— Отец, — я подошел к нему вплотную, понижая голос до шепота, — Ты же не сделаешь этого? А какой же Олеся?

— Как я могу тебе верить? Я хочу увидеть девушку. А потом поговорим, — вместо ответа сказал Абрамов старший.

Азамат Рахимов пристально наблюдал за нами. Что-то обдувал, и дал своё согласие.

— Конечно. Я могу это устроить.

Олеся

Из раздумий меня вывел шум в коридоре. Я услышала шаги. Они стремительно приближались. Мне стало страшно за себя, за ребёнка. Когда же этот кошмар закончиться. Я вжалась в угол, там, где и сидела, положив руки в защитном жесте, прикрывая живот.

В замке повернулся ключ, и в комнату вошли двое. Тот, что подошел ко мне, был чуть выше среднего, лысый, весь в татуировках. По его рукам вились чёрные узоры. Взгляд пугал. Он смотрел на меня, будто раздевал. От этого мне стало неприятно вдвойне. «Зачем они пришли?».

Страх во мне поднимался с новой силой. Я бы отползла ещё дальше от них, но стена за спиной не дала такой возможности.

Второй мужчина пристроился на табуретке в центре комнаты. Наведя на меня камеру.

— Вставай. Тут с тобой поболтать хотят, — сказал первый.

Неожиданно сильные руки сдернули меня с подстилки, как котёнка, усадили на колени. Держа меня за воротник пуховика.

— Смотри в камеру, — сказал второй. Направляя на меня телефон. И тут я услышала до боли родной голос. Это был Дамир. О Боже! Слёзы сами собой потекли из глаз, орашая мои щёки. В горле встал ком.

— Олеся, ты меня слышишь? — я кивнула головой, глотая горькие слёзы. — С тобой всё в порядке?

— Да. Дамир, вытащи меня отсюда, — я была на грани истерики. Реальность накрыла меня осознанием того, что я могу не увидеть его больше и не успею рассказать самое главное. Что это мои последние дни, часы, секунды.

— Потерпи немного, я приду за тобой. Ты мне веришь?

— Да.

Неожиданно связь оборвалась. Тюремщики вышли из комнаты, оставляя меня одну. Как же так. Как жизнь может повернуться на сто восемьдесят и ударить так сильно. Что всё предыдущие проблемы покажутся пустяком. По сравнению с этим кошмаром наяву.

Я оплакивала себя, свою судьбу, что так жестоко поступила со мной. Вырвав из привычной среды, где меня любили, оберегали. А сейчас до меня нет никому дела. Это жестокие люди, способные на всё ради своей цели.

Глаза жгло от пролитых слёз. И веки сами собой закрывались. Вскоре я уснула.

— Ну всё, хватит. Убедился, что с девчонкой всё в порядке. — Азамат чувствовал себя хозяином положения. Он точно знал, что взял врага за яйца.

Разговор вышел коротким. Какой же она замученной была. Потухший взгляд.

Она такая хрупкая, нежная девушка. Она цветок, который хотелось оберегать от всех невзгод. Дарить любовь, радость и видеть улыбку на её милом личике.

— А я тебе говорил, что девка твоя пострадает, — вымолвил Змей.

— Тебя заткнуть! С*ка, — прорычал, делая шаги в его сторону.

— Оставь его, — тяжелая рука отца остановила меня от опрометчивого поступка. Мы в меньшинстве. Пока люди Миронова подоспеют, нас перебьют, как щенков, — Мне нужно время подумать. — обратился мой отец к Рахимову.

Тот покивал головой, соглашаясь дать время для размышлений.

— Хорошо. Даю тебе время до десяти утра. Завтра позвоню услышать твой ответ. Рассчитываю на положительный.

Азамат Рахимов поднялся и вместе со своей свитой направился к выходу. Змей, проходя мимо меня, подмигнул. «Ну ничего, говнюк, я тебя ещё достану и станцую на твоей могиле. Побегай пока, сученыш».

Мы вышли на улицу, где нас поджидал Миронов. Он выскочил из «Мерса» и широким шагом приблизился к нам.

— Ну что, где моя дочка? — он заглядывал мне за спину. Глазами выискивая Олесю.

— Её там не было. Но мне удалось с не поговорить. Она в порядке. На сколько это возможно.

— Как не было? Как так? — Миронов был расстроен таким известием. — Дамир, ты мне что обещал? Ты поклялся, что вернёшься мою дочь, и я тебе поверил!

