Никакие сны мне в этот раз не снились, привиделся только старый орк, левитирующий над землей в позе лотоса в середине походного шатра, и меня тут же разбудили.

Калян связал из сороконожек двухметровую колбасу и теперь смотрел на меня вопрошающе. Я с пессимизмом посмотрел на творение его рук, огляделся, отобрал у криво обритого эльфа коготь наги и подошел к Каляну. Колбаса в его руках извивалась, а крайняя, единственная оставшаяся со свободной пастью сороконожка, злобно скалила на меня свои клыки. Я схватил ее за горло и запихал ей в пасть коготь наги острием наружу, до полного выпучивания всех ее девяти глазок, удовлетворенно махнул головой и приказал Каляну:

— А теперь растягиваем в стороны, чтобы в струну все это вытянулось. И смотри, не спали ее своим чудо оружием, а то я вижу, что твоей татуировке сороконожки всякие не нравятся, ревнует, видать, к ним Горыныч.

— Не бойся, в логах сказано, что эта способность только раз в двенадцать часов срабатывает, ты давай тяни сильнее, чтобы заодно узлы потуже затянулись.

Пофиг замахал руками, с пятого раза скастовав волну холода и растянутая нами в стороны колбаса превратилась в узловатый ледяной посох, а вернее в глефу с острием в виде когтя наги.

Я удовлетворенно крутанул ее в руках, сделал пару выпадов.

— Ящур! Кегли! Упал — отжался! — Лезвие глефы с гудением рассекло воздух, и я еще раз удовлетворенно кивнул, — вот это уже по нашему! Теперь можно и повоевать.

Ближайшее ко мне цветное пятно взорвалось фонтаном земли, и я, не дожидаясь того, что должно было произойти дальше, прямым ударом вбил острие глефы в разверзнувшуюся могилу. Обратно глефа вернулась уже с насаженным на остриё черепом дохлого гоблина. Оставшийся без крыши скелет еще пару секунд по инерции пытался выкопаться из могилки, а затем передумал и вновь прилег в приютившую его на долгие столетия землицу.

— Отличненько, — я стряхнул с острия гнилой черепок, — ну что, ты долго еще?

— Нет, — Олдриг отрицательно мотнул изуродованной головой, — последний остался, сейчас доломаю и можно будет развеивать.

Я согласно кивнул и пошёл к другой могилке. В этот раз такого удачного удара не получилось, лезвие прошло мимо, и мертвяк успел выкопаться полностью, правда это не сильно ему помогло:

— Ящур! Кегли! Упал-отжался! — Третий спец удар попал в цель и веер костей разлетелся по всему подземелью. Одновременно с этим раздался очередной хруст и Олдриг обзавелся еще одним когтем наги.

— Всё готово, иди, — позвал он меня и, собрав в охапку веер когтей, потащился к нашей производственной площадке.

Поздравляем! Вы развеяли: пленённая мумия наги.

Получено:

Горловая железа.

Браслет энергии.

Некачественный Браслет Энергии.

Энергия +100.

Ограничение: предмет индивидуальный, привязывается к первому владельцу.

Наконец-то! Предмет, разблокирующий характеристику: Энергия, теперь осталось только решить кому эта прелесть достанется. По идее, сейчас есть два самых достойных кандидата: Добрыня, сейчас ремонтирующий свою поломанную дубину и наш рога, который вместо кинжалов вооружился когтями наги и который, используя свои молниеносные комбо может наносить огромный урон по противникам. Я поразмышлял с минуту, а затем со вздохом сделал трудный выбор нацепив браслет себе на руку. В конце концов, должен же быть в клане какой-никакой начальственный произвол?

Поздравляем! Вы разблокировали основную характеристику — энергия.

Основная характеристика — энергия: эта характеристика определяет доступное вам количество энергии, которую вы можете использовать для совершения различных действий.

Энергия пополняется во время отдыха и сна, при приеме пищи и воды, а также ее можно пополнять и увеличивать ее запас принятием соответствующих эликсиров.

Наконец все характеристики разблокированы. Не знаю, правда, на сколько они у меня хорошо развиты, но теперь, хотя бы, при победе все показатели будут увеличиваться, не пропадая втуне:

Удача — 15,6.

Сопротивляемость — 23.

Энергопоток — 47,1.

