Маришка ахнула, ойкнула и затараторила в телефонную трубку: – Иван Иванович, провороним! Чугунку не знаем, околицы нет, с месяцем тоже ничего не ясно! Провороним, Иван Иванович!

– Погоди, Мария Васильевна, успокойся. Ты что: письмо получила или телеграмму?

– Письмо!

– Обратный адрес есть? Хотя какой так обратный… – Иван Иванович помолчал немного и снова спросил:

– Про деда Калину пишет?

– Пишет! Калина Калиныч приветы шлет!

– Приветы… Спасибо, конечно… А провожатых?

– Ничего про них не написано!

Гвоздков помолчал еще полминуты. Маришка, собрав всю свою волю в кулак, молчала тоже. Наконец Иван Иванович произнес нерешительно:

– Ну что ж, займусь рассчетами. Ночь рождения месяца узнать для нас, Мария Васильевна, пустяки. Околица, как я полагаю, находится там, где чугунка кончается. А кончается она для лешаков там, где для нас начинается. Понятно?

– Почти, – честно призналась Маришка. – А где эта чугунка кончается и где начинается?

– Я так понимаю, – самодовольно хмыкнул в трубку Иван Иванович, гордясь своей сообразительностью, – что начинается и кончается она у вокзала. Ведь чугунка – это железная дорога!

– Правильно, Иван Иванович, правильно! – радостно прокричала в ответ Маришка. – Как я только сама не догадалась!

– Еще успеешь Уморушкины загадки поотгадывать, – успокоил ее Гвоздиков. – У нашей лесовички этого добра впрок заготовлено. Давай лучше подумаем, на каком поезде она приедет. На утреннем или вечернем?

– А мы оба встретим!

– Ну что ж, Александр Македонский вряд ли смог бы лучше тебя ответить на этот вопрос. Встретим оба, – Иван Иванович подумал немного о чем-то и добавил:

– Вот что, Мария Васильевна, пусть твои родители мне вечером позвонят. Мы с ними посоветуемся, как лучше гостью принять.

– Хорошо, – ответила Маришка и, попрощавшись с Гвоздиковым, положила трубку на место.

А вечером Маришка узнала еще одну новость: ее родители едут в срочную командировку! Новая модель снегообразователя, над которой бился весь папин-мамин коллектив целый год, удалась наславу. Но работал он пока только в морозильнике: в теплом помещении из него текла вода, а снег почему-то не лез.

– Опробуем снегообразователь в Заполярье и вернемся, – сказал папа Маришке. – А ты у дедушки с бабушкой погостишь.

– Стране нужен хлеб, а хлебу нужен снег, – сказала мама.

– Я понимаю… – Маришка, и правда, все понимала. – И к дедушке с бабушкой я хочу…

– Так в чем же дело? – удивился папа.

– Сегодня и поедешь, – заявила мама. – Дорога знакомая, не первый раз едешь.

– Я куда хочешь доеду, – скромно призналась Маришка, – дороги я не боюсь. Но у нас в школе смотр драмкружка. Городской смотр! А я участвую.

Папа сел на диван и задумался. Положение было безвыходным: самолет в Заполярье улетал на рассвете, дочку оставлять одну было нельзя ни под каким видом, срывать участие в смотре тоже получалось как-то непорядочно.

– А я еще письмо получила… – подлила масла в огонь Маришка. – Ко мне подружка в гости едет.

И она достала странный конверт и показала его родителям.

– Это еще от кого? – удивилась мама. – Боже, какие каракули!

– Она в первом классе пока. Правда, уже закончила…

– Кто же это такая? – папа повертел конверт в руках. – «У.М.» Ульяна? Урсула?

– Уморушка! – улыбнулась Маришка. – Помните, я вам про нее рассказывала?

– Сказку твою мы помним, но верить в такие фантазии отказываемся, ты уж извини, – Мама присела к папе на диван и усадила рядом дочку. – Леших не бывает, это – фольклор, народные предания и легенды.

– А это? – Маришка снова показала родителям кривобокий конверт.

