выискивая остатки пищи. Кое-где подле своей хижины сидит старик или старуха. С грустью глядят они куда-то вдаль. Старики понимают, что никому уже не нужны, ведь каждый, кто еще может работать, отправился в ближайшую рощу за саговой мукой, чтобы оплатить горшки. Проходит еще несколько дней, и на берегу выстраиваются сплетенные из листьев корзины с мукой. Непрерывным потоком поступают все новые и новые корзины. При помощи учетных палочек продавцы и покупатели производят все свои расчеты, и благословенная молочно-белая масса наполняет трюмы. И так все больше и больше саговой муки скопляется во чреве кораблей, и корпуса их оседают все глубже и глубже.

Приближается день отплытия. Торговые партнеры еще раз встречаются на торжественном пиршестве. Установление дружественных отношений знаменуется взаимным преподношением подарков. Как всегда в эти месяцы, ветер в районе залива дует в северном направлении. Раздаются краткие команды капитанов. Подымаются широкие тяжелые паруса, раздуваемые ветром, и словно дрожь, словно стон проходит по судам. Чинно выплывают корабли из гавани. А люди селения Каимаре стоят на берегу и машут и машут, покуда корабли им видны.

С момента отплытия от родных берегов прошло уже пятьдесят суток. Жена капитана, называемого бадитауна, ведет точный счет этим суткам. Каждый день на длинном лубяном шнурке, прикрепленном к кровельной балке хижины, она завязывает маленький узелок. Каждый десятый день она завязывает на шнурке толстый узел. Жена бадитауны в любой момент точно знает, сколько времени прошло со дня отплытия кораблей. Сейчас она знает по опыту прошлых рейсов, что корабли уже скоро вернутся, и с радостью сообщает всем об этом. Женщины Эльвары ежедневно взбираются на холм Хухунамо, откуда можно обозреть море на 40 км от берега. Корабли на обратном пути никуда не заходят, женщины знают это, и все уже приготовились к торжественной встрече с возвращающимися. Их взоры устремлены на горизонт. Не показались ли там корабли?

Обычная форма торговли жителей меланезийских островов — это простой обмен товарами. Однако некоторые племена меланезийцев уже перешли к постоянному эквиваленту, считающемуся в их районе средством платежа. Так как и здесь власть над людьми достигается материальным богатством, меланезийские деньги стали скапливаться в руках людей определенных общественных групп. Правда, меланезийские деньги совсем не похожи на наши, это не металлические монеты и не бумажные денежные знаки. Деньги меланезийцев выпускает сама природа. Это какой-нибудь естественный материал: кости, зубы, панцири животных. Их тщательно обрабатывают, и поэтому они представляют определенную ценность. Обработанные кости, зубы и панцири носят и как украшения. От количества таких украшений зависит общественный престиж носящего их человека.