Наконец! Ранним утром мы с большой толпой местных жителей вышли с вокзала города Куньмин, который весь, по обыкновению, был в ремонте и перестройке.

“Город отличается хорошим климатом, круглый год как весна”, сообщал нам путеводитель. И это было верно: погода была приятная — всего +20 (“как весна”), не жарко, и солнце освещало этот город, от чего мы давно отвыкли: все другие города были затянуты облачностью и смогом.

Яркие солнечные улицы, высотные 30-этажные здания, толпы мотоциклистов, велосипедистов, машин и всяческих рикш заполоняли дороги города. На всех перекрёстках, начиная с вокзала, продавали всевозможные фрукты. Тут были не только уже привычные бананы, длинные манго и киви, но и кокосы, и огромные (до 20 килограммов) фрукты, которые я видел только в Танзании (джек-фрут), и волосатые рамбутаны, и красные большие питихайи, и не пробованные мной раньше дурианы, и двухкилограммовые апельсины, и арбузы с сочно-жёлтой мякотью. Были и странные питомбы, черимойи, карамболы и др. За этот день мы перепробовали почти все фрукты, кроме самых больших. Большинство из них мне очень понравились, Демиду же — нет.

На базаре, помимо фруктов и овощей, прямо с земли продавали всякие мелочи из серии “Всё по 10 рублей”, только всего по пол-юаня. Появилось наконец уличное молоко в многоразовых стеклянных бутылочках, повсюду также была вкусная одноюанная газировка (кстати, в Лейшане она почему-то стоила всего пол-юаня), а также отличное мороженое.

Огромная современная мечеть притаилась между домами в самом центре. Внутри, помимо самой мечети, находились мусульманские харчевни, а также медресе. В отличие от сианьской старинной мечети, занимающей целый квартал, это была многоэтажная, но узкая постройка, согласно духу небоскрёбного времени.

Ещё один многоэтажный книжный супермаркет мы пробежали почти бегом, чтобы случайно ещё что-нибудь не купить.

Вечером приехали на вокзал с целью куда-нибудь уехать. Дешёвых поездов уже не было, и мы решили занырнуть в “Шанхайский экспресс” (Куньмин—Шанхай), который отправлялся вскоре. Нам удалось миновать все заслоны контролёров и оказаться в вагоне. К несчастью, это был цивильный поезд, и все пассажиры устраивались по местам в своих мягких креслах; мы же остались стоять. Вскоре появилось ещё несколько лишних пассажиров; они также стояли — в тамбуре и в проходах, видимо им не досталось билета. Поезд тронулся в ночь, а мы продолжили стояние в тамбуре рядом с большой горой капусты, предназначенной для вагона-ресторана. Вскоре все пассажиры, не имеющие мест, приобрели билеты у проводников, а мы уклонились.

— У вас есть билет (пяо)? — спросил нас по-китайски начальник поезда. Мы поняли его и отвечали, что билета у нас нет. На удивление, вдруг возникла переводчица: вот шанхайская интеллигенция, знают язык иностранный!

Нам предложили купить билет, но мы, для проверки уточнив его стоимость, брать билет отказались: “за стоячие места дорого берёте!” Отвечали нам, что все, кто сидит, стоит, лежит и иными способами едет в поезде, должен иметь билет, а стоит билет для всех одинаково, а если мы не хотим брать билет, мы должны выйти на первой же станции, но при этом нам необходимо взять до неё билет.

Я отвечал, что билет до первой станции слишком дорог для того, чтобы его приобретать. Интересно, что будет? Вызвали полицию, полицейский составил протокол в специальной тетрадочке (у него уже целая пачка протоколов, интересно, тоже зайцы?) и высадил нас на первой остановке, в городке Синъи. Удивительно, но за три часа, что шли разборки, поезд пролетел 308 километров; мы уже отвыкли от таких расстояний, передвигаясь автостопом. Расстелили спальники и сладко уснули рядом с вокзалом города Синъи.

Утром, как мне казалось, нас должна была подобрать электричка до города Босэ (280 километров), но где-то я обознался: никаких признаков электрички наутро не было, билетов на неё не продавали — говорили “мэйо” (нельзя), хотя в расписании она была. Следующий “пролетарский” поезд, на Наньин, ожидался только вечером. Решили не дожидаться поезда на этой станции — не сидеть же на вокзале целый день — а ехать автостопом хотя бы до Босэ. Трасса проходила рядом с вокзалом.

Однако, путешествие в Босэ оказалось совсем непростым. Все машины и автобусы ехали лишь от одной деревни до другой. Поймали было грузовик, но он тащился медленно, как позавчерашние водители-ракетовозы. Ко всему прочему было жарко, мотор перегревался, а потом мы простояли часа полтора в пробке на горной дороге. Причиной пробки был на этот раз не ремонт, а иное происшествие: на горной дороге впереди нас большой грузовик-углевоз, решив срезать уголок на “серпантине”, впечатался в микроавтобус с людьми. На асфальте был явно виден чёрный след экстренного, но, увы, запоздалого торможения; грузовик сплющил микроавтобус и сам перевернулся на бок; останки четырёх человек торчали из кучи высыпавшегося угля. Возможно были и другие, ещё живые пострадавшие, которых уже увезли. Уже прибывшие полицейские, зеваки и другие водители столпились, выясняя детали случившегося. Наблюдаемая нами неаппетитная картина напоминала всем о реальной (а не мифической) опасности автостопа.

Спустились с гор, и тут возник перед нами “платильник” автобана. На всех хороших дорогах Китая стоят платильники, и водители платят за проезд, обычно немалую сумму. В зависимости от расстояния и массы машины это может быть и 5, и целых 100 юаней, и даже больше. Впрочем, выбирать не приходится: в отличие, например от Турции, — параллельных бесплатных дорог сносного качества не имеется. Во избежание коррупции, сумма, данная водителем кассиру, высвечивается на большом табло, и также механический голос произносит громко эту сумму, внесённую в кассу; кассир пробивает чек и выдаёт его водителю, шлагбаум автоматически открывается. Посты эти являются также скрытыми постами ГАИ, где-то в секретном месте прячутся полицейские, готовые возникнуть, если что, и пресечь правонарушения. А вот обычных российских гаишников, “стригущих“ всех подряд, в Китае нет: сбор денег на дороге — официальная монополия государства. Проехать на грузовике 1000 км в России и в Китае, наверное, одинаково по цене, но в Китае эти деньги идут на дорожные дела, а в РФ — в карман гаишников.

Так вот, на “платильнике” автобана нас и высадили из грузовика, мотивируя тем, что четверых в кабине не пропустят. Действительно, Китай отличается от прочей Азии (Пакистан, Индия, Сирия…) тем, что здесь, как и в России, нельзя перевозить людей больше числа сидений. В глухих местах, в горах, вдали от полицейских и платильных постов, конечно, вас могут взять в кузов или четвёртым человеком в кабину (как и у нас), но полицейских и у нас, и там одинаково опасаются. Итак, нас высадили.

Самое интересное: сменив за сегодня несколько автобусов и несколько машин, проведя 10 часов на трассе, мы не только не добрались до Босэ — следующей остановки поезда, — но преодолели лишь половину из нужных 280 километров. Это смешно! За последнее десятилетие я проехал ни одну сотню тысяч километров автостопом, но такого малопродуктивного передвижения нигде не видал (только Индия близка к Китаю по автостопным скоростям). И ведь ладно бы не было машин, как в Судане или на Колыме: сидишь себе и сидишь, идёшь себе и идёшь, — но нет! Активно голосуешь, меняешь легковушки и грузовики, едешь, едешь, выбираешься из города и опять едешь, и вот на тебе! Получи 150 километров в день!

Конечно, я понимаю, что в центре страны, на автобанах, возможны большие скорости, но нам сейчас от этого не было легче. Решили стопить и дальнобойные спальные автобусы — тем более, что солнце уже закатилось, и в считанные минуты вокруг наступала темнота. Нам наконец повезло. В два часа ночи, преодолев 280 км за 18 часов, за десять минут до отправления нашего поезда, мы были на ж.д. вокзале Босэ.

Ещё 250 километров, остававшиеся до Наньнина, на преодоление которых нам потребовалось бы один-два автостопных дня, — мы проехали на поезде за три часа и очутились в Наньине перед рассветом.