Лю.Много дней и лет пронеслось с той поры, когда ваша вдовая матушка в трудах и заботах растила своего сироту. Я и сама понемногу забывать стала. Помню только, как покойная госпожа…

(Поет.)

На мотив "Обращаюсь к Сыну Неба"

По заветам отцов сироту блюла,
Слова жалобы не проронив.
Чтоб учителя взять, относила в заклад
Гребешки и заколки свои.
У ворот стояла, смотрела вдаль,
И в глазах был надежды свет —
Что недаром сын просидел у окна
Над канонами десять лет.
Ото всех скрывала, что в миске ее
Чаще отруби были, чем рис, —
Лишь бы сын устремлений своих полет
Мог направить в самую высь.

Госпожа Коу.Но в тот год, когда пришло писанное золотом послание с радостной вестью, покойная госпожа повеселела?

Лю.Да, госпожа стала улыбаться. Но силы ее уже были а исходе, она все чаще болела… Столько старалась ради сына, а увидеть его знатным и богатым не успела.

(Поет.)

На мотив "Повсюду спокойно"

Да, так вот было когда-то…
В желтую землю ушла она раньше нас всех.
Вы же с супругой ныне прославлены и богаты,
В жизни вашей — без счета радостей и утех.
Чаши у вас из яшмы, кубки у вас из нефрита,
Сразу три вида мяса вашим гостям несут.
Но самые малые капли вина, что у вас разлито,
Вниз, до подземных ручьев [229]никогда не дойдут.

Если ваша старая служанка своими бессвязными речами оскорбила слух высоких господ, умоляю простить мое прегрешение.

Коу Чжунь.Полно, что ты говоришь!

Лю.Ваша старая служанка вспомнила вот еще о чем: покойная госпожа когда-то оставила мне памятный подарок, я его храню до сих пор.

Коу Чжунь.Пойди принеси поскорее!

Старая Лю уходит. Входят "мо" и "шэн" в ролях первого и второго слуг.

Первый слуга.Позвольте доложить, господин! Придворные вельможи, князья и министры, правители областей и их помощники прислали вам подарки с пожеланием долгих, как у гор, лет жизни и бескрайнего, как море, богатства. Вот списки подарков.

Второй слуга.Позвольте доложить, господин! Все подчиненные вам военные и гражданские сановники вместе с офицерами, писарями и почтенными старцами из народа, облачившись в лучшие одежды, уже поднимают заздравные кубки, желая вам долгоденствия. Завтра утром они соберутся у ворот дворца, чтобы лично выразить почтение.

Коу Чжунь.Я как раз хотел объявить через секретаря, что завтрашний пир отменяется. О тех, кто явится с поздравлениями, прошу мне не докладывать. Не нужно ни праздничной музыки, ни яств.

Слуги выражают повиновение и уходят. Старая Лю входит со свитком в руках.

Госпожа Коу.Что это у тебя — картина?

Лю.Сейчас я повешу свиток. Видите — на картине нарисованы мать с сыном и около них лампа. Вы еще не узнали, кто это? Конечно же, покойная госпожа, ну прямо как живая! Когда вы в столице одержали победу на экзаменах, старая госпожа уже болела и не вставала с постели. Помню, когда ей стало совсем плохо, она подозвала меня к себе…

Коу Чжунь (смахивая слезы). И что она тебе сказала?

Лю.Сначала она ничего не говорила, только передала мне этот свиток, а зачем — я не поняла. Тогда она и говорит: "Твоего молодого господина наверняка ждет блестящая карьера. Только он рос без отца, с детства привык своевольничать, а я его плохо воспитывала. Боюсь, когда он достигнет славы…" Тут она несколько раз всхлипнула, слезы потекли по лицу. Она отвернулась и больше ничего не сказала. Бедная моя госпожа, как тебе было тяжело!

(Поет.)

На мотив "Резвится дитя"

Проглядела все глаза, ожидая сына.
Умирая, не открыла, что в душе таилось…
У меня ж перед глазами — давняя картина,
И забытые тревоги вновь зашевелились.
Господин, послушай!
С детства ты был неуемен, что искал — обрел!
Мне ль, ощипанной вороне, поучать тебя, орел!

(Указывает на свиток.)

Но взгляни на этот лик — как печальна мать!
Сможешь ли хотя б на миг взор свой оторвать?

Коу Чжунь, рыдая, падает наземь, все кидаются к нему на помощь.

Коу Чжунь.Добрые наставления моей матушки ожили в моей душе, и я никогда не забуду того, что изображено на картине.

Госпожа Коу.Хорошо бы повесить эту картину в главном зале, чтобы я и супруг могли всегда оказывать ей должное почтение.

Коу Чжунь.Верно, так и надо сделать. Как ни горько, но надо признать: предавшись своим страстям, я забыл о матери, и вот старой Лю пришлось как следует вразумить меня. Поделом мне досталось!

Лю.Ну, что вы, разве бы я посмела…

(Поет.)

Пятая ария от конца

Отплатить нетрудно верной службой
государю за его даянья.
Но когда родители скончались,
как воздать им за благодеянья?
Влезть на кипарис и горько плакать?
Все равно останутся страданья.
Сын мечтал их одарить по-царски,
но не знал превратностей судьбы,
А не то остался бы в деревне
подавать им воду и бобы.
Ни к чему теперь воспоминанья,
просто киньте взгляд:
Во дворце у вас вино и мясо,
там (указывает на свиток) — лишь отруби
лежат.

Госпожа Коу.Покойная свекровь была такой доброй и работящей, и за что ей выпала столь горькая доля!

Коу Чжунь."Дерево хотело бы побыть в покое [230], да ветер не утихает, сын хотел бы ухаживать за родителями, да они не дождались". Такое бывало с древними, так случилось и со мной…

Лю.Господин мой, с вашим богатством и знатностью только бы жить в свое удовольствие. А вы отменили пир — значит, в вас с госпожой жива почтительность к родителям.

(Поет.)

Четвертая ария от конца

Господин, вы славны делами,
Вы любого пира достойны.
Но подумайте, сударь, сами:
Все ль в том празднестве было б пристойно?
Кости матери — там, средь бурьяна,
На заброшенном сельском погосте,
А у сына — пением пьяным
Услаждаются пьяные гости…
Вы, как Лай-цзы, матушку вашу
Веселить не умели при жизни.
Много ль проку — полные чаши
Поднимать на ненужной тризне!

Коу Чжунь.Твои слова заставляют меня спрятать от стыда голову. Поистине, мне, ничтожному, недостает чувства преданности и сыновней почтительности.