— Владимир, успокойся, мы тоже огорчены таким положением дел, — произнёс отец, увлекая Миронова в сторону машины. — Поехали отсюда.

Прибыв в особняк, всё разместились в гостиной. Абрамов вкратце объяснил суть проблемы, уверяя, что всё исправит. Просто надо найти выход из сложившейся ситуации.

— Откажись от поставок. Или они дороже жизни моей дочери. Я проклинаю тот день, когда решил снова с тобой связаться! — в сердцах выпалил отец девушки.

Я наблюдал их спор со стороны. То и дело поглядывал на свой телефон, который не выпускал из рук. Я ожидал важное смс.

— Он дал мне время, и мы должны решить эту проблему. Мне не наплевать, Владимир, на твою дочь. Но и ты меня пойми. Я не за один день поднялся. И разгребал ту грязь, в которой ты меня оставил, — батя поднялся с кресла и подойдя к большому окну, где за которым снег покрывал всю территорию. — Я тебе хоть слова сказал тогда? Нет. Я тебя отпустил, потому что понимал — у тебя семья. И ты имеешь право на спокойную, счастливую жизнь.

— Она всё, что у меня есть. Паша. Я очень переживаю за своего ребёнка, — тихо произнёс мужчина.

Все хранили молчание. Каждый был погружен в свои мысли. Тишину комнаты неожиданно нарушил звонок телефона. Миронов Владимир Михалыч достал сотовый из кармана пиджака и ответил на вызов.

— Слушаю. Как она? В какой больнице? — Михалыч подскочил с места.

— Кто в больнице? — я тут же подорвался.

— У моей жены давление поднялось, пришлось скорую вызывать. Мне нужно к ней, — он направился к выходу. Напоследок обернулся, — Будут новости, звоните. — и вышел, закрыв за собой входную дверь.

Сколько я проспала не знаю. Голова болит, в горле пересохло. Еле поднялась на ноги. Добрела до двери, где мне оставили бутылку воды и какой-то пакет с едой на вынос. Прихватив свою драгоценность, вернулась обратно. Открыв бутылку, сделала пару глотков, и так стало хорошо. Прохладная влага оросило моё горло. Заглянула в пакет, там оказался бургер. Я впилась в него зубами и откусила большой кусок. Жевала медленно, растягивая удовольствие от вкуса. Оказывается, с голоду не только это покажется вкусным. Не особо любила такую пищу, но иногда с друзьями приходилось посещать такие заведения.

Расправившись с едой, легла отдыхать. В последнее время меня постоянно клонило в сон. Поэтому, укутавшись в свой пуховик, расположилась на импровизированной постели.

Вскоре послышались шаги, и я отчетливо уловила звук. Тук-тук-тук. Это значит, что хозяин дома решил наведаться сюда. Я поднялась на ноги. Мне не хотелось снова смотреть на него снизу вверх.

Мужчина зашел в комнату и остановился напротив меня. Просканировал с ног до головы. Его взгляд упал на пакет быстрой еды.

— Уже поела? Это хорошо. Возможно, это было в последний раз.

Что он этим хочет сказать? Меня отпустят или всё же …

— Вы меня хотите убить? — спросила первое, что пришло на ум. — Но вам это с рук не сойдёт. Дамир найдёт и уничтожит вас. — мои слова были похожи на шипение змеи. Я ненавижу этого человека всей душой.

— Ты нервы прибереги, девочка, они тебе ещё понадобится. Твоя судьба решиться через несколько часов. Всё будет зависеть от Абрамова старшего. Как папаша решит, так и будет.

— Чтоб ты в аду сгорел! — выпалила в сердцах. За что и получила пощёчину.

— Прикуси язык, малахольная, пока я тебе его не вырвал. Поняла? — он стоял совсем рядом, и я забыла, как дышать. — Вот и отлично. Умница.

Он вышел, заперев за собой дверь. Я снова осталась один на один со своими мыслями.

Дамир

Время тянется очень медленно. Нервы на пределе. Отец засел у себя в кабинете. А мы с Тимуром находились в гостиной. Он только вернулся с соревнований. Я ввёл его в курс дела.

— Выходит, в наших рядах есть крыса? Я правильно тебя понял, брат?

— Верно. Только вычислить кто, а там дело техники. Теперь мы точно знает — Миронова подставили. Осталось только вернуть девушку целой и невредимой.