Петух Петя расхаживал по двору гордый и счастливый. Как же, курица Пеструшка села высиживать цыплят!

Бабушка запретила Андрею и Гале совать нос в курятник. Она лично сама носила Пеструшке желтое отборное пшено и воду в блюдечке, на дне которого были нарисованы ягоды земляники.

Гале очень хотелось увидеть, как цыплята будут выклевываться из яичек, и она все-таки заглядывала иногда в курятник. В курятнике разливался полумрак, только через щелку в крыше проглядывал туда всего один луч солнца и желтой полоской ложился на солому. Пеструшка неподвижно сидела в фанерном ящике, и оттуда высовывалась одна ее спина. Больше пока ничего не было видно. Но Галя все равно несколько раз в день подбегала к курятнику и смотрела на Пеструшку.

Петух Петя сразу начинал сердиться, хлопать крыльями, что-то бормотать, и Галя убегала. А потом и бабушка заметила, как внучка крадется к курятнику, и поругала ее:

— Не пугай курицу. А то она соскочит и перестанет греть яички. Вот цыплята и не выведутся!

После этого Галя решила вывести своих собственных цыплят. Она взяла в кладовке два яйца, положила их в Андрееву счастливую рыбацкую кепку, а кепку засунула за трубу в летней кухне. “Здесь тоже тепло, — решила Галя.— Может, даже потеплей, чем под курицей, и мои цыплята выведутся быстрей, чем у Пеструшки”.

Теперь она уже не бегала к курятнику, а сидела в летней кухне, дожидаясь, когда оттуда уйдет бабушка, чтобы взглянуть на яички. “Вот все удивятся, — думала Галя, — когда я поведу своих цыплят на прогулку”. И она представляла, как в теплое солнечное утро она наденет свое новое платье, которое ей сшила мама перед тем как уехала в отпуск. И выйдет в этом платье из кухни, а за ней два пушистых цыпленка. Что-то скажет бабушка! Что-то скажет дед! Как закукарекает от удивления петух Петя! А она, ни на кого не глядя, пройдет с цыплятами через двор и будет напевать:

Так с песенкой она уведет цыплят на улицу, на зеленую травку. Но пока это была великая тайна, и жизнь шла своим чередом.

Кот Егор привыкал к новому житью-бытью, к деревенским запахам, шорохам и звукам. Вот зашелестело за окном — это пробежал по дедову саду пахучий ветерок с лугов. А если застучат копыта, загрохочут поленья, а потом “то-то мекнет, значит, коза Марта забралась на свою сараюшку, прыгнула оттуда на поленницу, и рассыпала дрова.

Пытался Егор удивить новых хозяев своими талантами: кувыркался, становился на задние лапы, но ни его знаменитый “кувырок”, ни “кенгуру” никого не удивляли. Андрюшка не ахал, бабушка не всплескивала руками, дед не восклицал: “Вы посмотрите, что это за кот!” Наверно, здесь, у деда с бабкой, коты ценились только тогда, когда они ловили мышей…

Однажды, под вечер, когда Егор лежал на перилах крылечка, теперь он со всеми познакомился и освоился, в гости к Люксу и всей компании заглянула Марта. Люкс дремал на крыльце, а петух Петя важно ходил, охраняя курятник.

Марта забралась на доски в своем дворе и через забор, осмотрев всех, объявила:

— Слышали новость? А я вчера дала почти полтора стакана молока! И если бы эта Пустобрешка все время не лаяла и не раздражала меня, я бы могла дать и побольше.

Люкс и Егор приняли эту новость одобрительно, только Петя сразу обиделся. Как так — Пеструшка высиживает цыплят, и все, кто что-нибудь соображает, должны говорить только об этом важном событии. А коза хвастается своим молоком! Но упрекать Марту петух не стал, он решил посрамить ее другим:

— А вы знаете, наша Пеструшка несла раньше золотые яички, — заявил он.

— Хе-хе, — не поверила Марта. — Я работаю уже у второй хозяйки, много лазила по огородам, но ни разу не слышала, чтобы курицы несли золотые яйца.

— А вот и несла! — стоял на своем Петя. — Радио надо слушать. Про это недавно была интересная передача.