– А это глупые шутки твоих подружек, – мама упорно стояла на своем. – Тебя разыграли, а ты поверила. Обыкновенная первоапрельская шутка.

– Май на дворе, без пяти минут июнь, – папа снова взял в руки конверт, снова повертел его перед глазами и, немного смущаясь, спросил:

– Почитать можно?

– Секретов нет, читайте.

Папа и мама склонились над письмом. Минуты три в комнате было тихо. Наконец, кончив читать, мама сказала:

– Конечно, это розыгрыш. Хорошо продуманный оригинальный розыгрыш. Слова-то какие употребляют: «околица», «чугунка»… Нынешние дети таких слов и не слыхали, наверно.

– В книгах зато читали, – папа почему-то не спорил с мамой, скорее, поддакивал. – А вот написали как ловко! Нарочно так не напишешь.

– Ловко это написано или не ловко – для Маришки не имеет уже никакого значения. Вечерним поездом она едет в Апалиху. – Мама поднялась с дивана, готовая к решительным действиям. – В школе найдут замену нашей артистке.

– Смотр через десять дней! Я – принцесса! Все роли уже распределены! – Маришка готова была заплакать, но, конечно, плакать не стала. – Через десять дней – пожалуйста! – поеду в Апалиху.

– Десять дней одна в городской квартире? С цветным телевизором, газовой плитой и с английским замком? Ну уж нет!

Мама достала Маришкин чемодан и стала укладывать вещи.

– Может быть, соседи посмотрят? – робко вмешался папа. – Всего-то десять дней…

– А ты их видел когда-нибудь – наших соседей? Ты помнишь, как их зовут?

Папа напряг свою тренированную память ученого, но вспомнить соседей по этажу не смог.

– Вот и познакомимся… Три года рядом живем, а друг дружку не знаем.

– У нас в Заполярье самолет улетает, а ты знакомиться с соседями решил! Поздно спохватился.

– Лучше поздно, чем никогда… – Папа тоже поднялся с дивана, положил конверт на стол и тяжело вздохнул:

– Приедет гостья, а у нас никого нет… Не по-людски это.

– Какая гостья? – ахнула мама и посмотрела на папу так, как будто впервые его увидела. Ты что, Вась?.. Какая гостья?..

– Может, и никакой… А может… – папа махнул рукой и не стал договаривать.

Но мама и Маришка его хорошо поняли.

– А еще ученый человек!.. Кандидат наук!.. В леших верит!

Маришка испугалась, что родители могут впервые в жизни серьезно поссориться, и поспешила вмешаться:

– Ну хорошо-хорошо! Леших нет, а подружка все-таки приезжает! Хоть у Ивана Ивановича спросите!

– У какого Ивана Ивановича? – удивилась мама. – У дедушкиного приятеля?

– Ну да, у него!

– Он тоже хороший фантазер, тебе не уступит, – мама закрыла чемодан, отложила его в сторону. – Ты помнишь, что он наговорил нам тогда? – обратилась она к папе.

– Ничего сверх того, что рассказала Маришка. Он просто подтвердил ее слова.

– Он подтвердил ее сказки!

– Веселый старик, что тут плохого?

Маришка подошла к телефону и набрала номер Гвоздикова.

– Иван Иванович? Добрый вечер! Да, передаю трубку папе, – и Маришка протянула трубку отцу.

Пожалуй, ни к чему пересказывать весь длинный и путанный разговор Маришкиных родителей с Иваном Ивановичем: разговор получился не из легких. Но кончился он победой старого учителя. Когда папа положил трубку на место и вытер пот со лба, он устало сказал:

– Ну что ж, Мария… ваша взяла! Оставляем тебя Ивану Ивановичу на попечение. Встречайте свою Уморушку, участвуйте в смотре и – марш в Апалиху! – на летний отдых.

– И чтоб никаких приключений! – строго добавила мама.

– А это уж как получится… – тихо прошептала Маришка и стала готовится к переезду на квартиру Ивана Ивановича.