После этих слов спать полковнику как-то расхотелось. С одной стороны, решительные изменения в комитете давно назрели, война не терпит демократии в руководстве. С другой же стороны, еще неизвестно, как себрийцы воспримут столь крутые перемены. Профессиональные военные и опытные солдаты их поймут, скорее всего, даже одобрят, вот только в вооруженных силах "Свободной Себрии" таковых абсолютное меньшинство, да и те, в основном, добровольцы из других стран. Как к переменам отнесутся четники и себрийские крестьяне, Алекс мог только предполагать.

- Ну что, будем учреждать военную хунту?

- Ни в коем случае! - вспыхнул себриец. - Внешне все должно остаться как прежде. У меня почти все уже готово, от тебя требуются только штыки, чтобы никто поперек слова сказать не посмел. Предлагаю все сделать на ближайшем заседании. Кстати, там хотели услышать твой план на компанию.

- Услышат, - скептически хмыкнул полковник, - если успеют.

- Сменим председателя, - продолжил себриец, - выгоним всяких болтунов, вместо них введем в комитет нужных людей...

- С Куйчернеджи надо что делать, - вставил свое мнение полковник.

- А что с ним не так?

- Поставляет продовольствие самого отвратительного качества. И деньги ворует.

Никаких доказательств последнего у Алекса не было. Было только искреннее убеждение, что любой армейский поставщик, а уж тем более поставщик продовольствия, не воровать не может. К удивлению офицера Гжешко начал защищать купца.

- Ты пойми, здесь все воруют и все будут тухлятину поставлять. Куйчернеджи хотя бы объемы поставки гарантирует.

- У тебя в этом деле свой интерес есть? - подозрительно прищурился Алекс.

- Нет у меня никакого интереса, - обиделся себриец, - я сам этого пузана едва терплю!

- Тогда в чем дело?

- Под свои поставки он большой аванс получил, - нехотя признался Гжешко.

- А получить его обратно теперь не представляется возможным, - догадался Алекс. - И сколько еще осталось?

- Больше двадцати тысяч денариев.

Солидно. Очень даже. Не может "Свободная Себрия" позволить себе потерю такой суммы, но делать что-то надо, ибо ситуация с продовольствием становилась нетерпимой. Заодно выяснилось, что врагов у купца и просто желающих его ограбить много, а потому без надежной охраны из дома он не выходит. И быстрая нейтрализация его охранников будет основной проблемой задуманного. Руоссийским добровольцам можно было доверить такую операцию, но нельзя, все надо сделать силами самих себрийцев. Пришлось обратиться к Смирко. Бывший четник предложение воспринял с неожиданным энтузиазмом.

- Эх, жаль нельзя будет пощекотать этих сволочей ножиком!

- А вот этого не надо! Все должно пройти без жертв. Хотя, врагов у тебя в любом случае прибавится.

- Э-э-э-э, какая разница больше или меньше? Я их давно перестал считать. Когда?

- Послезавтра.

Времени на подготовку операции не было, был один сплошной экспромт. Повод для ввода роты Смирко в Войчетут был железным - переход к новому месту дислокации. Оставалось только подгадать со временем - в город подразделение должно было войти сразу после начала заседания комитета "Свободной Себрии". Охранники Куйчернеджи, общим числом не менее шести, располагались частью во дворе, а частью у дверей зала, где проходили заседания. Но сколько их будет снаружи здания, а сколько внутри заранее не мог сказать никто. Пришлось импровизировать.

- Я думаю, один Драган с моей охраной не справляется, мне срочно нужна еще пара охранников. Пусть двери покараулят вместе с купеческими. Заодно и за ними присмотрят, чтобы те шум не подняли раньше времени.

Смирко, соглашаясь с планом, кивнул.

- А ты смотри, чтобы во дворе все прошло тихо.

- Пикнуть не успеют, - заверил четник. - Кто даст сигнал начинать?

- Я подойду к окну, как меня увидите - начинайте.

Четников Смирко он в деле уже наблюдал, за эту часть плана можно быть спокойным, лишь бы за оставшийся день никто про этот план не узнал. День этот выдался нервным и хлопотным. Ночью Алекс познал все муки заговорщика, хоть его личная охрана была утроена. Смирко прислал двух четников. В отличие от Драгана были они среднего роста, чернобородые с огромными револьверами, небрежно заткнутыми за пояс. И пока их командир ворочался с боку на бок, пытаясь заснуть, эта троица бессовестно храпела за дверью.

Утром не выспавшийся, а от того еще более мнительный полковник Барти въехал в своем экипаже во двор "Свободной Себрии". Судя по количеству верховых лошадей у коновязи и нескольким ошивавшимся около них вооруженным себрийцам, все уже собрались, Алекс прибыл последним. Перед входом в зал, слева от двери, стояли четверо охранников Куйчернеджи. На вошедших бросили беглый взгляд на вошедших и тут же потеряли интерес, ничего еще не подозревают. Едва кивнув Драгану, офицер вошел в зал, оставив свою охрану при входе.

- День добрый, господа!

- А вот и наш командующий, - оживился господин председатель, - можем начинать. Прошу присутствующих занять свои места.

Опустившись на стул рядом с Мартошем, Алекс отыскал взглядом Гжешко. Внешне тот выглядел абсолютно спокойным, но его выдавала излишняя бледность. Обратив внимание на свои руки, полковник увидел, что кончики пальцев заметно подрагивают. Нервы, пришлось поспешно спрятать руки под крышку стола.

- Коли уж наш уважаемый полковник прибыл последним, то предлагаю с его доклада и начать.

А вот это совсем не по плану, его доклад изначально планировался на конец заседания. Какого черта председатель решил изменить порядок вопросов? Неужели, что-то подозревает? Во рту мгновенно пересохло.

- Никто не возражает? - продолжил глава комитета.

Алекс с надеждой посмотрел на Гжешко, но тот и сам был не готов к такому повороту событий, а потому, промолчал. Возражений от других членов комитета также не последовало.

- В таком случае, господин полковник, можете начинать.

- Да, конечно, господин председатель.

Шершавый сухой язык царапал нёбо. Офицер постарался взять себя в руки и следующую фразу произнес куда более уверенным тоном.

- Мартош, карту!

Пока пожилой подполковник, шурша бумагой, вешал на стену карту двухсотку предстоящего театра боевых действий, Алекс успел привести в порядок свои мысли, воспользоваться стоящим на столе графином с водой и отошел к выходящему на улицу окну. Оставалось надеяться на то, что Смирко заранее выставил наблюдателя и поданный им сигнал к началу действий был замечен.

- Благодарю вас, господин подполковник, - офицер кивнул Мартошу и начал свой доклад.

Теперь оставалось только тянуть время и постараться отвлечь внимание собравшихся на себя, чтобы они не отвлекались на происходящее за стенами зала заседаний. Никто из собравшихся, кроме отставного имперского подполковника, военного образования не имел, потому и слушали внимательно. Пока Алекс излагал сложившуюся диспозицию, пожилой штабист лишь изредка, будто соглашаясь, кивал своей седой головой. Когда же командующий начал излагать свой план на предстоящую компанию, лицо его замерло, а затем на нем явственно начала проявляться недовольная и несогласная мина. Ближе к концу доклада офицер едва сдерживался от того, чтобы заявить о своем несогласии с предложенным планом во всеуслышание и только привитая долгими годами службы субординация не позволяла ему сделать это.

- ... таким образом, взятие Камы создает условия для...

Для чего именно создаются условия, никто услышать не успел. Сначала из-за плотно закрытых дверей донесся непонятный шум, затем что-то с грохотом упало.

- Что там такое?! - возмутился господин председатель. - Эй, там, нельзя ли потише?!

Видимо, решил, что это охранники Куйчернеджи с кем-то повздорили, и в этом был почти прав. С той стороны двери грозный окрик проигнорировали, толстые деревянные створки вздрогнули от сильного удара снаружи, но выдержали. Кто-то из членов комитета войдя в зал заседания запер за собой дверь, что планом заговорщиков предусмотрено не было.