— Да ну?! — воскликнул с карниза воробей.

Он только что прилетел с охоты на мошек и сейчас на карнизе крыши чистил перед сном перышки.

— Передавали, — заявил Петя. — Сначала играла музыка, а потом стали рассказывать. Говорили, значит, так:

Жили-были старик со старушкой, и была у них курица Пеструшка…

— Смотри-ка ты! — удивился Люкс. — Это ведь радио про нашего деда и бабку говорило.

— И про Пеструшку, — подтвердил Петя. — Но вы меня не перебивайте. Значит, так… Была у них курица Пеструшка. Снесла курица яичко, да не простое, а золотое…

Дед бил-бил — не разбил. Бабка била-била — не разбила. Положили на полочку. А мышка бежала…

— Какая мышка? — подал голос Егор. — Все мне говорят про мышей. Поймай, Егор, мышь, поймай. А где эти мыши! Что-то я нигде их не вижу. Может, мышей просто выдумали, и все…

— Бывают мыши, — остановил Егора Люкс. — Ты уж мне поверь. И к нам они иногда забегают. А ты Петя продолжай. Что там эта мышка натворила?

— А ничего, — сказал Петя, — Значит, бежала мышка, хвостиком махнула и свалилась!

— Кто свалился? — не поняла коза.

— Да мышка же! — рассердился Петя. — Мышка свалилась, а золотое яичко так и лежит на полочке. Дед, значит, плачет, бабка плачет, а Пеструшка кудахчет: “Не плачь, дед, не плачь, бабка, я вам снесу яичко не золотое, а простое!” Вот как дело-то было.

— А почему дед с бабкой плакали? — не поняла коза. — Мышку им, что ли, жалко стало? Да оно и понятно, свалилась мышка с полки, ушиблась, наверно. Я раз тоже свалилась с сараюшки, до сих пор бока болят…

— Совсем не мышку, — сказал Петя. — Из-за яичка они плакали, что оно золотое. И никак не разбивалось. С тех пор Пеструшка несет яички не золотые, а простые. А сейчас вот цыплят высиживает. Ты, коза, чем глупые вопросы задавать, сказала бы своей Пустобрешке, чтобы она поменьше лаяла, не пугала Пеструшку.

— Я уже предупреждала, что меня лучше называть не “козой”, а “Мартой”, — обиделась коза. — Можно, конечно, иногда звать “козочкой”, но Мартой все-таки культурнее. Что же касается Пустобрешки, то я ей говорила, да разве она послушает. Вот и сейчас лает.

В Мартином дворе с самого утра заливалась лаем Пустобрешка. Но к этому уже все стали привыкать. Брешет, и пусть себе брешет. Вот только разговаривать мешает.

— Здравствуй, Люкс! Привет всей компании! — послышалось из-за калитки.

Все обернулись и увидели знакомую корову. Она возвращалась с зеленых лугов и заглянула на минутку к друзьям.

— Здравствуй, соседка! — за всех ответил Люкс. — Как там на лугах?

— Хорошо на лугах, и комары сегодня не очень надоедали. А я ведь, Люкс, к тебе по делу.

Сказав это, корова застеснялась. Она на днях сделала открытие, но все не решалась сообщить о нем Люксу.

— По делу? Ну, что ж, говори.

— Да видишь ли, может, как-нибудь потом, без свидетелей…

— Чего там, говори, здесь все свои.

— Помнишь, Люкс, мы с тобой толковали, что люди произошли от обезьяны. Не все, конечно, а некоторые…

— Как же, помню, — отозвался Люкс.

— Так вот, — вздохнула корова. — Может, тебе будет неприятно, но ваш Андрей произошел от обезьяны.

— Андрюшка?! — Люкс даже приподнялся. — Наш Андрюшка?

— Да, Люкс, ваш Андрей. А недавно сама видела, как он лазил по вашей черемухе. Добрался до самой вершины. Представляешь?!

Люкс взволнованно заходил по двору. Петух Петя опустил голову. Даже на минуту в соседнем дворе замолчала Пустобрешка. И в этой тишине корова продолжала: