— Понятно. А что с теми. Как его? Рахимов, кажется, и его прихвостнем? — взгляд Владимира бегал от одного лица к другому.

— Можешь не переживать, Вова. Они оба мертвы. Больше не побеспокоят ни тебя, ни твою семью, — уверенным тоном произнёс его друг Павел Абрамов.

— Это хорошо. Когда я могу забрать свою дочь.

— Пускай переночуем эту ночь здесь, — предложил отец. — Пускай сил наберётся.

На том и порешили. Эту ночь Олеся проведёт под крышей родового гнезда Абрамовых.

Посидели ещё около часа, обсуждая различные вопросы бизнеса и не только. Позже, забрав жену, Владимир Михайлович Миронов отбыл, оставляя нам на попечении свою единственную дочь.

Олеся

Когда началась пальба, я не знала, чего мне ожидать. Сжавшись в комок, я забилась в дальний угол и спряталась за ящиками и коробками, на сколько это было возможно.

Неожиданно распахнулась дверь, и в комнату ворвался мужчина. Его лицо показалась смутно знакомо. Он быстро отыскал меня и стал вытаскивать из укрытия. Я сопротивлялась, как могла, отбивалась руками, ногами. Но силы были неравны. Поймав одну ногу, он потянул на себя. Я сопротивлялась, шипела, как кошка.

Когда нападавшему надоело моё сопротивление, он на отмашку ударил меня по лицу. Я сразу ощутила привкус крови на губах. В ушах появился звон. И уже не могла сопротивляться.

Вдруг стало тихо, прекратились звуки выстрелов. Он резко схватил меня за пуховик, заставляя подняться на колени, и приставил пистолет к моей голове.

Открывается дверь, и вошел Дамир. Его грозный, решительный взгляд остановился на мне. И я увидела в нём отчаяние, бессилие, боль.

Всё произошло очень быстро. Прозвучал выстрел, потом другой, и всё стихло. Я ощутила родной запах и тепло ладоней на своём лице. Посмотрела на него и пропала. Он согревал меня своими шоколадно — карими глазами.

Дамир помогал подняться, но тело не слушалось меня. Случившееся за последние дни давало о себе знать.

Любимый, взяв меня на руки, вынес из этого ада на земле. В машине не покидала его объятий. Мне было так хорошо, приятно вдыхать родной запах моего мужчины. Не заметила для себя, как уснула, согревая крепкими объятиями.

Очнулась уже в незнакомом месте. Рядом со мной находились родители. Мама, увидев моё пробуждение, запричитала.

— Доченька моя. Кровиночка наша. Что же они с тобой сделали! — заливаясь слезами, она. Отец одобрительно похлопал меня по руке в знак поддержки. Потом поднялся и направился в сторону Дамира. Дамир!

Я только сейчас заметила любимого. В его взгляде читалась нежность. В этот момент слёзы опять начали наворачиваться, грозя превратиться в бурный водопад.

Когда мужчины вышли из спальни, мы с мамой остались одни.

Спустя несколько часов в дверь моей комнаты постучали.

— Войдите, — дверь открылась, и я увидела Дамира. Выглядел он посвежевшим. Успел принять душ и переоделся. Его волосы всё ещё были влажными.

Он шагнул внутрь и прикрыл за собой. Преодолев расстояние, он оказался рядом со мной. Поцеловал в макушку и присел рядом, беря мою ладонь в свою.

— Ну, как ты? — второй рукой провёл по щеке, где красовался у меня синяк. Я его увидела, когда пошла принимать душ. Зрелище то ещё.

— Теперь уже лучше, ведь ты рядом, — я была рада снова находиться с ним рядом. — Что доктор сказал? Мама говорила, что меня осматривали.

— Сказал, что тебе нужен постельный режим, хорошее питание и никакого стресс. Что в твоём состоянии вредно волноваться. Я так и не понял, к чему он.

На моём лице расцвела широкая довольная улыбка. Это значит, что с малышом всё в порядке.

Олеся

В свете последних событий было принято решение отправить меня в двухнедельный отпуск.

После возвращения в родной дом я первым делом записалась на приём к гинекологу. Мне было жизненно необходимо узнать состояние эмбриона. Знать, что ничего плохого не случилось. Только тогда я смогу расслабиться и двигаться дальше.

Пришла к назначенному времени. У кабинета меня встретила приветливая медсестра.

— Миронова?

— Да, — коротко ответила я. Начинаю немного нервничать.

— Проходите, Людмила Геннадьевна Вас ожидает, — и открыла передо мной дверь кабинета.

За столом сидела симпатичная женщина средних лет. Короткая стильная стрижка подчёркивала тонкие черты лица.

— Проходите, садитесь, — послышался приятный голос.

От волнения у меня тряслись ноги, поэтому, сделав пару больших шагов, присела на стул. Врач задавала вопросы, я кратко отвечала на них. На это ушло около пятнадцати минут. Когда было покончено с бумагами, мне вручив карту с направлениями.

В одном кабинете взяли кровь из вены на анализы. Потом отправилась на Узи. Подойдя к нужной двери, вздохнула, как перед прыжком, постучала и вошла внутрь. Выполнила все указания врача-узиста. Ответив на очередные вопросы, легла на кушетку и оголила живот.

Дёргаюсь от холодного геля. Это приносит секундный дискомфортно. Некоторое время врач сосредоточенно водит датчиком по моему животу, при этом неотрывно смотрит в монитор. Потом она произносит какие-то цифры, которые медсестра быстро записывает в документы.

— Плод развивается согласно сроку, примерно восемь-десять недель. Хотите послушать сердцебиение? — глядя на меня, поинтересовалась женщина — врач.

— Хочу, — она включила звук аппарата. Я услышала сердцебиение нашего с Дамиром ребёнка. По телу разливается тепло. Малыш в порядке, с ним ничего не случилось. На глазах выступили слёзы.

— Вы в порядке? — надо мной послышался взволнованный голос.

— Да. Я в порядке. Это просто от счастья, — стираю выступившую влагу из глаз.

— Можете одеваться, — с улыбкой произнесла она.

Вытирала остатки геля. Поднялась, поправила одежду. Забрала свою медицинскую карту и выпорхнула за дверь.

Покинув медучреждение, я была на седьмом небе от счастья. Мне не терпелось рассказать всё любимому. На душе стало спокойно. Даже погода сегодня радуется вместе со мной.

Я, прогуливаясь по аллеям в парке, любовалась здешней природой. На улице уже Март, солнце начинает пригревать. То тут, то там бегут весенние ручейки.

Присела на скамейку, подставляя лицо солнечным лучам. Я закрыла глаза, прислушиваясь к природе. В сумочке зазвонил телефон. На дисплее высветилась фото Дамира.

— Алло.

— Привет, как у тебя дела?

— Привет. У меня всё замечательно, — произношу, а у самой улыбка с лица не сходит.

— Какие планы на сегодня? Хочу поужинать с тобой. Только ты и я, — сделал заманчивое предложение мужчина.

— Ну-у у меня сегодня важная встреча намечалась, — делаю театральную паузу, хочется подразнить его, — Но так уж и быть, я поужинаю с тобой.

— Встреча. С кем? — взволновался Дамир.

— С одним вредным, несносным мужчиной. Но таким любимым.

В трубке послышался вздох облегчения.

— Ну хорошо, моя любимая интриганка, заеду за тобой, как закончу дела. Целую.

— И я тебя!

Дамир повесил трубку. А я посидела так ещё немного, представляла, как буду сообщать ему о своей беременности.

До вечера время пролетел незаметно. Я успела принять ванну, уложить свои длинные шелковистые волосы в прическу. Нанесла лёгкий макияж. Ничего лишнего. Чуть блеска на губах, нежные тени и стрелки в уголках глаз.

А вот с выбором наряда пришлось повозиться. Свой выбор я остановила на сером трикотажном платье с чёрными вставками. До середины груди шёл чёрный цвет, потом переходил в серый. Платье было чуть выше колен, что открывало прекрасный вид на мои длинные, стройные ноги. Так же одела серьги в виде крупных капель в цвет наряда. И в довершении нанесла на запястья каплю духов.

Всё, я готова!

Когда Дамир Абрамов подъехал, не слышала. Почувствовала. Схватила сумочку, в которой лежал снимок узи. Моё маленькое сокровище.