Меткость — 14,2.

Энергия — 2336/5643 (+100)

Сила духа — 26,2.

— Ну все, твари держитесь, папка идет!

— Левее! Левее держись! Да не веди ты их к нам, идиот! Мы еще ничего не доделали, какого хрена ты такую толпень сразу поднял!?

— Да я… не хотел… — прохрипел я на ходу, наворачивая уже двадцатый круг, таская за собой два-три десятка мертвяков, в то время как сокланы усиленно довязывали боло, морозили кирпичи, дубины и двухклинковые кинжалы, которые слепил для себя Олдриг. Кроме этого, они мастерили из глины еще что-то громоздкое, но пот, заливающий мне глаза, мешал рассмотреть детали…

Нет, сначала все шло хорошо: я подскочил к выбирающемуся наружу гоблину и всадил острие глефы ему в глазницу, урон прошел гораздо меньший, чем раньше при удачных попаданиях, однако количество промахов сократилось на порядок и разбирать мертвяков на запчасти стало гораздо сподручнее. И даже то, что за это время из соседних могил выбралась еще тройка неугомонных трупов, никак не повлияло на исход поединка. Я оттащил их назад, чтобы не разбудить новых мертвяков и, повалив наземь своим комбо ударом, начал месить их лезвием глефы. Однако, когда от тех остался один только дурно пахнущий фарш, я пошел за новой жертвой, случилось неожиданное: с невидимого в темноте потолка свалился десяток скелетов летучих мышей. Летать, слава богу, в отсутствии у них перепонок на крыльях они не могли, но своим падением, они перебудили штук пятнадцать-двадцать мертвяков, которые выковырявшись из могил, шустро засеменили вслед за мной. А самое плохое во всем этом было то, что один из выкопавшихся, был явно не простым гоблином, и даже не орком. В темноте его трудно было рассмотреть, но тяжелые шаги сзади, угольки его глаз, парящие в двух с половиной метрах от пола и то, что он швырялся в меня дохлыми гоблинами, явственно говорило о том, что товарищ он серьезный. Первый такой бросок я пропустил, кубарем полетев на землю от страшного удара в спину. Слава богам, прилетевший ко мне мертвяк после падения тоже оказался заторможенным, и я успел подняться на ноги, ткнуть ему в затылок глефой и задать стрекоча, ведя мертвяков по кругу на уже очищенном участке пола. Теперь я был на чеку и от последующих бросков успевал уклоняться, на ходу подрубая упавшим летунам ноги и бежал дальше. Вначале это было даже весело, однако на двадцатом круге моя энергия слилась практически в ноль, а в горле было сухо как в пустыне. Я попытался на ходу напиться, вызвав над собой дождь, но результат получился микроскопическим, если хоть одна капля и упала на мой высунутый язык, то я этого не почувствовал. Брошенный моими участливыми сокланами намагиченный кувшин с водой, чуть не пробив мне висок, пролетел в трех миллиметрах от моего носа и разбился где-то там, в темноте, бесполезно расплескав по земле животворящую жидкость. Я только сглотнул пересохшим горлом и побежал дальше.

Наконец, на двадцать втором круге, когда я начал уже догонять отставших от основной массы мертвяков, сокланы вступили в бой.

Первыми полетели копья, которые я сделал в самом начале, только их использовали не так как это обычно делается, а будто играя в городки. Полутораметровые палки летели, кружась над самой землей, ударяя по ногам спешащим за мной дохлым гоблинам и скелетам летучих мышей, валя их на землю. Так как топали они довольно плотной группой, этот процесс приобрёл свойства цепной реакции, где о запнувшихся мертвяков запинались идущие за ними, в свою очередь падая на них. Все это усугубилось, когда вокруг ног здоровенного орка обвилось самодельное боло и он всей тушей свалился на эту мельтешащую кучу костей, основательно придавливая ее к полу.

Эх, туда бы сейчас одну зажигательную бомбу, или хотя бы самодельный коктейль Молотова, знатный бы костер получился. Тонкие сухие кости летучих мышей, да многочисленные бинты на недоделанных мумиях как будто специально были для этого созданы, но ни каких горючих веществ, ни самого огня, кроме того, что летал над лысой башкой эльфа, у нас не было, так что придется делать все своими ручками.